— О чем задумалась? — мужчина поставил передо мной поднос с едой. Он все еще был одет в белую рубашку и брюки. Видимо, успел переодеть только меня.
— О том, кто меня переодел, — бросила недовольный взгляд и, зацепив пальцами край воротника футболки, вернула на место. Его одежда мне была велика. — Что со мной случилось?
Марк скрестил руки на груди, возвышаясь надо мной словно скала, и буравил меня серьезным взглядом.
— Ты не помнишь? — несколько раз моргнула ресницами. Я помнила, как он меня загнал в угол и целовал в шею, но признаваться не хотела. Да и от этих воспоминаний сразу начинаю краснеть, как школьница. Губы Марка приподнялись в усмешке, будто он уже знает, о чем думаю. — Совсем? — насмешливо спросил он. — Ладно, не буду тебя мучить. Ты потеряла сознание в лифте, когда я…
— Ясно, поняла, — перебила его поспешно, и чуть не опрокинула поднос. — Чёрт!
Марк прыснул со смеху.
— Давай, сначала поешь, ты слишком слаба. И зачем приперлась на работу, если болеешь?
“Потому что не хочу, чтобы кое-кто думал, что я струсила”, - хотела съязвить, но промолчала. Я и вправду чувствовала себя не очень: голова трещала, во всем теле слабость и меня немного укачивало.
— Не думаю, что смогу, — смотрела на суп, который принес он, и понимала, что ничего не хочется есть. Совсем.
— Сама съешь или мне тебе помочь и накормить самому? — вкрадчиво поинтересовался. — Но поверь, тогда тебе не понравится мой метод.
Кто бы говорил!
Сглотнув вязкий комок в горле, приступила к еде. На вкус суп оказалось не таким уж и плохим. Оказывается, Марк умеет вкусно готовить. Мог же сам готовить еду на даче, когда похитил меня, а не заставлять других. И все это время Марк не сводил с меня цепкого взгляда, вызывающего у меня странное чувство. Кажется, даже волосы на теле встали дыбом. Потом он убрал поднос.
— Сколько времени я была в отключке?
— Полтора часа или больше, — пожал он плечами.
— Я позвоню отцу и попрошу его забрать меня. Извини, что доставила тебе столько хлопот, — позабыв о том, что на мне одежда мужчины, откинула одеяло и спустила ноги на мягкий ковер. А потом, опомнившись, быстро обмоталась одеялом. — Где мои вещи?
Марк закатил глаза, мол, я неисправима. Открыл шкаф и достал оттуда мою сумку. И этот наглец вытащил из неё мой телефон.
— Эй, ты что делаешь?! — возмутилась я, жалея, что на мне только футболка. — Это мой телефон, и ты не имеешь права трогать мои вещи без разрешения!
— Держи, позвонишь родным и скажешь, что сегодня не сможешь переночевать дома, — проигнорировал мои слова и спокойно произнес, протягивая мне телефон.
— И что я должна им сказать? И где я переночую, если не дома? В бабушкиной квартире я еще не успела закончить ремонт.
— Не знаю, у подруги, может, сама придумай, но сегодня ты не уйдешь никуда. Я не доверю тебе твое здоровье.
— Да ты офигел! — в сердцах выпалила я. — Никогда! Еще чего. Верни мои вещи, и я уйду. Раз сегодня работа отменяется, побуду дома и вылечусь.
Подобрав концы одеяла, встала с места, чтобы отобрать телефон, а также свои вещи. Однако Марк был слишком упрям, и его упрямства хватило бы на несколько человек. Я вам говорила, что он высок? Очень высок. Или мне это так кажется из-за того, что я сама низкого роста?
— Марк, не время сейчас играть с тобой в игры. Отдай мне телефон, — встала на носочки, чтобы достать его, но мужчина только выше задрал руку, не позволяя мне сделать задуманное.
— Успокойся.
Я пыталась подпрыгнуть, удерживая одеяло на груди, однако нога подвернулась и, схватившись за рубашку Марка, потянула его на себя, стараясь сохранить равновесие. И мы с ним упали на кровать. Я снизу, а мужчина сверху. Мягко ударилась затылком в матрас. Наши лица оказались в опасной близости. Его горячее дыхание опаляло мои губы.
— Успокоилась? — мягко спросил он, а я кивнула, не в силах выдавить из себя ни слова.
— Слезь с меня.
Марк встал, захватив мой телефон, а я приняла сидячее положение.
— Может, сначала дашь мне нормально переодеться, а то эта футболка с меня соскальзывает, — ляпнула не подумав. Глаза Марка в тот же момент сделались темным. — То есть… я хотела… что… — заикалась я, под его взглядом.
— Сначала поговоришь, а потом дам тебе другую одежду, — пошел он на компромисс, хотя это было выгодно только ему.
— Хорошо, — чуть скрипя зубами, согласилась.
Решила позвонить не отцу, а маме. Сегодня у неё не было уроков, и она была дома, поэтому не боялась, что помешаю ей работать. Соврала, что останусь у подруги, чтобы она напрасно не ждала меня. Уверив, что я чувствую себя хорошо, отключилась. Все это время Марк стоял рядом, а потом отобрал у меня телефон.
— Эй, ты что делаешь?
— На всякий случай пусть пока твой телефон побудет у меня. Вот твои вещи, ты можешь воспользоваться ванной.
— А ты?
— Не волнуйся, не оставлю тебя одну.
Вот если бы оставил одну, не обиделась бы. Честное слово. Только не хватало, чтобы он таскался за мной. Это доконает. Но кто будет слушать меня?
Переодевшись в свою одежду, подождала минуту, прежде чем выйти. Послушав тишину в комнате, открыла дверь и замерла, не в силах отвести взгляд от обнаженного Марка. Точнее, полуобнажённого Марка. Слава богу, на нем были брюки. Он стоял спиной ко мне и, кажется, собирался снять и их. Я, как приличная девушка, должна остановить его, закрыть глаза и не смотреть. Однако, не в силах выдавить из себя хоть слово, слежу за ним, как завороженная. Крепкие, рельефные мышцы перекатывались под упругой кожей, притягивали взгляд и манил к себе. Наконец, отмираю, делаю вид, что ничего не видела и кашляю, давая понять, что я уже закончила. И пока я зависала от увиденного, он успел одеться в домашние штаны и футболку. И теперь футболка обтягивала его спортивное тело, как вторая кожа. Видно, что Марк дружит со спортом. И, похоже, проводит очень много времени в спортзале.
— Ложись в постель, ты еще слабая.
Отчаянно отводила взгляд в сторону, стараясь не смотреть в его глаза. Я все еще смущалась, чувствовала себя школьницей, которая в тайне от родителей смотрела журнал с обнаженными моделями-мужчинами. Но Марк не был моделью, и я видела его не на фотографии, а вживую.
— Все-то тебя надо заставлять.
Марк закатил глаза и ловко поднял меня на руки. Я не ожидала от него такого, и поэтому обхватила за шею, близко склонившись к его лицу. Наше дыхание смешалось воедино, мы почти соприкасались кончиками носов. Мы жадно впились в друг друга глазами. Воздух вокруг будто стал наэлектризованным. Моя рука сама двинулась вверх и коснулась его лица. Трехдневная щетина Марка приятно покалывала ладонь, темные глаза жадно шарят по-моему лицу, останавливаясь на губах. И, как по заказу, у меня во рту пересохло, облизываю губы, и мне почему-то важно, чтобы это выглядело для него красивым. Сексуальным. Вдруг поймала себя на мысли, что хочу, чтобы он тоже смотрел на меня так, как я смотрела на него минутой ранее. Хочу заворожить его, а также коснуться этих жестких губ своим. Не знаю, что это, почему я веду себя так. Минутное помешательство или результат похищения, стокгольмский синдром? Гулко сглатываю и позволяю ему целовать меня, даже призывно открываю рот, мягко поглаживаю пальцами его щеку как бы подталкивая.
