Он наклонился и чуть потёр лодыжку через мягкое голенище сапога. Печать Олроса? Что с нею не так?
– Господин Андор, что случилось? – спросила у мужа, но тот не ответил.
Подскочил из кресла и, заведя руки за спину, поклонился мне.
– Я пришлю за вами экипажи. Отдайте распоряжение слугам, чтобы помогли вам собраться. Увидимся вечером, – проговорил Ястреб приглушённо, после чего просто развернулся и ушёл, оставляя меня наедине с чувством полного недоумения.
Слава всем святым, включая старину Оливера – в этот вечер бал был весьма скромным. Да и в принципе, назвать его так можно было с очень большой натяжкой.
Мы с Катриной переехали в дом Мирогаста. Я справедливо порешила, что состояние худого мира лучше доброй войны, поэтому пойти на уступки и перебраться в «семейное» гнездо показалось лучшим решением. Андор – мой муж, я – его жена. Придётся как-то налаживать контакт. И нет, это вовсе не означало, что я готова была свалиться ему под ноги наливным яблоком.
Мирославу его новое обиталище понравилось. Особенно тот факт, что слуги шарахались от него в страхе, когда он летал по коридорам и залам особняка. И так как никаких претензий по этому поводу от Ястреба не последовало, я отпустила питомца порезвиться всласть.
– Госпожа Андор, – поклонился мне Мирогаст, когда вечером я спустилась к экипажу, возле которого меня ждал, полностью готовый к празднику, муж.
Выглядел он при этом, как будто сошёл с картинки журнала, где талантливый фотограф разместил сет в историческом антураже. Хотя, я тоже не отставала, выбрав для этого вечера нежно-жёлтое платье, подчёркивающее мои верхние достоинства. Поначалу оно показалось мне блекловатым, но когда я примерила наряд, стало ясно – это идеальное обрамление для моей новой внешности.
– Господин Андор, – ответила я, приветствуя мужа и позволила ему помочь мне устроиться в экипаже. – Куда мы направляемся на этот раз? – задала вопрос, сидя рядом с Мирогастом.
Не знаю, намеренно ли, или нет, но Ястреб оказался так близко ко мне, что наши бёдра тесно соприкасались. Хотя, надо сказать, размеры транспортного средства позволяли разместиться более свободно.
– В пригородное имение королевской четы. Сегодня там соберутся только приближённые.
Я повернулась к Андору и бросила на него быстрый взгляд. Интересно, что он чувствовал теперь, когда в число этих самых приближённых включили и меня, причём, можно сказать, против его воли?
– Я этому рада, – призналась, отвернувшись к окну. – Череду таких вечеров, как вчера, вряд ли бы выдержала.
– Вы могли просто не так много танцевать, – помрачнев, выдал ремарку Мирогаст.
– Не могла, – отрезала я. – Что поделать, когда кругом кавалеры так и вьются?
Притворно вздохнув, я спрятала улыбку, когда Ястреб сделал то, чего я желала – наконец немного отодвинулся. Дальнейший путь мы продолжили в молчании.
– Наша комната на самом верхнем этаже, – проговорил Андор, когда помог мне выбраться из кареты и повёл к богато украшенному лепниной и статуями парадному крыльцу.
Я так увлеклась созерцанием волшебного местечка, в котором оказалась, что до меня не сразу дошёл смысл сказанных слов. А когда всё же поняла, о чём говорил Мирогаст…
– Мы что – будем спать вместе? – ужаснулась я, причём сделала это так громко, что на нас заозирались идущие впереди гости.
– Разумеется, да, – склонившись ко мне и предупредительно сжимая пальцами правой руки мою ладонь, лежащую на левом сгибе локтя мужа, ответил Мир. – И если вы опасаетесь, что я буду вести себя с вами варварски, уверяю – это не в моих правилах.
– Хм, вот как? Дайте угадаю. В ваших правилах соблазнять. Так, господин недомуж? Любите, когда женщина буквально плавится от желания оказаться с вами в горизонтальной плоскости?
Мы так неожиданно остановились, что я оступилась. Муж же, развернувшись ко мне, приподнял бровь.
– Для невинной девицы вы слишком осведомлены о постельных утехах, Клара, – хмыкнул он и не успела я сообразить, что ответить, как Андор склонился к моему уху и шепнул: – И, должно быть, знаете, что в этом деле плоскости могут быть не только горизонтальными.
Нет, я вовсе не собиралась краснеть, ведь в виде Ольги была какой угодно, но только не невинной! Но почувствовала, как щёки мои пунцовеют от жара, прилившего к лицу. Спасла положение, как это ни странно, Моль.
Её карета как раз остановилась на подъездной дорожке, и когда прима выпорхнула из экипажа, избавив меня от вопроса, будет ли она сегодня здесь, или нет, я буркнула:
– Думаю, что сегодня вам будет и без меня с кем поговорить о плоскостях.
Мирогаст, проследив за моим взглядом, стиснул челюсти и, подхватив меня под локоть, увлёк в сторону королевской резиденции. Ну и славно, хотя бы пока буду избавлена от компании насекомых.
Надо было отдать Андору должное – наскоро переодевшись в нашей комнате – на самом деле, это была не комната, а огромный зал, где можно было устроиться с ночлегом не только на гигантской кровати, но и на одном из многочисленных диванов – муж оставил меня готовиться к вечеру, а сам удалился.
Кати, по понятным причинам, я взять с собой не могла, ибо мало представляла, как мы бы втроём, мило болтая, ехали на праздник, потому пришлось довольствоваться помощью слуг.
И вот через час я входила в зал, в котором собрались гости. По расслабленной атмосфере, царящей здесь, я почувствовала, что определение «для самых приближённых» – самое верное.
Прибывших было не так много. Человек тридцать-сорок, включая венценосную чету.
– Госпожа Андор! Кларелия! – позвала меня королева, которая как раз восседала за клавесином в окружении дам.
Иоланта махнула мне рукой и я направилась к довольно живописной кучке. Прима, конечно же, была здесь, и при моём приближении надменно отвернулась и сделала вид, что меня здесь нет.
– Как вы добрались, милая? – обратилась ко мне королева с улыбкой. – Не устали с дороги?
– О, нисколько, Ваше Величество! – откликнулась я, улыбаясь в ответ. – Мирогаст не давал мне скучать на протяжении всего нашего пути.
Тилапия скривилась, но хоть в обморок не рухнула – уже молодец.
– Это прекрасно, – заверила меня королева. – Мы здесь музицируем, и госпожа Альба собирается усладить наш слух своим прекрасным голосом. Вы поёте, Кларелия?
По этой части умениями похвастаться я не могла. Ни в виде Ольги, ни в виде Клары.
– Нет, мне медведь в детстве на ухо наступил, – коротко рассмеялась я, но поняла, что оплошала. Такое выражение здесь было не в ходу.
На меня уставились все, включая мужчин, увлекшихся неподалёку какой-то игрой, похожей на бильярд. Кто-то смотрел с ужасом, кто-то с сожалением. Пришлось быстро пояснить:
– Это папенька так шутил, когда я горланила песни. Знаете ли, он у меня знатный затейник по части юмора.
