ха-ха — отвечает Двухсотый.
— Так это. А что ты пил? — спрашивает у Разрушителя Сорок пятый.
Наступает тотальное молчание во всех камерах. Все, конечно, понимают, что Сорок пятый это- та ещё неуклюжая личность, но чтобы не понять такую простую метафору….это выше всей нашей серьёзности и даже серьёзности той ситуации, в которой мы оказались.
— Аха-ха-ха! — раздаётся дикий хохот, после молчания, по всему коридору.
— Яяяя выпил зорговского вина — говорит Разрушитель, стебаясь над Сорок пятым.
— Ого! А где ты его достал? — спрашивает, не понимающий, что над ним шутят, Сорок пятый.
— У охраны. Перед завтрашним днём специально мне дал. Ну, знаешь, для храбрости, чтобы не обделаться в сражении от страха — говорит Разрушитель.
— Ахахаха! — все смеются ещё хлеще.
— Ты тоже можешь у охраны попросить — продолжает стебаться Разрушитель.
— Ахахахаха! — хохот раздаётся аж за пределы блока.
— Что вы ржёте? Заткнитесь уже! — кричит нам из-за входной двери охранник.
— Да так, ничего, над тобой смеёмся! Ахах — кричит охраннику Двухсотый.
— Слышь! Я сейчас зайду, и ты так посмеёшься у меня! — говорит охранник.
— Конечно, посмеюсь, имею право до завтрашнего дня! Тем более, что ты даёшь повод! — говорит Двухсотый.
— Что ты несёшь, утырок?! — спрашивает охранник.
— Да это не я несу, а ты….зорговское вино несёшь! — говорит Двухсотый.
— Ахахаха! — все ржут без исключения.
— Что ты несёшь? Вам тупым зэкам завтра преподадут урок. Клик, и вас нет! — кричит охранник.
— Твоя правда, скотина — говорит уже тихим голосом Двухсотый.
— Сто пятый! Так ты говорил про свой дом. Что там с ним? — спрашивает у меня Разрушитель.
— Ты не захочешь этого знать — отвечаю я.
— Почему это не захочу? Я же спрашиваю. Значит….уже захотел, ахах — говорит Разрушитель.
— Я рад, что у тебя, наконец, прорезалось чувство юмора, но….это и, правда, лучше никому не знать — говорю я.
— Сто пятый, брат, да ладно тебе, а вдруг эта история про твой дом как- то нам поможет, мы завтра, типа, не жильцы, если откажемся стать пушечным мясом. Но и в этом случае, возможно, не жильцы. Поэтому третий, более оптимистичный вариант был бы кстати — говорит Двухсотый.
— А с чего ты взял, что моя история поможет? — спрашиваю я.
— Ну, ты так говорил Разрушителю, будто из твоей истории можно извлечь какой- то урок для нашего положения — говорит Двухсотый.
— Ну, вообще- то да, можно — говорю я.
— Ну так….рассказывай — говорит Разрушитель.
— Да, рассказывай — подхватывает Сорок пятый.
— Остальные тоже хотят, чтобы он рассказал?! — обращается Двухсотый ко всем остальным зэкам.
— Рассказывай! — отвечают все хором.
— Ну хорошо! Хорошо! Вообщем, мой мир….его уже нет — говорю я.
— Это как? — спрашивает Разрушитель.
— Его уничтожили — отвечаю я.
— Последний раз миры уничтожали….тысячи лет назад — говорит Разрушитель.
— Ну да, это правда — говорю я.
Жаль, что я из камеры не вижу выражения лиц всех своих друзей, но вот Разрушитель смотрит с недоверием и непониманием, непониманием того, зачем мне врать, если я это придумал.
— Ну хорошо, а….как назывался твой мир? — спрашивает решивший притвориться, что он поверил, Разрушитель.
Я думаю- сказать ли мне правду, или соврать. Про мой мир много нехороших, лживых легенд, легенд, оболгавших мою землю. Но я выбираю правду. На лжи далеко не уедешь.
— Асия! — произношу я.
Тотальная тишина наполняет блок. Теперь назад дороги нет. Я должен рассказать правду этим людям. Они — моя семья. Стали семьёй, и должны поверить мне. По- другому никак.
Глава 58
— Асия? Да что ты лечишь? — спрашивает недоверчиво Разрушитель.
— Да, Сто пятый, что ты лечишь? Может ты ещё того, этого….от боя не отошёл ещё? — спрашивает Двухсотый.
— Я говорю правду, и ты, Двухсотый, это знаешь — говорю я.
— Ага, блин, знаю! Я знаю одно….Асы были злобными существами, это были не люди, а демоны во плоти, их, вообще, нельзя было убить! Нельзя было….убить, — задумчиво заканчивает свою «тираду» Двухсотый.
— Ага — Произношу я многозначительно.
— То есть,….та рана в пустыне, что у тебя зажила….нееее, нееее, бред….Асов истребили! Всех! И очень давно! Их уже нет! — аж кричит Двухсотый.
— Эй вы, заткнитесь, на хрен! — подаёт голос за главной дверью охранник.
— То есть ты хочешь сказать, что тебе сколько? Две тысячи лет? — спрашивает Двухсотый.
— Пять тысяч, если быть точнее — отвечаю я.
Тишина снова окутала все камеры. В это нелёгкое время люди живут не более полутора тысяч лет, но это не Асия, ой, не Асия. В моем родном мире живут вечно, никто не умирал, никогда, никогда…….до того дня.
(воспоминания)
Мы с Отцом приближаемся к Сияющему дворцу. Это- повисший в облаках Асии белый, прекрасный замок. Поэтому мы добираемся до него на грифоне. Как всё красиво. Ни одни из обитателей огромной Вселенной не ценят красоту своего края, как мы, Асы. Невозможно не влюбиться в эти зелёные горы внизу, в эти песчаные пляжи, в этот безграничный океан, в это небо, в эти облака. Невозможно не влюбиться в нашу культуру, в наш кодекс чести, в стремление жить по совести, то, что мы передали многим народам Вселенной, и продолжаем передавать. На нас вся Вселенная держится- так говорит Папа. Но вот мы у подножия дворца. Посадочная полоса, вся сделанная из золота, встречает нас. Здесь много народу. Что за тревожные вести?
— Вивек! Здравствуй, дорогой! — Дядя Абхай зовёт Папу.
— Абхай! Здравствуй, дружище! Давно ты прибыл? — Папа отвечает на приветствие, обняв Дядю Абхая.
— Да только что. Прибыли все старейшины Асии, по всей видимости, — говорит Дядя Абхай.
— У меня дурное предчувствие — говорит Папа.
— Ты не одинок в своих чувствах, друг, возможно, у тебя большая компания по дурным предчувствиям сегодня — говорит Дядя Абхай.
— Ах-ах, это точно — говорит Отец с лёгкой ухмылкой.
— Ну, друзья мои, пойдёмте! Юный Васудева! Вы готовы к серьёзным заседаниям Асии? — шутливо спрашивает у меня Дядя Абхай.
— Конечно, Дядя Абхай! — отвечаю я.
— Ну вот и славно! Идёмте! — говорит Дядя Абхай.
Мы заходим в главные ворота. Какие же они гигантские! Отец рассказывал, что наши предки, основавшие Асию, были великанами, и этот дворец — их наследие. Мы — потомки тех первых, которые прилетели из более дальних, более прекрасных миров. В нас течёт не просто их кровь, а их сила. Жаль, что они улетели тогда. Они могли творить миры. Потому они и не остались, что обязаны сотворить как можно больше прекрасного, и оставить как можно больше светлого, чистого потомства. Быть может, в других Вселенных и есть наши родичи, а
