директор хренов! Ни директор, а шестёрка — говорит Разрушитель.
После этих слов Разрушителя, все зэки в камерах, в том числе я, начали издавать дикий хохот. Флор замер, его лицо искажено злобой.
— Флор, с последними его словами вынужден стократно согласиться, уж прости начальник. Ха-ха! — говорю я.
— А вы все зря смеётесь! Вас могут объявить предателями здесь, в Х-134! Если согласитесь все дружно воевать, то у вас появится шанс стать героями! А если нет! То вы предатели! Тогда уж точно отсюда не выйдете! — выкрикнул Флор.
— Ага! А если на фронте в червяков без конечностей превратимся, то всё, да? Типа, свобода? — спрашивает Двухсотый.
— Да! Двухсотый! Да! Свобода! — кричит в ответ Флор.
— Где- то я уже это слышал, причём, недавно — говорит Двухсотый.
— Послушайте! Вы всё равно рассчитывали на свободу перед тем, как биться. Это почти тоже самое! Там тоже риск! Риск остаться без здоровья! Эммм, риск умереть! Да! — пытается очень нелепо убедить нас Флор.
— Ага! Когда кого- то убивали на ринге! Даже Разрушитель, по-моему, никого не убил! — говорит Двухсотый.
Разрушитель, напротив Двухсотого, останавливает свой суровый взгляд на нём.
— «Эммм или ннет?» — смущённо спрашивает у Разрушителя Двухсотый.
— Ты знаешь, наверное, нет, но ты можешь стать первым, гы-гы — отвечает Разрушитель.
Двухсотый нервно и многозначительно замолкает.
— А тебе, Разрушитель, кстати, выпадает честь быть героем за место пленника — говорит Флор.
— Но не вместо предателя! Я понял, что ты имеешь ввиду. Чтобы я воевал за ваш этот несуществующий Х-134. Да пошёл ты! — отвечает Разрушитель.
— Послушай, Флор! Я соглашался на бои, потому что это бои! Это шутейка для меня, для нас многих! Но убивать людей, да ещё за чьи то интересы….избавь меня от такой «радости — говорю я.
— Я всё сказал вам, отбросы! У вас время до завтрашнего утра! Не примите условия, вас, скорее всего расщепят на атомы! Выбирайте! — говорит Флор.
Глава 56
— Вас расщепят на атомыыыы, расщепяяяяят на атомы, расщепят вас всех, уроды, зэки паршивыыыые, — Двухсотый напевает слова Флора, адресованные всем нам.
— Может ты заткнёшься, а? И без тебя тошно — говорит Двухсотому Разрушитель.
— Послушай ты, Разрыхрытель…. — неожиданно проявляет дерзость Двухсотый по отношению к Разрушителю.
Разрушитель аж встаёт со своей койки и подходит к лазерной плёнке, преграждающей ему доступ в коридор из камеры. Ну конечно, ведь он очень не любит, когда коверкают его боевую кличку, особенно в моём стиле, который теперь подхватывает и мой братан Двухсотый.
— Знаешь, что- можешь сверлить меня взглядом всё время, всё равно жить нам осталось ровно сутки — говорит Двухсотый.
— Ага, значит плана у вас никакого нет, ссыкуны! Знаете что? Мы могли бы все обмануть этого вашего Флора, взять, согласиться на эту войнушку, а потом просто свалить в пустыню — выдаёт «идею» Разрушитель.
Все молчат ровно секунд пять, а потом раздаётся дикий хохот из всех камер.
— Как ты свалишь- то? Ха-ха! Тебя расщепят за пару мгновений и пикнуть не успеешь, ничего не поймёшь. Эхххх, может и к лучшему, расщепление это ж не больно, клик и всё, тебя нет. Меньше секунды даже, — говорит Двухсотый.
— Что значит, как я свалю? Врезать паре, тройке «тварищей по оружию», решивших здохнуть за ваш этот Х — 134 и свалить! А эти пультики — они у особо избранных только типа Флора — говорит Разрушитель.
— В этой ситуации, в военной ситуации, пульты будут и у командиров взвода тоже, скорее всего, поэтому если увидят беглецов, то всё, привет и прощай, — говорю я.
— Ну и что ты предлагаешь, помереть на ровном месте? Я не согласен! Не согласен! — кричит аж в надрыв Разрушитель.
Все снова молчат, но не для того чтобы поржать через пару секунд над Разрушителем, а просто потому, что сильный кумир многих становится человечнее, он может бояться, как и все.
— А может нам, это самое, пойти воевать? — вдруг прерывает молчание Сорок пятый.
— О! Сорок пятый, дружище! Ты — живой! То молчал, а то вдруг выдал «гениальную» мысль! В принципе, не удивительно. Удивительно, что ты вообще выдал какую-то мысль — говорит, издеваясь, Двухсотый.
— Хорош стебаться! Пускай скажет. Сорок пятый! Почему нам стоит воевать? — спрашиваю я.
— Ну, мы же боимся все этой, как её, смерти, а вдруг в сражении мы не погибнем, — говорит Сорок пятый.
— Мысль здравая, дружище, частично здравая. Однако, ты не учёл следующее…а если другие погибнут? — спрашиваю я.
— Кто? — спрашивает Сорок пятый.
— Те, в кого ты будешь стрелять — отвечаю я.
— Ииии? Главное у нас шанс есть! Тут твой кореш намекал на то, что этот парень тупой, так нет, по сравнению с тобой он гений видимо! Мы останемся в живых, понимаешь? Мы! — встревает в разговор Разрушитель.
— Ооо, мы останемся в живых? А на противников плевать? Хммм, интересно. А где же твой Зорговский патриотизм? Уже готов в своих стрелять? Так быстро сменил «родину»? — спрашиваю я.
— Ха. Ну ты и рассуждаешь, ну ты может правильно рассуждаешь, но странно как- то — говорит Разрушитель.
— Все эти вещи возвращаются бумерангом. Мне ли не знать, — говорю я.
— В смысле? — спрашивает Разрушитель.
— Я так потерял свой дом, — говорю я.
Глава 57
— Тут все потеряли свой дом, я вот, вообще, так на вражеской территории — говорит Разрушитель.
— Сочувствую, братан, ох, как сочувствую — говорит, стебаясь, Двухсотый.
— Ух, заткнись уже! — кричит на Двухсотого Разрушитель.
— Вы потеряли дома, да, но не так, как я — говорю я.
— А как же? Ты забыл координаты своего мира? Это не страшно, на космической попутке, глядишь, доберёшься, ха-ха — говорит Разрушитель.
— Тебе смешно? Тебе весело? — спрашиваю я не без раздражения.
— Конечно, смешно. Смешно, что ты считаешь свою проблему выше проблем остальных. Я, так вообще, не могу вернуться, скорее всего, возможно, буду предателем для Зорга. Вот так, а это тяжело, знаешь ли, осознавать, что до дома рукой подать, но там ты уже не свой, а значит: и это не твой дом больше, не твоя родина. Так решили за тебя — говорит Разрушитель.
— Ха, ты трезвеешь на глазах, начал кое- что осознавать, я вижу — говорю я.
— Иногда быть опьянённым лучше. Легче так жить — вдруг говорит Двухсотый.
— О! А кто был пьяный? — вдруг подаёт голос недалёкий Сорок пятый.
— Да вот, Разрыхрытель — шутит над кличкой Разрушителя Двухсотый.
— Ну, ты у меня схлопочешь, дружище — весело говорит Разрушитель.
— Ладно, ладно, Разрушитель, Разрушитель,
