девушки, которое та скромно обозначает, как участие в медицинских экспериментах, ей должно быть виднее.
— Давай попробуем. Но потребуется всё организовать и сделать это быстро.
Задача на самом деле не из простых. Даже если исключить момент с необходимостью убедить охрану, потребуется каким-то образом подмешать отраву в еду так, чтобы это было незаметно, а сами рабы не почувствовали вкус.
Девушка ещё раз улыбается.
— Я всё организую, шеф. Одна. Тихо и незаметно.
Идея отправить Аннет в самостоятельное плавание, мне не слишком нравится. Поэтому после короткой дискуссии, иду с ней. Остальные занимают позиции в номере, наблюдая за улицей и готовые к бою. А я следую на отдалении от девушки, наблюдая за её действиями.
Сначала она перемещается по улицам, порой опускаясь на одно колено и что-то делая. Вроде бы собирает что-то с земли, складывая в собственноручно сооружённый из кусков трофейной одежды «кармашек». Потом останавливается около приёмника, повторив процедуру. Шагает к следующему.
Снова проходится по окраине Города, выбирая точки по странному алгоритму, что понятен только ей самой. В конце концов заканчивает и принимается шагать назад к центру.
Здесь подолгу беседует с несколькими женщинами, в итоге остановив выбор на одной из них. А спустя ещё минут сорок они вдвоём шагают по улице, таща что-то вроде металлических бидонов.
Дальше я наблюдаю за беседой с изрядно удивлённой охраной, которая озадачена подобным проявлением человечности. Один из них даже пробует на вкус суп, который предлагает Аннет, но видимо не ощущает никакого подвоха.
В конце концов её пропускают. На самом деле это немного странно — мне до последнего казалось, что девушку развернут назад. Представить, что в наполненном жестокостью мире, кто-то способен на благодарность, это перебор. Даже если у человека крайне богатое воображение. А бойцы, что стерегут рабов, точно не выглядят интеллектуально развитыми.
Когда она возвращается и мы стыкуемся около гостиницы, не выдержав уточняю.
— Как ты их убедила?
Француженка скалит зубы в усмешке.
— Очень просто. Сказала, что пусть каждый из этих уродов получит вкусной еды. Вместе с моими словами о том, что я буду их регулярно навещать. Мол, пусть ждут. Каждый день. Пытка ожиданием — одна из самых жестоких, что существуют у человечества.
Тут я с ней согласен не полностью. Но все остальные варианты, как правило завязаны на применение физического насилия. Если отбросить в сторону всё, что включает в себя членовредительство, то пожалуй она права. Ожидание, само по себе разъедает нервы и убивает. А если говорить про людей, которые ещё и заперты в камерах, то это втройне эффективно.
Как только заходим в номер, на нас скрещиваются вопросительные взгляды остальных и Аннет ещё раз кратко обрисовывает ситуацию. По её словам, в ближайшие тридцать минут у рабов начнутся серьёзные проблемы с пищеварительной системой. Скорее всего они выживут, но вот говорить не смогут. К тому же у большего их числа ещё и пойдёт воспалительный процесс, из-за чего вырастет температура. Это окончательно выведет озёрных из игры.
Само собой, охрана может подумать на суп. Один из них попробовал варево, но в количестве, которого недостаточно для полноценного заражения. Да и доказать что-то, будет проблематично. Женщина, которая готовила еду и приходила вместе с Аннет, оставила часть оплаченной похлёбки себе. Так что клановые бойцы смогут протестировать её на ком-то и убедиться в полной безопасности — отравлена была только та, что налили в бидоны. А ситуацию с озёрными всегда можно свалить на любой иной фактор.
Несмотря не то, что голос брюнетки звучит вполне уверенно, я всё равно ожидаю визита местных силовиков. И сильно удивляюсь, когда понимаю, что прошёл уже приличный отрезок времени, а их всё нет.
— Толб получит своё? Толб уже давно заслужил!
Голос карлика заставляет повернуть голову. Пожалуй он прав — слишком давно я обещал ему женщину. Да и сам зеленокожий за последнее время показал себя весьма эффективным бойцом.
Спустившись вниз, неожиданно обнаруживаю, что бордель находится совсем рядом — буквально через одно здание. И стоит плотская любовь дёшево — по гульдену за час.
Как итог, одна из двух оставшихся монет вручается Толбу и тот радостно выбирает девушку из группы свободных шлюх, что выставляет перед ним женщина, руководящая борделем.
Надо признать, карлик умеет думать — выбирает не одну из тех, что лучше с точки зрения фигуристости, а девушку, которая смотрит на него без всякого отвращения во взгляде и пару раз даже пытается улыбнуться.
Гоблин расходует весь час. Полностью. Насколько я понимаю, покидает комнату девушки только после того, как охрана стучит в дверь и напоминает, что время уже вышло и пора бы собираться.
Когда выходим на улицу, восхищённо причмокивает языком.
— У Толба такого ещё не было. Чтобы сама, с радостью, с улыбкой. И так, и вот так, и оттуда. Толб рад!
Секунд десять идёт молча, а потом задирает голову.
— Когда следующий раз? Сколько нужно убить людей? Толб готов! Покажи кого надо убивать и Толб начнёт резать глотки и стрелять! Толб утопит мир в крови ради такого!
А ведь это он просто попробовал шлюху, которая отнеслась к длинноухому, как к обычному клиенту. Что будет, если карлик вдруг доживёт до момента, когда у него появится достаточно денег и власти, чтобы женщины сами стремились завоевать его расположение?
— Я рад, что у тебя боевой настрой, но боюсь до завтрашнего утра нам предстоит только отдых. Зато потом ждёт опасная задача, с которой нужно будет справиться.
Тот задумчиво вздыхает.
— И потом Толб снова пойдёт в бордель?
Посмотрев на него, пытаюсь объяснить.
— Скорее всего, потом мы отправимся ещё на одну охоту, далеко отсюда. А что будет ещё дальше, сказать сложно. Но я могу гарантировать, что как только появится возможность, ты снова посетишь бордель.
Теперь на его лице застывает смешанное выражение — радость пополам с задумчивостью. Вроде пообещали обеспечить ещё один поход в место для удовольствия, но при этом не сказали, когда точно это произойдёт.
Впрочем, он то ли понимает, почему я это сделал, то ли просто решает не задавать вопросов — в любом случае, тему повторного визита к шлюхе карлик больше не поднимает.
Вернувшись в гостиницу, даю команду укладываться спать, заодно распределяя график дежурств. Несмотря на то, что мы в центре Города, где по идее должно быть безопасно, оптимально будет поставить часового. К тому же с нами Рамир, который вполне способен выкинуть какой-то фокус. В критических ситуациях, люди далеко не всегда способны мыслить рационально.
Первой ставлю на дежурство Диану, вторым собираюсь отстоять на часах сам. Дальше следует очередь Георга, Толба и Аннет.
Когда все принимаются укладываться, возникает лёгкая сумятица при распределении матрасов. Гоблин отчаянно хочет улечься рядом с француженкой, которая категорически против. А вот Диана, которой брюнетка предлагает занять второе место на матрасе, нацелилась на позицию рядом со мной.
В итоге, зеленокожий всё же укладывается в гордом одиночестве. Как и сама Аннет. Георг и Рамир занимают третий матрас. А четвёртый достаётся нам с Падшей. Она правда сразу же заступает на дежурство, так что я лежу в одиночестве, размышляя о причинах, которые побудили блондинку пойти на подобный шаг.
В какой-то момент отключаюсь. И просыпаюсь от понимания того, что с меня стягивают штаны. Машинально схватившись за пистолет, моргаю. Присматриваюсь. Диана?
Невольно веду взглядом по комнате. Остальные вроде бы спят. Или старательно делают вид, что заснули и сейчас уже видят энный по счёту сон.
Девушка, которая уже справилась с задачей, проводит пальцами по мужскому органу и нагибается ко мне. Ухо обжигает жаркий шёпот.
— Мы тихо. Никого не разбудим.
Не успеваю даже сформулировать ответ, как её губы уже обхватывают член и время разговоров уходит. А через несколько минут, забирается сверху — уперевшись руками в матрас по обе стороны от меня, принимается работать бёдрами.
Руки практически на полном автомате поднимаются, сжимая её грудь, а я наслаждаюсь своими ощущениями. Не знаю, сколько проходит времени, но в конце концов, выстреливаю внутрь и она замирает. Потом опускается вниз, прижавшись всем телом.
Спустя ещё секунд двадцать, поднимается, вытираясь полотенцем, что притащила из ванной. Я тоже привожу себя в порядок, пытаясь понять, что это такое только что было?
Впрочем, шанса поговорить сейчас нет. Разве что выйти в коридор. Но после короткого размышления, я решаю оставить
