Я собираюсь сожрать один из самых крупных медиа-холдингов, пополнить обойму своего влияния еще одним приобретением, но прежде, чем начать делать решительные шаги, мне нужно знать, кто сможет возглавить мою Башню Мордора. Анжела сделала все чертовски правильно и хитро: никто не заподозрит, если я ненавязчиво поговорю о работе с парочкой редакторов. В конце концов, сегодня они будут у меня в гостях, и я в своем праве, навязывая интересную именно мне тему для разговора.
Среди кандидатов вполне солидные мужчины и женщины, с прекрасными списками достижений, награжденные чуть ли не всеми возможными премиями и наградами.
— Слушай, они какие-то стерильные, — озвучиваю свое сомнение. — Ты же знаешь, я не связываюсь с теми, кого нечем прижать.
— Если я найду компромат, то его найдут и твои «доброжелатели», и тогда твой ферзь станет пешкой раньше, чем ты успеешь чихнуть.
— Логично. Я уже спрашивал, почему не женился на тебе?
Мы приезжаем с небольшим опозданием: все в рамках прихоти именинника, как считает Анжела. Она так скрупулезно лепит мой имидж, что порой я перестаю понимать, подчеркивает она существующие качества, или я сам начинаю пытаться соответствовать своему медийному образу.
Анжела идет первой — любит командовать парадом, а я задерживаюсь, чтобы глотнуть морозный декабрьский воздух. До Нового года всего три дня, а снег уже сошел, как и не было, и сегодня впервые за несколько недель приятный колючий мороз. Я люблю холод, потому что почти никогда не замерзаю, и даже сейчас, в крепкий минус, в одной рубашке и пиджаке мне вполне комфортно.
— Лука! — зовет с крыльца Анжела.
Поворачиваюсь, уверенным шагом иду на ее голос. Держу голову «в пол», репетируя вежливую улыбку.
И на всем ходу сношу бегущую мне навстречу фигуру. В последний момент на одних рефлексах пытаюсь поймать ее за руку, но она — это девушка — не успевает зацепиться и прямо у моих ног падает на мягкое место.
— Я… — пытаюсь вспомнить, как нужно просить прощения, потому что давно этого не делал, но притормаживаю, натыкаясь на ее взгляд. Ухмыляюсь, щурюсь. — Спрячь глаза, фея, сожжешь.
— Очень пошлый комплимент, — бросает она и протягивает руку, за которую я аккуратно возвращаю ее в вертикальное положение. Почти сразу освобождает ладонь, осматривает свой безнадежно испорченный вид и сдавленно выдыхает. — Прошу прощения за грубость. Просто… все одно к одному.
— Тяжелый день? — Она делает вид, что раздумывает. — Тяжелая неделя? Месяц? — пытаюсь угадать я. — Не та планета?
— Пожалуй.
Она кое-как вымучивает улыбку и теперь уже первой протягивает руку, представляясь:
— Евгения Левитская, выпускающий редактор «VOS».
— Лука Ради, именинник.
Она смотрит на меня несколько долгих секунд, даже не пытается сделать вид, что тщательно разглядывает и мое лицо, и рубашку, и даже то, как я держу руки в карманах брюк. Нет, она ни в коем случае не смотрит на меня, как будто я игрушечный Кен и меня можно купить. У нее взгляд женщины, пытающейся вот так сходу понять, что я за птица и как со мной разговаривать. Мне это нравится, люблю людей, способных к быстрому анализу. Уверен, она уже сто раз пожалела о том, что грубо огрызнулась на мой и правда хромой комплимент, но при этом не выглядит униженной.
Интересно, почему ее нет в списке потенциальных кандидатов? Низковата, чтобы быть моим Сауроном?
— Мне откуда-то знакомо ваше имя, — говорит Евгения, пытаясь безуспешно оттереть с ткани грязные пятна. — Уверена, оно слишком необычное, чтобы просто так выветриться из головы.
Я не пытаюсь облегчить ей задачу — пусть поиграет в угадайку. Только когда Анжела снова зовет меня по имени, выразительно показываю взглядом, что я занят разговором. Моя умница-помощница понимает, что настаивать на том, что мне прямо сейчас нужно идти к гостям, стоит только если в зале появился президент собственной персоной.
Я со спокойной совестью плачу моей испачканной собеседнице ее же монетой: рассматриваю и платье, и маникюр, и макияж. Ногтей нет, но ее руки в полном порядке. Вместо тяжелых украшений — красивые, но явно недорогие часы. Мужские? Но при этом на пальце одно единственное кольцо, и это точно не стекляшка, а маленький бриллиант. Она может позволить себе дорогие вещи и крутые бренды, но предпочитает носить то, что нравится, даже если это куплено на блошином рынке. Такую вряд ли можно подкупить.
И все же почему ее нет среди кандидатов? По крайней мере, мне бы хотелось, чтобы мой деловой партнер и в некоторой степени, правая рука — которая там по счету? — выглядела достаточно приятно, чтобы появиться с ней на деловом ужине.
— Совсем никаких вариантов? — Я не могу отказать себе в удовольствии пошутить. — Наверное, я футболист.
— Вы — владелец…
И она безошибочно перечисляет все, чем я действительно владею, все мои гранды, мой благотворительный фонд и пару медицинских программ, куда я тоже вкладываю деньги. Не то, чтобы очень длинный список, но я все равно впечатлен.
— У вас хорошая память, Евгения.
— Просто у вас правда запоминающееся имя.
Я жду, когда она добавит что-то о внешности, но грязные пятна на одежде снова важнее меня.
— Может быть… — Я подставляю локоть, предлагая себя в качестве спутника, но Евгения разводит руки, поворачивается на триста шестьдесят градусов и пожимает плечами. — Прошу прощения, я просто… — На языке вертится еще один не особо удачный комплимент ее глазам, но я просто понимающе киваю. — Я могу оплатить химчистку.
— Лучше поймайте мне такси, — предлагает альтернативу она.
— Мой шофер отвезет, куда нужно.
Мы медленно идем до машины, и я несколько раз прокручиваю в голове ее имя и должность. А когда открываю дверь и помогаю сесть, почему-то не могу не обратить внимания, что она и садится по-особенному: не с ноги, а сперва просто устраивает на сиденье свою симпатичную задницу, а потом переставляет сразу обе ноги. Кто-то тут ходил на курсы хороших манер?
— Не одолжите мне на минуту свой телефон, Евгения?
— Зачем? Я не свободна.
Вот так, в лоб, без кокетливой паузы. Видимо, очень серьезно занята.
— Дело в том, что нам с вами, возможно, есть что обсудить. По основному роду вашей деятельности. Только вам придется подписать пару документов о неразглашении, прежде чем я перейду к сути.
— Вас точно зовут не Кристиан Грей?
— Вы читали эту книгу?
— А что, образ умной женщины внезапно покрылся трещинами? — Она вздрагивает как от холода, и я просто передаю свой пиджак, который Евгения без разговоров и лишних благодарностей тут же накидывает на плечи. — Я люблю обо всем иметь свое собственное мнение. Только так можно быть полностью уверенным, что не стал жертвой чужих заблуждений и предвзятости.
