— Все в порядке? — обеспокоенно спросил Паша.
— Да, — улыбнулась княжна. — Просто… не выспалась. Мне довелось поболтать с мистером Грейвзом…
— Да, точно, он же говорил мне, что ты его пригласила, — он запнулся, озираясь по сторонам. Вдруг он почувствовал на себе обжигающий взгляд княгини. Эта женщина каким-то образом знала и слышала все, что произносилось в ее доме.
— Давай об этом потом? — заговорщическим шепотом проговорил юноша и, схватив дам за руки, трансгрессировал.
Они оказались прямо напротив фонтана, припорошенного свежим снегом. По небу расползлась молочного цвета пелена облаков, и из нее брызгами летели снежинки, падая на темные бортики фонтана и в следы, оставленные теми, кто прогуливался по саду. В Чикаго было безлюдно, единственными доступными собеседниками были скульптуры фонтанов, но прибывшие волшебники были безмерно благодарны их молчаливому вниманию. Даже Ольга, кажется, была не против такого запустения. Как только Дарья и Паша отпустили ее тонкие ручки, она неуверенно сделала пару шагов и, склонившись над бортиком фонтана, принялась лепить из снега, а потом, осмелев, перелезла через бортик и принялась очищать от снега красивого бронзового юношу с арфой.
Паша тем временем очистил от снега скамью в конце аллеи и со словами «смотри, не примерзни» усадил Дарью и пытливо всмотрелся в ее лицо. Несмотря на ранний час, начало темнеть, а фонари до сих пор не зажгли, и на некоторое время молодые люди оказались окутаны вуалью полумрака.
— Есть какие-нибудь новости? Отчеты там или еще что-нибудь? — с нотой обреченности спросила Дарья.
— Нет, — покачал головой юноша. Снежинки, опустившиеся на светлые кудри, разлетелись в стороны, — ты же знаешь, чего мне может стоить просматривание документов мракоборцев.
— Пока ты секретарь, это твоя прямая обязанность? Или пускай лучше этим занимается сотрудник лаборатории? — с вызовом спросила она. Ей не хотелось давить на Пашу, но тот очень неохотно нарушал правила, даже когда под вопросом была безопасность всех.
— Извини… — пробормотала она, — я… переволновалась. Ты и так много делаешь, а меня только и хватает что…
— Не бери в голову, — его ладонь легла поверх ее. Даже сквозь кожу перчаток Дарья чувствовала успокаивающее тепло. — Так всегда бывает. А я уже привык.
— Тебе опять отказали в должности? — обеспокоенно спросила девушка. Вдруг с этим теплым пожатием руки к ней пришло воспоминание о том, что мир не замкнулся на коме Наташи и охоте на мятежных волшебников. Мир Паши, например, крутился вокруг попытки выбить должность, связанную с международными отношениями. В связи с приездом иностранцев юноша усилил свои атаки служебными записками, но все тщетно
— Калинцев на все отвечал росчерком пера и резким «отклонено».
— Мне кажется, тут уже дело принципа, — усмехнулся Паша, но смешок в этот раз получился вымученный. — Может, ты могла бы поговорить со своим ненаглядным?
— Нет! Ни за что. Он ненавидит меня, и я его ненавижу, — резко выдохнула она и скрестила руки на груди.
— Ну, ты не пыталась его полюбить, а он за что-то же на тебе женится.
— Во время прошлого обеда у нас он только и делал, что попрекал меня и пытался научить, как правильно сидеть, как ложку держать, а когда я что-то сказала отцу, то посмотрел на меня так, будто я ведро помоев ему на голову вылила. Кстати, хорошая мысль… — она мечтательно улыбнулась. — А что до свадьбы, он женится из-за того, что я могу создать оружие. Опасное оружие, вроде той формулы. А такой ресурс всегда должен быть под рукой, чтоб никто другой не мог завладеть им. Как тебе такая причина для женитьбы? — горько усмехнулась она.
— Да-а, раньше было проще: женились из-за приданого и горя не знали. Он тебе прямо так и сказал?!
— Ну, примерно, — пожала плечами Дарья. — Не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб понять этого вояку.
— А ты не думаешь сбежать из-под венца? — спросил Паша. Дарья посмотрела на него с нежной жалостью, как на неразумного ребенка. В его устах это звучало так просто: сбежать от самого влиятельного мага в России, неся на себе штамп ходячего склада химического магического оружия.
Конечно, она думала об этом, и не раз, но никак не могла найти в себе сил сделать шаг, оставить все позади и отдаться на волю неизвестности, как щепка во власти ручья.
— А на кого я оставлю Наташу? Отца? Астрею, в конце-то концов? Ведь никто не возьмется выкуривать мятежников, а если и возьмутся, кто займется лекарством? Еще нужно найти родителей Ольги, — она посмотрела туда, где играл ребенок. Девочка сидела на бортике фонтана и смотрела на скульптуру. Она выглядела такой потерянной, что при виде ее сердце невольно сжималось, хотелось забрать ее в тепло и уют семейного очага, но дело в том, что даже окруженная теплом она напоминала привидение. И совсем не умела играть; на куклы она не смотрела, чаще помогала прислуге или выпрашивала какую-нибудь работу, вышивку или вязание. Дарье хотелось хоть как-то помочь ей, но она не знала, что еще может сделать для девочки.
— Ты думаешь, мы найдем ее семью? — недоверчиво спросил Паша.
— Мы должны.
— Знаешь, ты могла бы стереть ей память и уехать с ней в Италию. Или в Германию. Вырастила бы там, вышла бы замуж.
— Я не могу присвоить девочку. Она все еще ждет, и я не вижу причин опускать руки, — возразила княжна.
— А если придется?
Она на ответила. Мысль о том, что она скоро отдаст девочку родителям, позволяла Дарье с легким сердцем заботиться об Ольге, но думая о том, что такое ожидание может продлиться не один год, девушка чувствовала толпы мурашек, бегущие по коже, и это было неприятное предчувствие.
— А что до Наташи, — продолжал волшебник, — ее на земле держит только твой крестраж, — он указал на часы девушки. — Тебе не кажется, что лучше бы… оставить это? Какие-то вещи должны случаться рано или поздно.
— Замолчи! — громким шепотом проговорила девушка. — Ты и сам не понимаешь…
— Даша, поверь, я понимаю, — его ладонь легла на плечо девушки, но Дарья резко стряхнула его руку. — Мне жаль, но ты просто… тратишь себя.
— Я знаю, что я делаю, Паша, — едко проговорила она. — И хватит меня осуждать. Я точно знаю, что Наташа не умрет, — девушка вздрогнула от звука собственного голоса. Казалось, даже статуи любопытно повернули к ней свои головы и с интересом ловили каждое слово. — Просто … мне нужно время. И помощь.
Юноша перевел дыханье и, упершись локтями в колени, закрыл лицо ладонями. Он так устал. Ему было больно даже смотреть на терзания Дарьи, ее отчаянные попытки вернуть к жизни коматозную сестру, но каково тогда было самой девушке? Ее почти бездумная решимость не давала юноше бросить княжну на полпути.
— Ну, что ты собираешься сделать теперь? — спросил он. Дарья с робкой надеждой улыбнулась ему.
— Ты ничего не слышал про Хитровку?
