Книга Астартед - Tom Paine

Продолжив путь до столовой, Чарльз продолжил:

— а вы, собственно, почему не спите в такой час?

— это, наверное, глупо.

— не соглашусь с вами, в этой жизни нет ничего глупого кроме людей.

— меня с недавних пор одолевают ночные кошмары.

— дайте угадаю, они как-то связаны с вашей погибшей любовью.

— да, все верно. Мне снятся кошмары, связанные с одним нашим путешествием, причем в каждом кошмаре она погибает и каждый раз по-разному, и никак не связано с реальностью.

— хм…это интересно.

— разве? Меня они очень даже беспокоят.

— могу сказать однозначно, что вам не о чем беспокоиться. Я понимаю, что это бередит вашу еще не зажившую рану, а интересно это, потому что такое бывает крайне редко, и я когда-то давно про такое уже слышал. Я вам обещаю посмотреть мои записи, и я вам расскажу все, что смогу найти, а до этого момента постарайтесь об этом меньше думать, договорились?

— хорошо.

— а вот уже и виднеется столовая с горящим светом и, судя по запахам, нам будет чем там поживиться, — с улыбкой сказал Чарльз.

Они зашли в огромный зал с невероятно высокими потолками, порядка метров пятнадцати, с огромными хрустальными люстрами, уставленными свечами, освещающими его. Зал состоял из нескольких рядов длинных дубовых столов, метров по тридцать-сорок, а также огромным столом, стоящим перпендикулярно рядам, уставленным различной едой.

— ну что ж, вот мы и на месте, предлагаю пойти сразу за едой, потом выберем место, где присядем.

— как скажете, я еще не все правила знаю.

Они подошли к столу с едой, взяв большие плоские тарелки, они набрали различной еды там были и салаты, и разнообразное жареное мясо, рыба, птица, а также целая куча различных десертов и напитков. Набрав еды и напитков полные руки, они присели за край ближайшего стола.

— ох, ну наконец-то поем с дороги, — сказал Чарльз.

— ага, и я тоже утолю свой ночной жор.

— так значит вы будете работать с Пином? — жуя, спросил Чарльз.

— я так понял, что да, мистер Грант уже подтвердил это.

— значит вы уже виделись с Тедом?

— да, он правда не очень разговорчивый, и мне показалось, что не очень хорошо ко мне относится.

— не судите о нем строго, Тед очень долго жил один. Он раньше был странствующим магом, как и многие маги школы воздуха и молнии. Да и вообще у него была сложная судьба. Не так давно я уговорил его остаться в академии Астартеда, он мое ценное приобретение для академии, у него огромный потенциал. Он даже сам не подозревает насколько. Да и вообще я уже не молод, а после меня эту академию должен возглавить достойны кандидат.

— ой, да вам еще жить и жить, вы отлично выглядите.

— спасибо, конечно, за комплимент, но мне уже через несколько лет будет триста лет. Магия, конечно, продлевает жизнь, но у всего есть предел. Кстати, насчет юбилеев, насколько я знаю у вас в середине августа тоже будет юбилей, верно?

— да, тридцать лет.

— отличный возраст, где мои тридцать лет, эх.

— а можно еще один не скромный вопрос?

— слушаю.

— вы же знаете, что последнее время здесь происходят странные вещи?

— вы имеете в виду нападение на Грина и прочее?

— именно.

— слышал, не думаю, что могу вам сказать больше, чем остальные. Я уже давно отстранен от дел совета и стараюсь не вникать в его дела, но да, меня действительно беспокоит вся эта ситуация. Но вам не стоит ни о чем беспокоиться, пока вы находитесь в академии, вам ничего не угрожает, ее безопасность в моей власти и могу вас успокоить, никто и ничто не сможет навредить ее обитателям.

— а как же пропажи Пина?

— это, вероятно, проделки студентов. Я думаю, он немного преувеличивает ситуацию на фоне общей обеспокоенности. Но, я думаю, мы скоро узнаем, кто повадился в его закрома, — сказал, улыбнувшись, Чарльз.

— фух, я наелся, пожалуй, с меня хватит, а то точно до утра не усну.

— и то верно, поели и довольно. Ну что, вас проводить до блока или сами найдете дорогу? Я вам в помощь отправлю немного света, — сказал Чарльз и взмахнул рукой с перстнем, из которого вылетели светящиеся искры, которые окружили Рея.

— сам дойду, не хочу вас излишне беспокоить, а за свет спасибо, так будет гораздо легче.

Рей, встав из-за стола, сказал:

— спасибо вам за сопровождение и увлекательную беседу, доброй ночи, пойду досыпать.

— хороших снов, Рей, главное, не беспокойтесь из-за ваших снов, все будет хорошо, они пройдут.

Рей, пожав руку Чарльзу, отправился сквозь коридоры в свою комнату в сопровождении искр Чарльза. Дойдя до жилого блока и открыв дверь, искры растворились во тьме ночи, и уже свет внутри блока освещал путь Рею. Подойдя к комнате, из комнаты рядом, подписанной именем Вильям, раздавались шорохи. Рей, не обратив на это внимание, зашел в свою комнату, раздевшись лег на кровать и уснул.

Утром Рей проснулся около десяти часов. Встав с хорошим настроением, он посмотрел в окно, из которого открывался замечательный вид на луга и густой лес, расположенный недалеко от гор. Умывшись и одевшись, Рей решил позавтракать заначкой Хана, которую он ему сложил. Достав из железного шкафа холодный мешок с едой, Рей достал все содержимое и выложил на кофейный столик рядом с диваном. Рей, накинув халат, вышел в коридор второго этажа и решил позвать всех, кого увидит, разделить с ним завтрак. Но в общем зале почти не было людей, за исключением Томаса, сидящего на диване с темнокожим парнем спиной к Рею. Рей окрикнул Томаса:

— Томас, не хочешь разделить завтрак, который передал мне Хан?

Томас и сидящий рядом парень обернулись, Томас ответил:

— а Вильяму можно к нам присоединиться?

— конечно, там на всех хватит.

Они встали с дивана внизу и направились к лестнице второго этажа. Зайдя в комнату Рея, Томас и Вильямс уселись на диван. Вильям был высоким, темнокожим, коротко стриженным парнем с подкаченным телом, усеянным татуировками это было видно из-под белой футболки и черных шорт, одетых на нем. На шее Вильяма тоже была отметина, как и у Рея, после обряда. Рей уселся в кресло рядом с Вильямом.

— Рей Браун новенький, — сказал Рей, протянув руку.

— Вильям Джексон, — пожав руку, сказал Вильям.

— ну что ж, давайте есть, раз больше никого нет.

Спустя минут тридцать стол опустел от еды, и вся компания откинулась на своих местах.

— плотный же