– Стой, кто идет?
Рид узнал этот голос.
– Антуан, ты? Я пришел, чтобы доставить графиню в безопасное место.
Антуан приблизился к Риду и всмотрелся в его лицо.
– Андре не говорил нам, что именно вы приедете за графиней. Слава Богу, вы вернулись за ней, месье!
– Что ты здесь делаешь?
– Я только что сменил Гастона; он спит в конюшне. Мы начали дежурить по очереди после того, как графиня вернулась из Замка дьявола. Если за нами вышлют солдат, мы услышим стук подков задолго до того, как они будут здесь. Нескольких минут графине и Лизетт вполне хватит, чтобы спрятаться в тайнике под полом.
Хотя в груди у Рида все кипело, он проглотил гневные слова и спросил как можно спокойнее:
– Ради всего святого, зачем графине понадобилось возвращаться в Замок дьявола, прекрасно зная об опасности? Перед отъездом я уже предупреждал ее, что нельзя вести себя так безрассудно.
– В последний раз она вернулась туда из-за вас, месье.
– Из-за меня?! – ахнул Рид.
– Да, месье. Она помнила, как вам не хотелось бросать там доктора Леклера, и решила освободить его ради вас.
– Ей удалось вытащить Леклера?
– Да, месье. Он сейчас в доме, в бывшей вашей комнате.
– Он здоров?
– Он был в лучшем состоянии, чем вы, когда мы вас привезли.
Рид взглянул на темные контуры дома.
– Думаю, сейчас все спят, так что не буду никого беспокоить. Лучше всего, если они узнают о моем появлении утром. Парадная дверь не заперта? Я могу остаток ночи поспать на диване в гостиной. А ты пока приготовь все к отъезду. Мы должны просигналить кораблю завтра вечером, после захода солнца.
– Мы будем готовы, месье. Парадную дверь оставили открытой на тот случай, если мне или Гастону нужно будет быстро войти внутрь. Я останусь на страже, пока вы и остальные спите.
Рид направился к дому. Воздух был неподвижен, не чувствовалось ни малейшего ветерка. Тишина была жуткой, и волосы у него на затылке встали дыбом. Он повернулся и бросил взгляд назад. Не заметив ничего подозрительного, Рид поднялся по ступенькам к двери и повернул ручку. С легким скрипом дверь отворилась.
Пробираясь в гостиную, Рид ничего не видел и не слышал, но, поскольку хорошо помнил план дома, добрался без малейшего труда. По спине у него побежали мурашки: огонь в камине потух, а с ним исчезло и тепло. Достав из кармана мешочек с кремнем, он нащупал свечу, выбил искру и поджег фитилек.
Устало вздохнув, Рид рухнул на диван и уставился в остывший камин. Его согревала мысль о том, что Флер спит в двух шагах от него, в своей спальне чуть дальше по коридору. Он не переставал думать о ней с тех самых пор, как уехал отсюда несколько недель назад. Все в ней восхищало его: страсть и мужество, соблазн и желание, красота и настойчивость. Риду пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержаться и не прокрасться в ее комнату, забраться в ее постель и заняться с ней любовью.
В груди Рида поднялась волна страха. Несмотря на уверения Антуана, он не мог не беспокоиться о безопасности Флер. За грядущий день может произойти все что угодно. Рид достал оружие, положил его рядом с собой и задул свечу. Он лег на спину и закрыл глаза, надеясь хотя бы на пару часов такого нужного сна. Он только начал дремать, как вдруг перед его сомкнутыми веками неожиданно вспыхнул огонь. Он резко открыл глаза и понял, что смотрит в дуло направленного на него пистолета.
Флер.
Он медленно поднял глаза, и их взгляды встретились. Будто зачарованная, Флер неподвижно смотрела на него. Рид отвел пистолет в сторону. Улыбаясь, он заметил:
– Поосторожнее с этой штукой, она может выстрелить.
Флер изумленно ахнула и разжала пальцы.
– Рид! Что ты здесь делаешь?
Он встал, забрал у нее пистолет и свечу и поместил их на кофейный столик.
– А ты считаешь, я позволил бы кому-то другому приехать за тобой?
По ее телу прошла дрожь.
– Откуда ты знаешь?..
– Портер сказал мне, что ты в опасности и тебе пора уезжать.
Флер смотрела на Рида так, будто он был привидением.
– Я не думала, что когда-нибудь увижу тебя опять.
– Ты огорчена?
– Огорчена? Нет, конечно, с чего бы?
– С твоей стороны было глупо возвращаться в Замок дьявола, ведь это опасно, – с упреком произнес Рид. – Ты слишком искушала судьбу.
– Я намеревалась уехать после того, как спасу доктора Леклера. Я помнила, что он очень помог тебе, и хотела вытащить его из тюрьмы в память о тебе. И мне это удалось.
– Хоть я и благодарен тебе за спасение добросердечного доктора, все равно подвергать себя опасности было глупо.
И будто противореча сам себе, он обнял ее и прижал к своему сильному телу. Их губы сомкнулись. Флер показалось, что она летит в сияющую бездну, чего уже никогда не надеялась ощутить. Жар, исходящий от него, окутывал ее едва прикрытое тело; обоих охватила страсть. С Ридом всегда было так: желание прорывалось неожиданно и бурно.
Руки Рида скользнули по ее волосам, распуская косу и обрушивая сияющую тяжесть черных кудрей на ее плечи. Он погрузил пальцы в шелковые пряди ее волос, придерживая ей голову, пока его язык исследовал ее рот. Флер обхватила его руками за шею, отчаянно прижимаясь к нему, возвращая поцелуй со всем свойственным ей пылом.
Неожиданно она отстранилась – не здесь. Схватив Рида за руку, она повела его по темному коридору в свою спальню. Очутившись внутри, они принялись торопливо срывать друг с друга одежду, поворачиваясь и изгибаясь в танце необузданной страсти.
Из-под прикрытых век он смотрел, как она расстегивает его сюртук и, стянув, бросает на пол. Он снял с нее пеньюар и принялся дергать ленту, стягивающую ночную рубашку у шеи. Рубашка скользнула вниз, обнажая руки; она передернула плечами, и рубашка, на миг задержавшись на бедрах, упала к ее ногам.
Флер нетерпеливо ждала, когда Рид закончит возиться с одеждой. Наконец он разделся, и она стала рассматривать его обнаженное тело при свете свечи.
– Ты поправился, – отметила она, окидывая его оценивающим взглядом.
– Я теперь почти в той же форме, что и до заключения.
Протянув руку, она провела ею по его мускулистому торсу, и волоски на груди приятно щекотали ее пальцы.
– Я все пыталась себе представить, как ты будешь выглядеть, когда к тебе вернутся здоровье и сила, и теперь я знаю это. Ты великолепен.
Он посмотрел ей прямо в глаза, и Флер увидела в их серебряных глубинах блеск желания, который был жарче любого огня. Она задрожала, не в силах отвести взгляд.
