– И каждый становится незаменимым, – добавил Райнер.
– Да, – прошептала она. – Особенно если он любит тебя, волнуется о тебе, воспитывает тебя. Особенно если он никогда ничего не просил, а только старался все дать тебе.
– А «Рог изобилия»?
– Это тоже моя семья, хоть и немного по-другому. – Охваченная желанием объясниться с ним раз и навсегда, она обернулась к нему. – Это МОЯ связь с прошлым. Это все, что у меня осталось от родителей, от всех предков. Ты носишь сережку как напоминание. А тебе ведь достаточно только вернуться домой – и ты получишь все. У тебя есть родители, братья и сестры, родные и двоюродные, дяди и тети, целый клан родственников. Я… у меня же только дядя Клетес и «Рог изобилия»…
– Я понимаю тебя, но… – Он колебался, старательно выбирая слова. – «Рог изобилия» не может заменить семью. Он не может заменить личную жизнь.
Она отвернулась от него, скрестила руки на груди. Как ему объяснить ее преданность памяти родителей?
– Твой брат считает, что я должна взять деньги и бежать. Но куда мне бежать? В Аризону, на куриное ранчо дяди Клетеса? – Она улыбнулась с грустной иронией. – Здесь все, что у меня есть в жизни. «Рог изобилия» – это все-таки семья, что бы ты ни говорил. Я его никогда не покину. И дядя Клетес тоже – несмотря на все эти разговоры о куриных ранчо.
– Джордан…
Она резко обернулась и взглянула на него, слова сами рвались из нее.
– Оставь это, Райнер. Оставь нас. Оставь меня. Возвращайся к своей жизни и дай нам жить своей. Тебе не нужен «Рог изобилия». У вас же десятки магазинов.
Он сжал зубы, на виске забилась жилка.
– Не мне решать. Я бы хотел, чтобы это было так. Но мне нужно многое принимать во внимание.
– Что тут можно еще принимать во внимание?! Ты понимаешь важность семьи. Уверена в этом. Так не лишай же меня моей семьи!
– Я не хочу этого! – Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Но не имею права решать, полагаясь лишь на свои собственные симпатии.
– Почему не можешь?
Он схватил ее за плечи и заговорил горячо, искренне:
– Послушай меня, Джордан. От меня и моих решений зависит жизнь многих людей. Ни один магазин в цепи магазинов Торсенов не стоит отдельно. Каждый является жизненно важным звеном. Семья в целом зависит от этой единой цепочки. Я несу ответственность перед семьей и перед нашими работниками, потому что каждый из них имеет свою долю в нашем бизнесе.
– Мы вам не нужны, – умоляла она. – Вы можете просто обойти нас.
Он покачал головой.
– Не будет того успеха. Дорогая, «Рог изобилия» занимает самую лучшую позицию в этом районе. Мы можем обойти вас, пойти дальше на север, но наши возможности будут сильно подорваны. Для нас очень важно получить «Рог изобилия». И я не могу от своего имени, из-за личных причин, решать так, а не иначе.
– Так что же ты собираешься делать? – Она едва смогла выговорить эти слова.
– Собираюсь поработать здесь еще неделю. Собираюсь еще поговорить с Клетесом. А потом мы потолкуем уже вместе и постараемся достигнуть полюбовного решения.
Джордан опять скрестила руки на груди.
– Не вижу подобного решения. Мы с тобой даже не можем прийти к компромиссу. Один из нас в любом случае выигрывает. А другой остается в проигрыше.
Райнер изогнул бровь.
– И это я слышу от женщины, у которой больше найдется выходов, чем в лабиринте?
Она широко раскрыла глаза.
– Дядя Клетес сказал тебе?..
– Думаю, он сделал это в порядке предупреждения. – Он фыркнул. Не удержавшись, она тоже рассмеялась. Он поймал ее ладони. – Подождем еще одну неделю и увидим, что выйдет. Потом поговорим снова. Мы должны найти вдвоем какой-то выход.
– Хорошо, – неохотно согласилась она. – Еще одну неделю.
– Прекрасно. Но это не все. Я надеюсь, что ты исполнишь еще одну мою просьбу, Валькирия.
Она закусила губу. О Боже, этот человек хочет слишком многого. Иногда ей казалось, что он потребует всю ее, от пяток до макушки, и не успокоится, пока не получит и ее сердце в придачу.
– Гм-м. Маловероятно, – ответила она, хотя в душе сказала совсем другое. Попроси у меня луну – и я подарю ее тебе, вместе с солнцем и всеми звездами Вселенной.
Только вслух она этого не произнесла. Его глаза улыбались ей сверху, глубокие, пронзительно-зеленые.
– Я хочу тебя сегодня, – сказал он. – Ты будешь моей?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Да, да, да! Джордан почти прокричала это. Но вслух сказала:
– Что ты?!
– Я слышал твое «да», – усмехнулся Райнер. – Я должен его проигнорировать – или же мне им воспользоваться?
– М-м… Проигнорировать.
Его глаза поддразнивали ее.
– Не выйдет. Я хочу тебя – ты хочешь меня. Я слышал «да». Говорить не о чем. Пойдем.
Она судорожно сглотнула.
– Куда?
Улыбка исчезла, желание сковало его черты.
– Куда угодно, – глухо сказал он. – Скажи куда.
Джордан покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Страсть к нему пронзила ее током. Но она не должна поддаваться безрассудству. Джордан закрыла глаза, чтобы не видеть желания, так ясно написанного у него на лице.
– Не надо, Райнер. Мы не можем. – Она посмотрела на него и поняла, что он тоже разрывается между страстью и здравым смыслом.
– Ладно, – наконец сказал он. – Пусть будет так – на этот раз. Могу предложить замену. Так хорошо, конечно, не будет, – он пожал плечами, – но мы все-таки проведем время вместе.
– И что за замена?
– Поедем со мной к моему отцу на день рождения.
Меньше всего она ожидала такого предложения. Собственно, она совсем такого не ожидала.
– Зачем? Опять деловые переговоры?
Его глаза потемнели, он отрезал почти грубо:
– Нет. У меня личные мотивы. Очень личные.
– Я не могу…
– Поехать куда? – послышался голос дяди Клетеса, и Джордан поспешно отпрянула от Райнера. Ее дядя вглядывался в них с подозрением. – Вы еще оба здесь? Куда вы собираетесь?
Джордан посмотрела на Райнера.
– Никуда, – твердо сказала она.
– На вечер, посвященный шестидесятилетию моего отца. – Он вернул ей взгляд. – Почему ты не хочешь поехать?
– Не то чтобы я не хотела, – поспешила она объяснить, – я не могу. Надо посидеть над текстом объявления для газеты. Мне бы хотелось присоединиться к тебе, но…
