и поплелся в сторону бани, где заодно располагался туалет. Дверь на улицу у меня почти всегда была открыта, чтобы помещение проветривалось, и не задыхаться же от жара печки. Хоть я и могла самоохлаждаться, но постоянно поддерживать такое состояние и готовить непросто.
Выложила несколько готовых блинов на блюдечко и налила чай, поставив все на стол. Не успел Двейн начать кушать, как подтянулись Адель, которая несла малыша Марино, и Бруно, обрадовавшись, что сегодня наконец я их кормлю. А потом настала очередь осчастливить больных.
Выложила на поднос тарелку с овсяной кашей, вдоль которой положила порезанный на кусочки банан, блюдце с пятью простыми блинами и вазочку с джемом, аккуратно поставила чашку с чаем и направилась в комнату Ворона, который обычно кушал куда раньше девяти часов.
Дверь пришлось открывать плечом, а закрывать ногой, осторожно балансируя, чтобы не пролить чай. Вард лежал на подушках, со скукой смотря в открытое окно, которое вело в сторону моря, где над водой парили чайки, перекрикиваясь между собой. На мое вторжение он особо не отреагировал, лишь одарил взглядом и продолжил рассматривать пейзаж.
— С добрым утром! — настроение было с приподнятой ноткой, словно не было вчера фабрики, крови, убийств и, как вишенка к торту, Виктора. — Извини, что так поздно, пока все приготовила…
Поставила на ящик, который был подвинут к кровати, поднос, отметив, что чай все-таки немного пролила на блюдце, видимо, когда по лестнице поднималась. Я подтащила от стены табуретку и села рядом с кроватью. Без своего напыщенного готического образа он был совсем другим человеком, то есть альвом. Волнистые светлые волосы лезли на глаза, и так хотелось подойти и убрать челку, что еле держала руки при себе. Грудь вся перебинтована, и одеяло почти не скрывало это.
Я нахмурилась:
— Ты как?
Вард неопределенно мотнул головой и потянулся за кашей.
— И… я хотела сказать спасибо, что полез за мной туда, — посмотрела в его темные глаза и улыбнулась.
Он кивнул, принимая благодарность, и взялся за еду. Я поднялась с табуретки и подошла к окну, выглядывая, чуть перевесившись через проем. Хорошо просматривалась площадка, по которой уже бродили подчиненные семьи Гранд, и море, в котором на якоре стояло несколько кораблей.
— Хороший вид, — слегка прищурившись, осматривала окрестности.
За спиной раздался кашель, заставивший обернуться.
— Ты чего? — недоуменно посмотрела на подавившегося Ворона, который на мой вопрос лишь отмахнулся.
Пожала плечами и вернулась к разглядыванию берега. Этаж третий, не особо высоко, но просматривалось все отлично. Вон из кухни выбежали дети, торопившиеся по своим делам.
Как открылась дверь, я не расслышала, а вот когда прозвучал этот голос…
— Хмф, отличный вид!
Я вздрогнула, а по телу пробежала толпа мурашек, руки подогнулись, заставив опасно вывалиться из окна, панически вскрикнув.
Но… падения не было.
Сердце лихорадочно билось в груди, и мне казалось, что вот-вот пробьет ребра. В ушах стучала кровь, а со лба стекал пот. Я не могла пошевелиться, и не из-за испуга или еще чего. Просто не могла. Что-то дернуло меня назад, и я мягко ступила ногами на твердую поверхность, а после отступила, рухнув на пол спиной, тяжело дыша.
И все эти движения делала не я сама. Тело без команд действовало.
Мать вашу, это страшно!! Не контролировать себя!
Я в ужасе смотрела на Виктора, лежа на полу и запрокинув голову. Он не улыбался, лишь напряжение скользило по лицу.
— Не стоит так выглядывать в окно, можно упасть.
— Не стоит так пугать! — вырвалось у меня немного истерично.
Дыхание пришло в норму, и я поднялась на ноги, которые до сих пор подрагивали.
Что не день, так дикий стресс.
Я бочком обошла мужчину и выскочила за дверь, прижавшись к стене. После заглянула обратно в комнату:
— Если что, завтрак уже готов, — сообщила и поторопилась на кухню.
Надо стол накрыть.
Снова вернулись насыщенные работой будни, где какие-либо мысли забивала готовка, и отвлечься толком не удавалось на всякую тоску.
Убрав после ужина за всеми и оставив мытье посуды на потом, я потопала на пляж, где планировала поваляться под уходящими лучами солнца. Расстелила на песке покрывало и рухнула на него, довольно растягивая руки и ноги, подставляя лицо теплым лучам. Позагорать вряд ли уже удастся, время не то.
Я потянулась и закрыла глаза, расслабившись. И, кажется, задремала под приятные раскаты волн и крики чаек.
— Ты не пришла на собрание, — раздалось сквозь сон.
Я аж подскочила.
— Ка… Какое собрание? — в шоке уставилась на Виктора, который навис надо мной.
— Мы завтра отплываем. На соседний остров, порядок навести, — он усмехнулся. — Недели на две.
— Ну, ладно, — рассеяно пожала плечами.
— Ты остаешься здесь. Приглядишь за детьми и моим братом. С вами так же останутся Дюк и Северо.
Это будут самые лучшие две недели без общества Виктора, полные спокойствия и возможных тренировок.
— Хорошо, — кивнула и посмотрела на море, чтобы не встречаться взглядом с Грандом, который, сообщив новость лично, не хотел уходить.
Солнце плавно приближалось к водной глади, а верхний его конец касался облака, окрасившегося в теплый цвет. Чайка пронеслась слишком близко к поверхности и стрелой бросилась в воду, тут же вынырнув с добычей в клюве, тяжело взмахивая крыльями, чтобы оттолкнуться.
А в следующий момент у меня снова чуть инфаркт, второй за день, не произошел.
Поток ветра ударил в лицо, а какая-либо твердая опора была потеряна. Я схватилась за тонкую ткань рубашки, как за спасательный круг, уткнувшись лицом в перья. Крик застрял в горле на подходе, так и не вырвавшись.
Мы резко остановились.
Я боялась отлипать от груди Виктора, который держал меня на руках, и смотреть по сторонам. Догадывалась, что могла увидеть.
— У меня страх высоты, — пропищала тихо.
— А ты вниз не смотри.
Снова издевается!
Может, я с утра и выглядывала из окна третьего этажа, лихо вываливаясь наполовину, но это было не так высоко. Десять метров не так страшно, или сколько их там было. Да и есть причина в данном случае так реагировать.
— Но там море!
— Я же тебя держу.
—
