лес на пределах своих возможностей. Теперь ему стало понятно, что отряд с пол сотни воинов, был всего лишь разведывательным.
По прикидкам можно было рассчитывать. Орда умертвий доберётся до Старгорода через день. Если конечно они пойдут по дорогам. Если же напрямик через лес, а всадников пустить в объезд то у стен колдуны будут к концу завтрашнего дня.
На пути ему попался небольшой отряд из пяти испуганных чёрных мечников. В ночи послышались испуганные возгласы:
— Снова эта тварь! Всесоздатель спаси нас!
— Праотцы! Придите на помощь сынам своим!
Не став тратить своё время на какую-то мелочь, оборотень тараном пронесся сквозь отряд врагов. Будто матёрый вепрь сквозь тростник. На миг пред взором престало испуганное лицо с вытаращенными от ужаса глазами. Ни на мгновение не останавливаясь, смял и втоптал в песок могучими лапами.
Когда добежал до места где припрятал одежду, на востоке уже показалась верхушка небесного диска. Некоторое время в бессильном гневе бродил около сосны. Попросту не зная, как сменить личину.
Наконец собравшись с мыслями и очистив свой разум, почувствовал, как кожу жжёт знак на груди.
Дурная сила и неподвластная человеческому телу мощь стремительно покидала его измученное тело. На сей раз превращение было практически безболезненным. С сожалением наблюдал как могучие, когтистые лапы мельчают на глазах. Как огромные изогнутые когти превращаться в бесполезные человеческие ногти. Шкура медленно высохла и опала с него превратившись в пыль. Хлопец вновь стоял посреди леса, раздетый донага.
Слабость и немощь овладели телом. Понадобилось некоторое время чтобы привыкнуть к его нормальному состоянию. Белый день вновь сменился ночью. А чуткие на любой шорох уши будто — бы оглохли.
Не теряя времени, принялся облачаться в одежды. Натянув на ноги столь ненавистные сапоги понесся в сторону одиноко стоящей таверны. Пару раз запнувшись и едва не разбив по пути лоб он всё же успел до рассвета.
Массивная, обитая железными листами дверь была заперта. Сколь не прислушивался, но изнутри кроме храпа ничего уловить не смог. По-видимому, товарищи всё-таки опустошили бочку зелена.
С торца здания, на втором этаже было приоткрыто оконце. Напрягая уставшую за день голову, он наконец вспомнил что это оконце дальней кладовой. По счастливой случайности он не запер его перед уходом.
Подпрыгнув несколько раз, всё же умудрился уцепиться пальцами за выступ навеса. Перехватившись поудобнее, подтянулся едва, не расцарапав пузо о рёбра брёвен. Перевалившись через край с шумом выдохнул. Самое сложное было позади. Дело было за малым. Незамеченным прокрасться по навесу через хозяйские окна. А далее на крутую крышу сеней и влезть в окно.
Из комнаты дохнуло тленом и сыростью, когда он протискивал свою тушу в узкую покосившуюся раму. Загнав с десяток заноз по всему телу всё же умудрился грохнуться на покрытый сеном пол, с таким звуком будто вот-вот завалиться вся таверна.
Устало опустившись на топчан Перун с наслаждение стянул с себя сапоги. Облокотившись о стену долго наблюдал за подымающимся на небосводе солнечным диском. Глаза начали болеть и слезиться. С каждым разом всё реже и реже подымал веки, понемногу проваливаясь в бездну сна. Всё тело, а больше всего ноги крутило так, будто с него по живому вытягивали жилы.
В очередной раз устало раскрыв глаза увидел в дверях стройный девичий силуэт. С распущенными огненно рыжими волосами. Лучи восходящего солнца соблазнительно просвечивали крупную, упругую девичью грудь из-под ночной сорочки. Возбужденно выпирающие соски с силой натягивали полупрозрачную ткань. Взгляд медленно опустился ниже, к плоскому, но тем более восхитительному и нежному животику, медленно переходящему в округлые бедра. И ещё ниже…
— О боги! — Только и смог вымолвить парень. Дева пришла к нему совсем голая, прикрывшись лишь тончайшим лоскутом ткани.
Изящные босые ножки переступали крохотными босыми ступнями на голом каменном полу. Дочка трактирщика некоторое время мялась, но вскоре злоба и обида пересилила, и она выпалила:
— Ты где был? У этой шлюхи Инги? Вот сучка!
Он некоторое время смотрел на чарующие, пылающее краской, веснушчатое лицо. Пытаясь сообразить в чём его обвиняют. Не давая ему опомниться, девушка продолжила:
— Все вы мужики одинаковые! Стоит только этой шлюхе показать вам зад, как вы уже слюной истекаете! Но знай, что она больна! И крашена! И ноги у неё кривые!
— Да не был я…. — Начал было оправдываться паренёк, но вошедшая в кураж рыже волоска перебила его. Гневно обвиняя в всевозможных земных грехах.
Что говорила дева, он не слушал. Ведь она перестала держать края одеяния, уперев руки в боки. Вместо этого он зачаровано созерцал опьяняющие волю и разум прекрасное девичье тело. Не в силах себя более сдерживать вскочил на ноги. Дева на миг отпрянула. Но когда он крепко обнял её за талию и страстно поцеловал, подавшись желанию ответила ему.
От её молодого тела пахло молоком и чем-то неуловимо мягким и возбуждающим. Но именно этот аромат вскружил парнишке голову при их первой встрече. Мир вокруг замер, а преисполнившее тело и разум счастье казалось будет длиться вечно.
Когда равновесие внезапно было нарушено громким окликом ненавистного хозяина таверны:
— Ярина! Ты где дочка? Пора на стол накрывать! Да где же эта чертовка?!
На лестнице послышались громкие шаги. Девушка в стрехе отпрянула, пытаясь вырваться из крепких объятий.
— Это отец. — Прошептала она ему на ухо. И от его шёпота по телу пошла горячая волна. — Если застукает, убьёт.
— Ты придешь ко мне? — Смотря ей в глаза просил он.
— Приду. — Ни на мгновение не помедлив ответила она. — Попросись у батеньки еще на одну ночь.
Она прильнула к нему всем телом, и отыскав его губы своими, подарила страстный долгий поцелуй. Будто мотылек выпорхнула из комнаты. Не забыв прикрыть за собою дверь.
Некоторое время хлопец молча стоял посреди кладовой, совершенно ошарашенный. Когда в коридоре послышались громкие шаги прислушался. Со скрипом распахнулась одна из дверей и в соседнюю комнату влетел разъярённый отец:
— Дочка?! А вот ты где! Ты всё ещё спишь? А ну вставай. Иди на кухню братьям помогай. Ишь ты! Взяла в моду до обеда спать….
Сквозь приоткрытую дверь Перун наблюдал как дородная
