утра в хорошую погоду на всех дорожках и около лавочек располагались многочисленные детские коляски и молодые мамы с книжками, аудиоплеерами и вязаньем.
Нередко в середине дня коляски кучковались у ресторана «У Полины», что напротив Дома культуры – мамы, покормив детей, там перекусывали или обедали сами.
В парке появились велодорожки – чтобы не мешать прогуливающимся и не беспокоить малышей такие дорожки с твердым покрытием проложили от Дома культуры вглубь леса, и там была даже площадка для упражнений в фигурном катании велосипедистов.
А еще около автостоянки разрослась голубятня – из небольшой будочки она со временем превратилась в настоящее многоэтажное помещение для голубей …
Сюда перед работой любила заглянуть Женя Кульченкова …
ЗИМОЙ
Зимой все городские застройки преображались – снег прятал подробности и выделял главное. С первого снегопада на улицах и проездах появлялась снегоуборочная техника, которая начинала работать с самого раннего утра, но поскольку вся эта техника была переведена на электропитание, то работающая техника жителей не будила …
К тому времени, когда все начинали движение на работу, все дорожки и проезды были расчищены, а около дежурных в подъездах сидели и отдыхали рабочие в желтых безрукавках.
Правда, чаще всего Свиридов выбегал на утреннюю пробежку одновременно с началом движения снегоуборочной техники, но он всегда находил дорожку для пробежки, здороваясь взмахом руки с рабочими в желтых безрукавках.
И те с улыбками кричали ему вдогонку «Привет, начальник!».
Дорожки в парке расчищали позже – к середине дня, когда появлялись первые мамы с саночками и с маленькими лыжниками …
К Кузьмичу совершалось настоящее нашествие.
Мальчики, побеседовав с Сандалом, знакомились с лошадьми и катались верхом, и лошади признавали мальчиков, ждали их, приветствовали их радостным ржанием, осторожно брали из рук хлеб.
Кузьмич наблюдал за этим, беседовал с мальчиками, учил их общению с лошадьми.
Мальчики быстро освоили верховую езду, брали сюда своих младших братишек – с мамами или папами.
И часто можно было наблюдать, как Катя Кузовенина (которая Разумеева) ахает и просит поберечь маленького Рому, которого в седло с собой взял ее Шурик, или как Валерия Дзюбановская (которая Рыбачкова) просит своего сына Олежку не уронить маленького Толика.
Также вела себя и Полина Ерлыкина, а ее успокаивал Семен Черномырдин …
Однажды Женя Кульченкова наведалась к Кузьмичу зимой, и увидела, как Игнат расчищал от снега дорогу и площадку для выездки, а лошади с радостным ржанием рвались из денников. Игнат ловко управлялся с небольшим японским снегоуборщиком, а молодой лесоустроитель верхом отравился в лес.
А в выходные …
Родители с детьми всех возрастов спешили к лошадям, а лошади ждали их и радостно встречали гостей.
После этого лошади принимали угощенье, мягкими губами трогали детей, а иногда и взрослых, терпеливо подставляли спины под седла, и катали детей.
Более опытные наездники выезжали с площадки и удалялись в лес, а Кузьмич с Игнатом запрягали тройку в розвальни, розвальни наполняли малышней, Валентина брала вожжи и упряжка бодро вылетала на дорогу – даже колокольчики зазвенели и розвальни удалялись в лес.
Восторгу детишек всех возрастов не было пределов и увести их домой от лошадей было практически невозможно!
Лошади и дети с нетерпением ждали следующего выходного …
ЗАПОВЕДНЫЕ МЕСТА
В прогулки по Москве Свиридовы фотоаппарат не брали, но с ними были их телефоны.
Владик про телефоны не забывал и их модернизация проводилась постоянно.
У Свиридова сейчас была последняя модификация, счет которым он уже потерял.
Но зато телефоном было очень удобно пользоваться, в том числе за счет дополнительных функций. Был в телефоне и фотоаппарат с большим разрешением и большой памятью – даже при максимальном разрешении количество запоминаемых снимков достигало сотни.
Фотоаппарат в телефоне работал и при низкой освещенности (без вспышки!) и Свиридовы часто фотографировали понравившиеся старые (а иногда и новые) уголки города.
Потом попискивающий принтер быстро выплевывал цветные фотографии, часто ими заинтересовывался Гриша и иногда затем отправлялся на место фотосъемки.
Затем появлялись удивительные рисунки – их сравнивали с фотографиями и удивлялись тому, насколько интереснее были эти рисунки …
У Гриши была целая папка таких рисунков с наклейкой «Старая Москва», и эта папка постоянно пополнялась.
По установившейся привычке Гриша часто посещал занятия у своего профессора – Генриха Савельевича Василевского, стареющего, но по-прежнему неутомимого.
Новые рисунки Гриши обсуждались на занятиях, и новые ученики профессора знакомились с рисунками молодого, но уже известного художника, и учились у него.
Гришины рисунки из папки «Старая Москва» то и дело появлялись в самых неожиданных изданиях даже за рубежом …
МЕДИЦИНА
К врачам Женя Кульченкова обращалась редко, по необходимости.
После рождения дочки ее контакты с врачами участились – Анечка была худенькой и часто «подхватывала» всякие окружающие всех вирусы.
Как говорили врачи это было последствием голодных и неустроенных лет жизни ее родителей в брошенном гарнизоне, и теперь эти родители старались развить и закалить свою Анечку.
И Анечка без капризов глотала таблетки, жевала фрукты и занималась гимнастикой в детсадовской группе.
Общаясь с врачами Женя заметила, что врачи менялись – кто-то исчезал на несколько месяцев, затем появлялся вновь, а исчезал другой. Оказалось, что все без исключения врачи регулярно проходили курсы повышения квалификации в самых передовых клиниках Москвы.
Несмотря на то, что Женя уже немало лет прожила здесь, в ЗАТО, она все же продолжала узнавать новое и удивляться этому.
При рождении третьего ребенка мать получала по всероссийским нормам материнский капитал, но кроме этого она могла не работать и получать «зарплату» из местного благотворительного фонда. Эти средства мать получала на карточки без права снимать деньги наличными и могла тратить их здесь, внутри ЗАТО – но здесь можно было приобрести все необходимое, а практически вообще все что угодно …
Оказалось, что во многих семьях было больше троих детей.
И при рождении каждого ребенка – а это знала Женя по своей дочке – каждому новорожденному сам Свиридов или его жена преподносили существенные подарки: обычно это было детское приданое.
И в газете по инициативе Жени появился небольшой раздел, где поздравляли каждого новорожденного в городе и обоих родителей …
ЕЩЕ ОДИН ВИЗИТ
В гостиной было темно, но через раздвинутую дверь на балконе был виден белый халат.
– Привет, шоколадка!
– Здравствуй, Анатоль! Как чудесно, что ты пришел!
Свиридов обнял ее и прижал к себе, не давая ей повернуться, и целуя в шею.
– Ты, конечно, чудовище! Я соскучилась!
– Ничего, Лиззи, это полезно!
И снова, не давая ей повернуться Свиридов стал рассказывать
