крайними, грязными методами. Приближение дня выборов стало свершившимся фактом.
В этих условиях бойкот выборов со стороны левого блока потерял всякий смысл.
Ведь рассчитывать на то, что правительство Софулиса воспрепятствует правым, рвущимся к власти, не приходилось, ибо его полная зависимость от Лондона и отсутствие какой-либо серьезной опоры внутри страны были очевидны. Больше того, отношение самих либералов к участию в выборах, как подтвердил дальнейший ход событий, в значительной степени определялось позицией ЗАМ. Ибо при всей своей враждебности к нему они видели в нем единственную силу, обеспечивавшую срыв плана роялистов обернуть себе на пользу выборы и вслед за ними реставрировать монархию.
Следовательно, участием в избирательной кампании левый блок мог если и не привлечь на свою сторону хотя бы часть республиканцев-центристов, то во всяком случае противопоставить ее правым во время выборов.
Исходя из всех этих соображений, следует признать, что правы были те из руководителей КПГ, кто выступал за участие всех сил ЗАМ в выборах. Такова была и точка зрения всех друзей греческого народа за рубежом. Об этом заявил Захариадису член политбюро ЦК КПГ и генеральный секретарь ЗАМ Д. Парцалидис после возвращения в середине января 1946 г. из поездки за границу. Он отметил, что такого мнения придерживались также товарищи, с которыми он беседовал в Москве. На это Захариадис ответил: «Знаешь, теперь ведь нет Коминтерна…»
Действительно, зарубежные друзья Греции, в том числе и коммунисты Советского Союза, никогда не стремившиеся навязывать КПГ свою точку зрения, и на этот раз высказывали лишь собственное мнение. Но оно далеко не случайно совпадало с позицией многих руководящих деятелей Компартии Греции, отражавших в свою очередь настроения широких масс членов партии и участников ЗАМ.
Надо полагать, что именно под влиянием этих настроений левый блок еще до возвращения Парцалидиса призвал всех своих сторонников зарегистрироваться в списках. Правда, одновременно было сделано заявление о том, что это не предрешает вопроса об участии ЗАМ в выборах, которое будет зависеть от выполнения правительством обещания установить в стране спокойствие и порядок, а также провести эффективную проверку избирательных списков и принять меры к их исправлению.
Такое условие, если учесть уже обнаружившуюся неспособность кабинета Софулиса ликвидировать засилье правых в государственном аппарате, было явно невыполнимым. Оно свидетельствует, что руководство левого блока стремилось лишь показать еще раз народным массам лживость обещаний правительства и этим переубедить тех, кто выступал за участие ЭАМ в выборах.
Доказательства, разумеется, не заставили себя ждать. 31 января регент Дамаскинос отказался подписать принятый правительством закон о проверке избирательных списков. Он мотивировал это опасением, как бы проверка не привела к отсрочке выборов. На самом же деле отказ Дамаскиноса был продиктован его стремлением сохранить фальсифицированные списки, выгодные правым. В ответ на это ЭАМ и солидаризировавшаяся с ним ЭЛД потребовали включения своих представителей в состав правительства, заявив, что в противном случае не примут участия в выборах.
Это требование прежде всего подтверждает высказанную выше мысль о том, что руководство ЭАМ и КПГ видело неспособность правительства Софулиса выполнить обещания, данные им левому блоку. Вместе с тем выдвинутое последним новое условие, несомненно, отражало все ту же линию на разоблачение враждебной политики в отношении ЭАМ, проводившейся властями. В самом деле, если руководители левого блока не использовали сложившихся после отставки Вулгариса более благоприятных условий для предъявления требования о своем участии в правительстве, то вряд ли они могли всерьез рассчитывать на его принятие теперь, когда реакция более основательно укрепила свои позиции под прикрытием кабинета Софулиса.
Поэтому не удивительно, что требование ЭАМ осталось без ответа.
Такова была обстановка к 11 февраля 1946 г., когда открылся очередной пленум ЦК КПГ.
Трудно сказать, в какой степени сторонникам бойкота выборов во главе с Захариадисом удалось одержать верх над теми, кто выступал за участие в них. Неясность объясняется уже упоминавшейся ограниченностью документальных данных о работе этого пленума. Известно лишь, что многие его участники высказались против бойкота. Кроме того, имеются два противоречащих друг другу документа по этому вопросу: опубликованная в 50-х годах резолюция февральского пленума 1946 г. и отчет о выступлениях ряда лидеров партии на февральском пленуме 1957 г.
В первом из этих документов заявляется: «Пленум полностью одобряет тезис ЦК ЭАМ и левых либералов[21] от 7 февраля 1946 г. о том, что… партии ЭАМ не примут участия в выборах просто потому, что дело идет о выборной комедии, которая, однако, будет иметь самые трагические результаты для страны». В другом же документе отмечается, что на пленуме в феврале 1946 г. не было принято решение о бойкоте выборов и что Захариадис добился следующего постановления: «Предоставить право решить этот вопрос политбюро ЦК КПГ».
Вопрос о том, было ли постановление о бойкоте выборов принято пленумом или так решило политбюро ЦК Компартии Греции, имеет существенное значение лишь для выяснения сопутствовавших ему обстоятельств, которые свидетельствуют о происходившей в руководстве партии борьбе двух противоположных точек зрения. Поскольку же в конечном счете КПГ и ЭАМ в целом отказались участвовать в выборах, следует рассматривать именно этот факт.
Объективно он означал уход с мирного пути борьбы. Но, как мы уже видели, пленум не принял и твердого решения о вооруженной борьбе.
Следовательно, налицо были колебания и нерешительность руководства КПГ в критический момент.
Отказ ЭАМ участвовать в выборах затруднил борьбу за мирный путь развития. Это видно из всего хода событий.
Как известно, 21 января 1946 г. Советское правительство потребовало обсуждения греческого вопроса в Совете Безопасности ООН. В письме исполняющего обязанности главы делегации СССР А. А. Громыко на имя председателя Совета Безопасности говорилось: «Делегация СССР, действуя по поручению Советского правительства, в соответствии со статьей 35 Устава ООН, считает необходимым обсудить в Совете Безопасности положение, создавшееся в Греции. Пребывание британских войск в Греции после окончания войны не вызывается теперь интересами охраны коммуникаций для британских войск, находящихся в побежденных странах. С другой стороны, пребывание британских войск в Греции превратилось в средство давления на внутриполитическое положение в стране, нередко используемое реакционными элементами против демократических сил страны. Такое положение, означающее вмешательство во внутренние дела Греции при помощи вооруженных сил иностранной державы, создало чрезвычайное напряжение, чреватое тяжелыми последствиями как для греческого парода, так и для поддержания мира и безопасности. Ввиду указанных выше обстоятельств советская делегация просит Совет Безопасности обсудить данный вопрос и принять предусмотренные Уставом меры для устранения создавшегося положения».
Решительное выступление Советского Союза поставило английское правительство в затруднительное положение. Оно прежде всего прибегло к различного рода отговоркам, имевшим целью оттянуть на неопределенный срок обсуждение греческого вопроса в Совете
