одной девчушки увидел двоих.
– Ида!
– Ну что, где твой восход, Вася?
– Сначала нужно завязать вам глаза!
– Хочу, хочу завязать нам глаза! Чур, мне первой! – Элли доверчиво подскочила к Васе.
– Ида, что с тобой, тебе не нравится моя идея? Ну хочешь, ты так иди…
– Ну что ты, Вася! – я заставила себя улыбнуться. – Какой же это сюрприз – с открытыми глазами, а? Главное, я очень удачно их не накрасила сегодня. А то бы, как пить дать, всё размазалось.
– Тебе вообще не нужно краситься, Ида! Вот я, к примеру, не заметил, что ты без косметики…
– Потому что мужчины вообще редко такие вещи замечают, правда, мамочка?
– Ты-то откуда знаешь, горе моё?
– А мне Олежка рассказывал.
– Какой ещё Олежка? – удивилась я.
– Ох, мама! – она отмахнулась. – Вася, завязывай же скорей, а то солнце пропустим!
– Да-да!
Он быстро и ловко обвязал вокруг головы моей дочери какую-то ткань и повернулся ко мне.
– Я не думал, что ты с нами пойдёшь, Ида… Могу предложить только свой шарф, если не возражаешь…
– Не возражаю, Вася.
Его пальцы дрожали, а сердце билось в три раза быстрее, чем обычно.
– Не туго, Ида?
– В самый раз. Надеюсь, ты нас не на руках понесёшь?
– Почему на руках?
– Не обращай внимания, Вась, это я пошутила. Неудачно. Ну что, в путь?
– Мам, а у тебя тоже снежинки в глазах летают? Или только у меня?
Не могу сказать, сколько мы шли. Я немного волновалась, поэтому через шаг вопрошала у дочери, не тяжело ли ей, не давит ли повязка, на что сначала слышала весёлые ответы, а потом только – угу да угу…
– Мам, я и не знала, что ты у меня такая болтушка! – наконец не выдержала она.
– Элли, разве так можно родной матери говорить?
– Вот мы и пришли! – весело прервал нашу перепалку Вася и остановился. Остановились и мы, каждая из которых держала в своей руке крепкую мужскую ладонь.
– Можно снимать повязку? – голос Элли звенел от предвкушения.
– Ещё минутку… – он сжал наши пальцы, или только мои? – Всё, теперь можно!
Вскрикнули с дочерью мы одновременно. И одновременно вцепились в руку нашего спутника, я – в левую, Элка в правую.
Мы парили над рекой. Нет, конечно, не буквально, но всё же как назвать это положение, когда под ногами был только прозрачный пол, за нашими спинами – стеклянные перила моста, а впереди, внизу и везде, куда дотягивался глаз, блестела и переливалась глубокая вода Арбузовки?
– Это что такое, что?! – кричала Элли, задыхаясь от счастья.
– Ох, Вася… – шептала я.
А над рекой, разбрызгивая во все стороны слепящие лучи, зарождалось солнце. Жизнь зарождалась. Она касалась всего вокруг – и этой глади речной, и полукружья мостов, виднеющихся вдали, и нас, застывших в немом изумлении – и пробуждала, и радость дарила, и восторг…
– Мне даже говорить не хочется, мам…
– Ты меня проняла!
Впрочем, надолго моего ребёнка не хватило.
– Вася, а как это устроено? Это что, хрусталь? Хрустальный пол – умереть не встать!
– Не хрусталь, конечно, хотя твоя версия мне понравилась. Это стекло особого вида, очень прочное. Такого моста нет больше нигде, только у нас в Арбузове. У нас вообще много чудес по городу разбросано, правда, Ида?
– Вась, а кто этот мост проектировал, знаешь? – я даже дышать перестала от волнения.
– Проектировал? – он задумчиво смотрел на меня. – Тебе это так важно знать?
– А тебе разве не интересно, кто придумал такое чудо?
– Я думаю, что тут не один человек работал, а целая команда… – он помолчал, а потом сжалился надо мной. – Ида, если нужно, я найду его имя. Ты ведь об этом хотела меня попросить?
– Ты всё понимаешь, Вася…
– Да, Ида. Я всё понимаю, – с тихой горечью отозвался он.
– Васенька, а другие ваши мосты тоже необычные? Мам, а помнишь, ты мне рассказывала о лестнице… Ну, Вась, давай ещё чуточку постоим, а?
– Идём, Элли, твоя мама замёрзла…
– Мам, возьми мою кофту, а я Васиным шарфом накроюсь, хорошо? Ну пожалуйста, взрослые, ну что вам, жалко?
– Ладно, только недолго. Ты забыла, что совсем недавно переболела? А тут ветер холодный… Вася, не нужно, зачем?
Но он уже накинул снятую куртку на плечи ребёнка и улыбнулся мягко. Ох, Вася, Вася, добрая ты душа!
Я встала рядом с ним и вгляделась в сияющую даль. Солнце поднялось ещё выше, тени стали резче и явственнее, и мосты, анфиладой высящиеся над рекой, из акварельно-размытых в чёткую графику обозначились.
Как же мне найти тебя, мастер мостов…
Глава 6
А вечером, как и уговаривались, мы вновь очутились в том же самом кафе, решив не искать больше ничего другого.
– А давайте теперь каждый вечер сюда приходить! – Элли смачно откусила кусок пирога. – Бде тут по бубе!
– Что? – рассмеялись мы с Васей.
– Мне тут по душе! – прожевав, подхватила она наше веселье. – А вам?
– И нам, – согласились мы в один голос.
И посмотрели друг на друга. От Васиного былого уныния не осталось и следа. Он, кажется, счастлив был в нашей компании и своим настроением заражал и меня. Что уж говорить о ребёнке, который готов веселиться без устали днями напролёт!
– Вася, а что ты нам завтра покажешь?
– Элли, это уже чересчур! У человека наверняка свои планы…
– Есть у меня одна идейка… – Вася задумчиво смотрел на Элли.
– Ура! Мам, а ты зато сможешь пойти на свой пленэр, правда, Вася? Мы не будем возражать!
– Не будем, – неуверенно поддакнул он.
Я улыбнулась.
– Ладно, завтра разберёмся!
Он довёл нас прямо до дома, как мы ни отнекивались от провожания. Но я уже поняла, что в некоторых вопросах Василий бывает очень упрям.
– Мам, я побегу котят своих проверю, как они без меня день провели?
– И как они до встречи с тобой жили, непонятно…
– Страдали, бедняжки, – хихикнула она. – До завтра, Вася!
Она поцеловала смутившегося Василия в щёку, сама смутилась ещё больше и помчалась во двор, с грохотом захлопнув за собой калитку.
– Ну что ж… – пробормотала я. – И я пойду. Спасибо тебе, Вася, день получился необыкновенный!
– Я рад, что ты вернулась, Ида.
– Ты знаешь, я ведь впервые в одно и то же место дважды приезжаю, раньше такого не случалось.
– Значит, что-то тебя тянуло сюда? – он спросил это без тени улыбки на лице.
– Тянуло, – я вскинула на него глаза. – Тянуло, Вася. Но я не могу сейчас…
Я схватила его за руку так внезапно, что он даже отшатнулся. Господи,
