никак нельзя: ночи холодные, да и небезопасно". Илья взял её сумку, перекинул через плечо, потом осторожно поднял девушку на руки.
– Вот, забираю твою фанатку. Уж, извини… – обратился Ватутин к портрету, и ему немного стало не по себе: показалось, парень с портрета смотрел на него с благодарностью.
– Какая же ты лёгкая, Спящая Красавица! – начал говорить вслух Илья по дороге к машине. – Не, целовать тебя не буду, даже не проси: от тебя водкой за версту несёт!
У машины уже топталась раздражённая клиентка. Когда та поняла, что он собирается посадить девушку с салон, возмутилась:
– Это ещё что?! Куда вы её?!
– Она поедет спереди со мной, – откидывая сидение и аккуратно пристёгивая девушку, безапелляционно заявил Ватутин. – Вам она точно не помешает! Не оставлять же её здесь: скоро стемнеет.
Илья занял место водителя.
–Садитесь!
– Я с этой в машине не поеду, – категорично заявила вредная бабёнка и демонстративно отвернулась.
– Ну, как скажете… – бросил ей Илья, захлопнул дверцу и уехал.
– Вот жаба, правда? – снова обратился он к спящей, вспомнив, что клиентка не расплатилась за поездку. – Да ладно, не обеднею!
Машина уезжала всё дальше от кладбища. Ватутина заполняла тихая светлая радость, как будто он не потерял только что деньги, а наоборот, приобрёл.
* * *
Илья остановил машину на обочине, достал сотовый.
– Вэйс, ты дома?
– Нет, блин, на танцполе отжигаю!!!
–Ой, прости, не подумал…
–Проехали, чё хотел, Ватутин?
– Я к тебе еду, сюрприз везу.
– Да ладно?! Пива прихвати, это – лучше любого сюрприза.
– У тебя открыто?
– Как всегда, Ватутин, как всегда.
– Дачный посёлок "Листовое", правильно?
– Смотри-ка, запомнил! Через сколько будешь?
– Ну, минут через сорок.
– Пиво не забудь.
"Листовое" пряталось в стороне от трассы, недалеко от реки. Очень удачное расположение для дачного посёлка! Из цивилизации только два небольших магазинчика. Радовали бонусы посёлка: электричество, газ и интернет. Большего для Алексея Уварова и не надо.
Он не знал, как бы он выезжал на улицу в своём инвалидном кресле в Москве. А в своём кирпичном двухэтажном доме, доставшемся от отца, это было просто: друзья оборудовали пандусами веранду, входную лестницу, гараж, даже сварили турники во дворе. Полная мобильность. Первый этаж большого дома занимал он сам, на втором этаже – комнаты для гостей. Туда Уварову точно нереально было подняться.
Когда хлопнула калитка, Алекс работал за компом в кабинете. "О, Илья… Быстро добрался". На стук в дверь Уваров крикнул:
– Открыто!
Стук повторился и явно ногой.
– Ну, кто там такой деликатный?! – громко спросил хозяин, покатил через гостиную к входной двери и распахнул её.
– Ватутин! Ты что забыл, как двери открываются..?
На последнем слове лицо его вытянулось: на пороге стоял Илья, держа на руках рыжеволосую девушку в полной бессознанке, судя по запрокинутой голове и безвольно висящим рукам.
– Вот, как и обещал, сюрприз, – вместо приветствия выпалил Ватутин. – Пустишь?
– Заноси… – кивнул головой всё ещё изумлённый Алекс.
Он отъехал от двери, давая проход.
– Она хоть жива?
– Жива конечно, спит. Куда её?
– Давай на диван в гостиную, потом разберёмся.
* * *
Тугие полусапожки девушки снялись вместе с носками.
– Вэйс! Посмотри! Что у неё с ногами?! – в ужасе смотрел на стопы незнакомки Илья.
Пальцы были в мозолях и шишках, кое-где пальцы были заклеены пластырем, ногти сине-чёрного цвета.
– Смотри и запоминай, Ватутин, это ноги профессиональной балерины… Как-то встречал в интернете, но вживую впечатляют ещё больше!
– Жуть. Так это ж, наверное, больно…
– Конечно, больно. Под пластырем, смотри, содраны до крови.
– Кто же ты?! – обратился он к девушке.
– Ты знаешь, Вэйс, где я её нашёл? На могиле Алексея Меркулова, солиста группы "Брандспойт".
– Что?! Меркулов умер?!
– Погиб. Говорят, детишек спас – из реки вытащил, а сам утонул.
Уваров помолчал.
– Мужик!..
Потом грустно подытожил:
– Группы без Меркулова не будет. Он сам и песни, и слова писал.
– Жаль, классная группа, песни мне у них нравились, – согласился Илья.
Оба посмотрели на девушку.
– Фанатка, наверное, – предположил Ватутин.
– Не думаю… Балерина, и вдруг фанатка?! Есть у меня одна версия, где сумочка её?
Илья подал сумку, Алекс открыл её и достал загранпаспорт.
– Турава Лея Александровна. Паспортный контроль свежий, аэропорт Милана, Италия.
Уваров проехал в кабинет, к компьютеру, застучал по клавиатуре. Илья прошёл за ним следом.
– Прикинь, она выиграла Гран-при международного конкурса! Ёлки! Сколько стран было! Слышь, Ватутин, она сделала их всех!!! Сегодня ты вёз в своей машине
"восходящую звезду мирового балета", так пишут…
– Я табличку повешу на переднем сидении, – заверил Вэйса обалдевший Илья. – Тогда что она делала на могиле?
– Сейчас, погоди, – копался в интернете Уваров.
Вдруг он в сердцах ударил по столу.
– Ты чего? – вздрогнул от неожиданности Ватутин.
– Это девочка – его невеста… Дата свадьбы – 14 апреля!
Мужики многозначительно переглянулись. Потом вернулись в гостиную к девушке.
– Переодеть бы её, смотри, какие джинсы грязные, – заметил Уваров.
– А во что?
– Поднимись наверх, там халат Натали должен быть.
– Понял, – сказал Илья и поднялся на второй этаж.
Показался с чёрной кружевной тряпкой.
– Этот?
– Ты чё?! Это пеньюар! Ты халат ищи, красный.
Илья снова скрылся.
– Этот?!
– Этот. Неси.
Ватутин спустился.
– Теперь снимай с неё куртку и стягивай джинсы, – командовал Уваров.
Илья осторожно снял куртку и повесил у входа. Потом вернулся и в нерешительности замялся:
– А может, не снимать?
– Ага, вместе с ней в машинке стиральной провернём. Стягивай давай!
– А как?..
Уваров с ухмылкой посмотрел на Ватутина.
– Ты что, женщин никогда не раздевал?
– Нет, они как бы сами…
– Ладно, недоразумение, сам сниму.
Вэйс подъехал поближе и ловко вытряхнул её из грязных джинсов.
– Дальше – сам! Пойду в машинку заброшу, – бросил на ходу Уваров, разворачивая коляску и перемещаясь в ванную.
Когда он вернулся, Илья всё ещё стоял с халатом в руках.
– Водолазку снимать? – спросил он Вэйса.
– Не увлекайся! Она грязная?
– Нет, вроде.
– Тогда не надо. Халат одевай.
Илья нерешительно стал натягивать халат.
– Да, не проснётся она до утра: усталость плюс водка, помноженная на стресс.
Ватутин стал действовать увереннее.
– Теперь давай неси её в мою спальню, там кровать удобнее.
– А ты где спать будешь?
– Не беспокойся, Ильюшенька! Я вообще спать не буду: мне программу дописывать – клиент послезавтра приедет. А я тут по твоей милости в куклы играю: барышень одеваю-раздеваю… – с лёгким сарказмом поддел Уваров.
– Ты ж сам понимаешь, мне её домой нельзя. Мама и отчим: мы и так с ним на ножах. Не оставлять же мне её было на кладбище… –
