Матфрида расположилась в той же части дворца, что и кабинет. Рада шла тихо, осторожно ступая по холодному каменном полу и, прижимаясь к стене. Здесь никогда не стояли стражники, а коридор всегда был пуст, но что-то жуткое витало в воздухе.
— Три месяца прошло. Я не вижу изменений, — раздался приглушенный голос герцога из кабинета.
Рада замерла.
— Ты слишком торопишься, — проскрежетал чей-то голос в ответ. — Я говорила тебе пить отвар. Говорила брать девчонку в спальне. Если ты не делаешь то, что надо, о каком результате может идти речь?
— Беккай, не пудри мне мозги. Ты сказала, что она особенная! Только поэтому я нарушил традиции семьи и женился. Мне нужен результат.
— Тс-с.
Дверь распахнулась, взгляд герцога впился в растерянное лицо молодой жены. Рада впервые так сильно пожалела, что не умеет растворяться в воздухе.
— Что вы тут делаете?
— Я пришла… ка-как вы велели, после ужина.
Герцог смерил девушку холодным взглядом, подошёл и, схватив за предплечье, потащил за собой.
Из кабинета высунулась горбатая старуха в чёрном. Её губы тряслись, беззвучно шевелились, не останавливаясь ни на секунду, словно жили своей жизнью.
*** ***
Когда Мила приблизилась к клетке, зверь даже не заворчал и не поднялся. Он безразлично смотрел в небо. Толстые металлические прутья клетки были выполнены на заказ, специально для сдерживания силы оборотня. Жители Вийона находились в опасной близости к Разлому и уже привыкли справляться с нечистью.
Мила подошла, быстро сунула мясо сквозь решётку и отпрыгнула. Несмотря на все рассказы Рады о том, что он разумен, она с трудом в это верила.
Голова зверя приподнялась, он шумно втянул воздух, но так и не встал.
— Ты чего не ешь? Это тебе хозяйка передала.
Оборотень поднял морду и уныло завыл. Протяжный вой тоскливо прокатился по внутреннему двору замка. Мила всей душой ощутила его одиночество.
— Тс-с, — зашептала девушка. — Не шуми, пожалуйста. А то прибежит стража и увидят меня.
Оборотень, словно понял, больше не выл, уставился неподвижным взглядом жёлтых глаз на девушку.
— Я знаю, что тебе одиноко. Это, наверно, ужасно сидеть в клетке. Если хочешь, я могу приходить к тебе.
Оборотень слушал внимательно, Миле даже показалось, что кивнул.
— Рада говорит, что ты всё понимаешь и кажется я начинаю в это верить.
Девушка неуверенно протянула руку и прикоснулась к огромной лапе. Замерла. Пальцами провела по жёсткой скатанной шерсти, оборотень лежал неподвижно.
— Значит, это правда.
Она подняла руку выше, провела ладонью по лохматой морде и почесала за ухом. Стефан зажмурился от удовольствия.
— Ты должен поесть. Рада переживает за тебя, но прийти сегодня не смогла — герцог не пустил.
Стоило только упомянуть герцога, как оборотень оскалил огромные клыки.
— Тоже его не любишь? Если честно, и я.
Она снова почесала за ухом.
— Слушай, а ты мне нравишься. Жаль, что днем к тебе подходить нельзя, ты, наверно, и человек хороший…Ешь давай. Госпожа не перестаёт искать возможность бежать, ты должен быть наготове.
*** ***
Прошла неделя с того дня, как Торбъёрг упала. Все обязанности по дому легли на плечи Равна. Теперь ему приходилось ухаживать за названной матерью. Она почти не говорила и не ела, лишь изредка просила воду, делала глоток и вновь отворачивалась к стене. С каждым днем она становилась слабее, Равн же наоборот, крепче стоял на ногах, хотя передвигался всё ещё с костылем. Руки тряслись от усталости стоило ему сходить за водой. Запасов еды осталось немного. Ему нужно было скорее восстанавливаться, ведь за дичью с костылем много не набегаешь. Осознавая это, Равн заставлял себя вновь и вновь шагать по каменистой площадке перед домом. Сегодня он решился на прогулку до обрыва. Его вело в сторону, ноги спотыкались о камни, но теперь он чувствовал своё тело.
Равн оглянулся по сторонам — северное лето было в самом разгаре, вересковые заросли на краю обрыва покрылись плотными бутонами, а редкие пучки травы пробивались сквозь трещины каменистой почвы. Равн доковылял до обрыва. Отсюда открывался чудесный вид на море, которое сливалось на горизонте с серым небом. Где-то внизу, словно колыхающаяся трава на ветру, виднелись верхушки столетних сосен и кедров. Равн в который раз задался вопросом, как он смог здесь оказаться. Какой силой обладает ворон, если смог в одиночку перенести его через море и поднять в горы? До поражения Равн был уверен, что познал все тайны, но сейчас чувствовал себя ребёнком, который заново познает мир. Он закрыл глаза, вдохнул полной грудью свежий воздух, насыщенный морем, снежными вершинами и хвойным духом леса.
"Торбъёрг совсем плохо. Она зовёт тебя," — внезапно в голове раздался голос Э'нгыра.
Равн даже вздрогнул, он уже привык к тишине — ворон не произнёс ни слова с того дня.
"Что случилось?"
"Поторопись!"
— Легко сказать, — проворчал Равн разворачиваясь обратно. Ноги горели огнём от напряжения, спину ломило, но он торопился, подволакивая больную ногу. Храмота всё ещё не прошла.
Когда он ввалился в хижину, Торбъёрг сидела на лежанке, воздев руки к потолку. Она хрипела будто не могла вдохнуть, а открытые глаза пугали своей белизной без зрачков.
— Торбъёрг!
Равн бросился к матери, но стоило ему дотронуться до неё, как разряд молнии пронзил тело, не давая шанса отойти, словно он приклеился намертво.
Старая женщина открыла рот в немом крике, чёрный дым клубами поднимался к потолку, заволакивая видимость. В крышу избушки ударила молния, затем ещё и ещё, пока доски на крыше не разлетелись в щепки, образуя дыру.
Разряды молний пронзали тело Торбъёрг, прокатываясь обжигающими волнами сквозь грудь Равна. Они словно слились воедино, он заглянул в её голову и увидел воспоминания.
Пред ним стояла молодая черноволосая девушка, в её озорных глазах читался едва сдерживаемый смех. Она стояла посреди поля, высокая трава доходила до талии.
— Олаф, ну же. Иди сюда, — крикнула она светловолосому парню. — Я тебе что-то покажу.
Парень расплылся в улыбке и хотел подойти, но раздался оглушительный грохот. Равн посмотрел в сторону откуда шёл звук и увидел, как на горизонте, за бескрайним морем огромный столб чёрного дыма поднимался к небу. Но он рос не только в высоту, он ширился. И вот клубы дыма уже добрались до берега острова и стремительным порывом пронеслись по нему, разрушая всё на своём пути.
Когда пыль осела, Равн увидел, что стоит на голой земле. Смертельная волна снесла всё. Вместе с ним стояла и девушка, она искала глазами любимого, но не находила. Теперь Равн всё понял. Торбъёрг одна из рундолов, она жила
