Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
– Я… я правда не понимаю, о ч-чем вы, господин.
Одно быстрое движение большим пальцем – и меч выскользнул из ножен с пронзительным, почти что пульсирующим звоном. Ноги мальчишки подкосились, и он, дрожа, упал на колени.
– Рюн, привяжи лошадей, – инспектор Хан обошел мальчика, прижал к его трясущейся груди клинок. – Кто тебя послал?
– П-пожалуйста, не убивайте меня, – он тяжело дышал, втягивал воздух носом и выдыхал, вдыхал и выдыхал. А затем едва слышно прошептал: – Молодой господин Чхои…
Впервые в жизни я увидела, как дрогнула внешняя невозмутимость инспектора Хана – пусть даже на мгновение. Вспышка гнева… и что-то еще, едва заметное. Замешательство?
– Рассказывай. Быстро, – приказал он.
– Молодой господин. Он… он послал за вами людей.
– И приказал тебе своровать наших лошадей?
– Нет… Наш г-главарь хотел их п-продать.
– Дурачье. Сворованные лошади привели нас прямиком к тебе. И что же молодой господин хотел узнать? Говорил ли он что-нибудь о…
У меня под ногой хрустнула ветка, и инспектор Хан мигом вскинул голову в мою сторону. Я так испугалась, что попятилась назад, чтобы спрятаться, но споткнулась о вздымавшийся из-под земли корень.
– Соль! – рокочущий голос инспектора был наполнен яростью настолько дикой, что она пронзила мне сердце, а мое тело охватила дрожь. – Я же велел тебе оставаться там!..
Одноухий мальчишка схватил горсть земли и бросил ее в глаза инспектору Хану, чтобы ослепить его. Затем потянулся за веткой упавшего дерева, разломанного надвое молнией, и кинулся в бой, пока инспектор Хан еще ничего не видел. А мужчина, вместо того чтобы размахивать мечом во все стороны, спрятал его за спиной, острием вниз, раскрываясь навстречу опасности.
Боги, что же я наделала? Я сдернула с пояса дубинку и рванула вперед.
В этот момент воздух пронзил резкий свист, а затем со всех сторон послышался шорох. Из-за деревьев вышли мужчины с ножами и ветками. Их лица были замотаны шарфами, а сами они были такими костлявыми и обгоревшими, что больше походили на оголодавших крестьян, чем на свирепых разбойников. Один из мужчин махнул рукой и закричал:
– Вяжи их!
Восемь негодяев набросились на нас, словно беспощадная волна на тонущий корабль.
Ко мне потянулись руки, но я нырнула вниз, проскользнула по земле и перепрыгнула через корчащиеся тела. Одноухий мальчишка двигался быстро. Он поднял свое деревянное оружие над головой инспектора Хана…
Белым пламенем вспыхнула сталь на солнце. Брызнула кровь, как будто у мальчишки лопнул живот. Он медленно осел на землю, рука его ослабла, ветка упала в грязь, колени подогнулись. Подняв голову, он взглянул на инспектора Хана. Закашлял. В горле у него что-то забулькало, с губ стекла струйка крови.
Воцарилась тишина. Все вздрогнули, когда инспектор вытащил лезвие и последние капли жизни безухого алым пролились на одежды инспектора. Мальчишка рухнул на землю.
Меня затошнило. Оторвав взгляд от тела, я вновь посмотрела на инспектора – и он показался мне другим. Глядя на свои окровавленные ладони, он поднялся на ноги и зашатался, словно земля качалась у него под ногами. На висках у него блестели капли пота.
Рюн бросился к хозяину, и я, взяв себя в руки, тоже побежала. Одного разбойника ударила между ног, а когда он наклонился вперед, с размаху опустила ему ногу на голову. Мужчина тотчас рухнул на землю. Рюн тем временем размахивал кулаками, катался по земле, хватал их за волосы. Инспектор Хан же размахивал мечом, как какой-нибудь пьяница, факелом отпугивающий тигра. В его хаотичных движениях не было ни направления, ни равновесия.
Внезапно меня схватила огромная ладонь, а к шее прижалось что-то холодное. Я даже не услышала, как ко мне кто-то подошел, но теперь все мое внимание свелось лишь к острому жалу, впивавшемуся в кожу.
– Инспектор, бросай меч, – прокричал голос у меня над головой, – или я ее убью!
У меня похолодело в груди. Инспектор Хан моргнул, будто глаза ему застилала дымка. Он никак не мог поднять на нас глаза. Я задержала дыхание.
– Я не шучу! – разбойник вжал нож мне в горло, но пока не до крови. – Я убью ее!
Молчание. По лицу инспектора Хана пробежала мрачная тень.
– Как тебе угодно.
Сердце ухнуло куда-то вниз.
– Что? – изумился державший меня мужчина. – Ты что, совсем свою служанку не ценишь?
Меня сковала боль. Инспектор Хан, покачнувшись, вонзил меч в землю и оперся на него.
– Мне не нужна тамо, которая мешает моему расследованию.
У меня чуть не подогнулись колени. Я допустила маленькую ошибку, всего одну крохотную ошибку! Я лишь хотела увидеть то же, что и инспектор. Я не хотела, чтобы все так обернулось. Но инспектору я была уже не нужна. Вот так просто все кончилось.
Где-то под ребрами меня уколола боль предательства, куда более острая, чем клинок у горла.
«Сестренка, – прозвучал тихий шепот брата в моей пылающей груди. – В этом королевстве никто не будет любить тебя так же сильно, как семья».
Эти слова эхом отозвались во всем моем теле. Кости моего брата лежат где-то в холодной земле, забытые. У него не было ни кургана, ни прощальных речей, ни цветов. Он там совсем один. И я чувствовала себя столь же одиноко, хотя меня окружали грязные лица.
Я не могу вот так умереть.
«Десять тысяч рек стекается в море, и все же оно никогда не переполняется. Такова и наша любовь к тебе. Моя, сестры и матери. Наша любовь – это море, глубокое море».
У меня до сих пор была семья. Ради нее я должна выжить.
Я со всей силы опустила пятку на ногу разбойнику. Тот от неожиданности отвел нож от моей шеи. Голой рукой схватившись за лезвие, я впилась зубами мужчине в запястье, прокусила прямо до костей; он попытался отдернуть меня за волосы.
– Хозяин! – услышала я исступленный крик Рюна.
Инспектор Хан упал на одно колено. Никто его не бил, даже пальцем не трогал. Однако он покачнулся, выпустил из рук меч и рухнул на землю.
– Это знак свыше! – завопил один из разбойников. – Возьмите раненых! Мы сейчас же уходим!
Мой захватчик попытался меня оттолкнуть, но я крепко-накрепко вцепилась в лезвие. Тогда он, утробно зарычав, ударил рукоятью меня по лицу. Перед глазами взорвались звезды, во рту образовался сгусток крови, и я упала на землю. Над головой кружились зеленые пятна. Я закрыла глаза; острая боль сначала пронзила пальцы, а затем голову, отдаваясь в ушах. Я посмотрела на руку и поняла почему. Пальцы были вспороты, а ладонь превратилась в лужу раскаленной крови.
Я свернулась клубком, вспоминая, что делать, если меня пугает вид крови.
«Глубоко и медленно вдохни через нос, а потом выдохни, – учил меня брат. – Вслушивайся в свое свистящее дыхание».
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
