— Я вовсе не хочу его в чем-то обвинять. Но Альдо было всего четыре года! Четыре года, подумайте! Разве не мог он обидеться? Начать ревновать? Даже и возненавидеть младшего братика, отобравшего у него маму и папу? Но он этого не сделал. Ни тогда, ни потом. Знаете, что я больше всего в нем люблю?
— Что же?
— Он добрый. Он очень добрый и совсем не умеет обижаться. Вы не обращали на него внимания, не принимали его всерьез, вы и сейчас не принимаете его всерьез, даже ко мне относитесь гораздо более уважительно...
— Дорогая, но это вполне объяснимо! Альдо хороший парень, но редкостный балбес...
— Он не балбес! Он просто не такой, как вы. Не такой, как Джакомо. Он не бизнесмен, только и всего. Это вовсе не значит, что он дурак.
— Лу, дорогая, но я...
— Вы решали за него всю жизнь.
— Он соглашался с этим.
— Он не хотел с вами спорить, не хотел расстраивать вас, только и всего. Конечно, в это не поверил бы ни один человек на свете, но Альдо все делал только из любви к вам.
— Лу, вы его любите, но кое в чем вы не правы. Не будете же вы утверждать, что Альдо отказался бы от денег...
— Буду! И вы совсем не знаете своего сына, если можете предположить такое!
Ренцо Бонавенте прищурился. В синих глазах появился странноватый блеск, заставляющий вспомнить о стальном клинке.
— Лу, вы ведь недавно знакомы...
— Можно быть знакомыми два часа и узнать о человеке все, а можно знать его всю жизнь и даже не предполагать, какой он на самом деле!
— Что ж, если вы так хорошо знаете моего сына... Что мне подарить ему на свадьбу?
Она выпалила, не думая, не сомневаясь, не колеблясь ни секунды.
— Свободу. Не заставляйте его идти по жизни тем путем, который для него выбрали вы. Отдайте семейный бизнес в руки Джакомо.
Граф нахмурился.
— Лу, а вы знаете, чем это может грозить лично вам?
Девушка гордо вскинула голову, черные кудри волной колыхнулись на плечах.
— Значит, вы считаете, что он женится на мне только потому, что таково условие вступления в права наследования? Браво, поющий фаф! Спасибо вам большое. И за меня, и за то, как вы относитесь к собственному сыну.
— Лу, я ни в чем вас не обвиняю, но вы очень молоды...
— Да, я молода. И я выросла совсем в другом доме. В нашей семье любят друг друга. В нашей семье принято уважать решение другого, даже если оно не совпадает с твоим собственным. К этому я приучена с детства, и ничто не заставит меня изменить своим привычкам. Мне жаль Альдо. Он не заслуживает такого высокомерия с вашей стороны. Всего доброго.
Лу почти бежала по песчаной аллее. Слезы застилали глаза, день казался каким-то померкшим и совсем не солнечным. Она опять все испортила, полезла не в свое дело. Более того, она совершила непростительную ошибку. Придумала себе сказочку и поверила в нее...
Граф Ренцо Бонавенте хмуро смотрел вслед убежавшей будущей невестке.
Ему с самого начала все было ясно. Влюбиться за неделю - это не про Альдо. Сделать предложение девушке из провинциального английского городка — это о других. Альдо привык жить по-графски и относиться к жизни тоже по-фафски. Как только возникла угроза его благополучию, он засуетился и принял меры. Это было ясно с самого начала!
Старый граф настойчиво твердил это про себя, пока шел в замок. Убеждал, настаивал, спорил сам с собой. Он так привык все про всех знать, понимать, просчитывать на сто ходов вперед, что теперь его терзало странное чувство.
Нет ничего проще, чем проверить истинное положение дел. Достаточно просто объявить о своем решении ДО свадьбы...
Он сделал это после обеда. Когда подали мороженое и фрукты.
Кьяра вскинула голову, Джакомо протестующе поднял руку, Донателла присвистнула, Анита прижала руку к губам. Старый фаф Бонавенте не смотрел на них всех. Он смотрел только на Лу Джонс, чернокудрую, бледную и очень хорошенькую. Все дело было в том, что она ему очень нравилась, и на старшего сына фаф злился по-настоящему.
Наверное, можно было бы простить фиктивный брак, не будь эта девочка такой искренней и чистой. Да, да, удивительно, но она чиста и невинна. А самое противное, что она, кажется, влюбилась в этого паршивца...
— Ренцо!
— Прости, дорогая. Я понимаю, что все это для вас звучит неожиданно. Поверьте, это не случайное решение. Ну о способностях Джакомо я не говорю, но что касается Альдо... Моя будущая невестка убедила меня, что лучшим подарком моему сыну будет свобода. Она была красноречива, весьма красноречива, так что это решение — наше с ней совместное. Я собираюсь объявить наследником Джакомо. Альдо волен заниматься тем, чем захочет сам. Разумеется, после медового месяца...
Лу не заплакала. Не побледнела. Не убежала из-за стола. Она еще с кем-то разговаривала. Смеялась. Пела дуэтом с Луизой. Обсуждала что-то очень важное.
Потом поднялась к себе в комнату и стала собираться. Нет, она вовсе не собиралась убегать под покровом ночи из замка. В любом случае она дождется Альдо и скажет ему, что все в порядке, что нет никакой нужды продолжать эту игру, что теперь никто никому ничего не должен.
Он потому и уехал. Она была навязчива и нахальна, он просто не стал с ней спорить, а теперь ему стыдно и противно, вот он и уехал. Перед свадьбой он приедет, и тогда она ему обо всем расскажет. Конечно, придется исполнить некоторые формальности, но зато потом они сразу уедут в Рим, Альдо посадит ее на самолет, и Лу Джонс вернется домой из самого сумасшедшего путешествия в своей жизни...
Лу чуть не заорала, увидев Веронику, прислонившуюся к дверному косяку. Надо отдать синьорине Фабиани должное, вошла она совершенно бесшумно.
- Чем обязана?
— Не придуривайся, авантюристка. Меня не проведешь. Хотя личиком ты владеешь, это верно. Не ожидала, что старик выдаст такое? Накрылся твой богатенький женишок. Хотя... для певички из кабака и его обычное ежемесячное содержание - золотая жила. Только у тебя ничего не выйдет.
Лу молча смотрела на Веронику. Ей было совершенно нечего ответить этой разъяренной красотке. И незачем.
Вероника подалась вперед и задушевно пропела:
- Он не явится на свадьбу. Вот увидишь, киска. Сегодня вечером он будет знать о папином решении и о том, что ему совершенно необязательно жениться. Малыш Альдо больше всего на свете ненавидит ответственность. Он попросту не приедет на собственную свадьбу. Скандала особого не будет, кто ты такая, чтобы из-за тебя поднялся скандал. Тебе выпишут чек и отправят в Англию.
Лу задумчиво разглядывала свои ногти. Интересно, в этом доме все такие умные, или это они с Альдо такие дураки? Гениальный план, ничего не скажешь. Страшная тайна, о которой догадалась даже Вероника.
