говорю я, чувствуя, как по мне разливается тепло, и пустота внутри заполняется еще больше.
— Тогда не плачь. Просто скажи, что мы с тобой думаем одинаково. Скажи, что хочешь того же, чего хочу я.
— Я хочу этого — ну, кроме ворчания, потому что это не ворчание, а хорошее воспитание. Дети должны есть овощи, и ты мог бы помочь мне в этом, без жалоб съев их тоже, — бормочу я, наблюдая, как он улыбается.
— Я буду есть овощи, детка, если только смогу съесть тебя на десерт.
— Не заводи меня, дети скоро вернутся, — ворчу я, и его улыбка становится самодовольной.
— Черт, хотел бы я, чтобы у нас было время, — говорит он мне в губы, прежде чем поцеловать глубоко и влажно, заставляя пожалеть, что у нас нет больше времени до возвращения детей.
***
— Что думаешь об этом? — спрашиваю я Обри, поднимая симпатичную темно-синюю кофточку с длинными рукавами, которая короче спереди и длиннее сзади.
— Милая, но не уверена, мое ли это, — говорит она, и я держу кофточку перед ней, закрыв один глаз.
— Смотрелось бы невероятно очаровательно с леггинсами и тем черным жилетом, которые ты подобрала, и твоими черными сапогами до середины икры, что ты надевала неделю назад, — предлагаю я, и она берет кофточку из моих рук, разглядывая ее.
— Ты действительно так думаешь?
— Просто примерь. Если понравится, она есть в разных цветах, — предлагаю я.
Обри пожимает плечами, а затем идет в примерочную с охапкой одежды.
Этим утром, прежде чем покинуть отель, я спросила Зака о выборе одежды Обри, и он сказал, что за походы по магазинам за одеждой для детей всегда отвечала Тина. Поскольку дочь отказывалась участвовать в этом, Тина просто покупала все, что угодно, вероятно, считая, что, если вещи покажутся неприглядными, Обри захочет выбрать их сама.
Я не стала указывать на то, что ее план не сработал, но спросила, могу ли сходить с Обри в несколько магазинов и показать кое-что. И то ли из-за того, что он просто мужчина, или потому, что действительно хотел, чтобы я взяла ее с собой, но Зак согласился без всяких споров.
Присев возле примерочной, смотрю на телефон и отправляю сообщение Заку, давая ему знать, что мы скоро закончим. Он, Стивен и Хантер покинули нас два часа назад с планами посмотреть какой-нибудь фильм о супергероях. Хантер и Стивен закончили ходить по магазинам и ясно дали понять, что хотят убраться из торгового центра. Зак не сильно отставал от них, достигнув своего предела, что меня вполне устраивало.
— Ты действительно думаешь, что это нормально? — спрашивает Обри, выходя из примерочной, в которой исчезла несколько минут назад. Убрав сотовый в сумочку, поднимаю голову.
— О, боже, — шепчу я. Кофточка идеально сидит на ней и подчеркивает талию, а леггинсы делают ее юной, модной и очень стильной. — Это прекрасно, но как тебе самой? — интересуюсь я, замечая ее неуверенность.
— Не знаю. Это не то, к чему я привыкла, но все равно удобно. — Обри пожимает плечами.
— Ты прекрасно выглядишь, милая, — мягко говорю я, ставя сумочку на соседний стул и вставая. — И одежда не обязательно должна быть неудобной, чтобы выглядеть стильной.
— Я просто не знаю, действительно ли это мое.
— Ты по-прежнему выглядишь сама собой. — Я беру выбранный ею жилет, и помогаю надеть его, затем отступаю на шаг. — Ты красивая девушка, и независимо от наряда, эта красота просвечивает насквозь.
Она смотрит на себя в зеркало, потом на меня и глубоко вздыхает.
— Не считаешь, что я слишком толстая, чтобы носить такое? — спрашивает она, и меня охватывает неловкость, но я пропускаю это мимо ушей, вспоминая, как чувствовала себя в ее возрасте. Как порой чувствую себя даже сейчас, черт возьми. Мир может быть жесток, и у каждого найдется свое мнение о том, что такое красота и как должно выглядеть женское тело.
— В тебе нет ничего толстого, и очень надеюсь, ты не считаешь, что у тебя избыточный вес, потому что это не так, ни на грамм.
— У Стивена есть пресс, а я…
— А ты девушка. У девушек есть формы. У нас должны быть формы. В них нет ничего такого, чего можно стесняться или чувствовать себя неуверенно. Сейчас у тебя тело молодой девушки, а однажды будет тело женщины. Тебе следует принять эту красоту. Это не всегда легко, но ты должна любить себя такой, какая ты есть. Ты совершенна.
Сглотнув, ее взгляд возвращается к своему отражению в зеркале, затем она поворачивается то в одну, то в другую сторону.
— Думаю, мне нравится. — Обри кусает губу, глядя на меня.
— Я рада, — говорю я с улыбкой.
— Как думаешь, могу я взять еще несколько других цветов? — тихо спрашивает она, улыбнувшись в ответ.
— Безусловно, — киваю я, ни капельки не заботясь о том, что, наверное, превышу лимит, данный мне Заком. Видеть ее счастливой стоит любого спора, который у нас может возникнуть.
— Спасибо, Шел.
— Всегда пожалуйста, милая, — подтверждаю я, подразумевая, что Обри не знает, насколько я серьезна.
Час спустя мы, наконец, заканчиваем с покупками, а мальчики выходят из кино, поэтому мы встречаемся с ними на фуд-корте, где мальчики наперебой рассказывают о фильме, который они посмотрели, поедая гамбургеры и картошку фри. К тому времени, как мы завершаем есть, у нас остается всего час, чтобы добраться до аэропорта, поэтому мы выписываемся из отеля, забираем вещи и мчимся в аэропорт, чтобы успеть на рейс домой в Кордову.
ГЛАВА 9
Зак
— Чья это машина? — спрашиваю я, и Шел, отстегнув ремень, оглядывается через плечо на свой дом, который мы только что миновали.
— Не знаю, — бормочет она.
Заглушив мотор, выхожу из машины, открываю заднюю дверцу детям, а затем обхожу грузовик сзади, где встречаюсь с Шел.
— Хантер, — раздается мужской голос, и все взгляды устремляются к соседнему дому.
В тот момент, когда мои глаза останавливаются на стоящем на крыльце мужчине в сшитом на заказ костюме и начищенных ботинках, понимаю, что это бывший муж Шел и отец Хантера. Чего я не знаю, так какого черта он здесь забыл.
— О, здорово, — шепчет Шел, когда Хантер тихим голосом произносит: «Папа», звуча не радостно, а обеспокоенно. Мой взгляд устремляется к мальчику, и я вижу, как Стивен берет его за руку, а Обри встает рядом, и они окружают его с обеих сторон.
— Макс. — Шел обходит меня, прежде чем мне представляется шанс ее остановить. — Что ты здесь делаешь?
— Ты сказала, я могу приехать, — заявляет он, удивляя меня. Засунув руки в карманы,
