По залу прошел недовольный шепоток. Неужели они так опасаются его… или их?
— Вы можете показать?
Я испуганно посмотрела на Руслана, но тот опустил ладонь мне на плечо.
— Не думаю, что следует это делать. Прошу поверить мне на слово. Диана здесь, чтобы желающие могли задать ей вопросы. В остальном говорите со мной.
Я испустила вздох облегчения. Однако радоваться было рано.
— Откуда появился знак? — спросил ведущий заседания, обращаясь ко мне.
Да, откуда появился знак? Кто бы мне это сказал…
— Я не знаю. Просто увидела его в зеркале… и все.
— Вы общались с оборотнями кроме Руслана в последнее время?
— Я живу в отдалении от стаи. Стараюсь ни с кем не вступать в контакт.
Руслан, да и все остальные, пристально смотрели на меня.
— Я вообще не хочу ни во что лезть! — торопливо добавила я. — Я не собираюсь нарушать закон! Просто хочу, чтобы никого не убивали рядом со мной, вот и все!
— Никто не сомневается, — Руслан крепче сжал мое плечо и повернулся к председателю, — ей можно верить.
Тот побарабанил пальцами по столу. А я сидела и не могла понять — неужели Руслан до сих пор не рассказал им про Дениса? Но если нет — то зачем было приводить меня сюда?
— Руслан Вадимович, вы готовы взять поиски на себя?
— Все, что можно узнать в пределах моего района — да. Но на днях произошла стычка по другую сторону Москвы реки…
— Она нарушила границы! — подал голос один из сидевших мужчин. На напавших на меня мальчишек он ничуть не походил.
— 06 этом я и говорю, — спокойно продолжил Руслан, — если это дело будет поручено мне — я должен иметь полномочия действовать за пределами своей земли.
С полминуты председатель молча смотрел на него, а потом произнес:
— Хорошо. Так и решим. До следующего схода все отчеты по вопросу о доме Гар должны поступать лично ко мне.
К тому времени, когда мы покинули зал, мое недоумение только усилилось.
— Зачем ты привел меня сюда? — спросила я тихонько, когда Руслан провожал меня на первый этаж и дальше за двери. — И почему не рассказал им всего, что знаешь сам?
— Нет смысла рассказывать все и при всех, — так же негромко ответил он. — Мы не знаем, нет ли в круге союзников дома Гар. Пойдем, я тебя отвезу. Но сначала заглянем ко мне.
Мы сели в его машину — неприметный жигули, никак не подходивший человеку, только что выбравшемуся с подобного мероприятия, — и Руслан завел мотор.
— Я хочу чтобы ты лучше поняла, что представляет из себя дом Гар, — сказал он.
— Знаю, ты не любитель читать — как, в общем-то, и я. Но иначе никак. Дам тебе несколько книг, чтобы ты поняла, почему случилось размежевание между ними и советом.
Я кивнула. Книги мне не помешали бы. Наконец хоть кто-то позаботится о том, чтобы я узнала, что происходит.
— Если вкратце, — продолжал Руслан, — дом Гар хотел подчинить себе все стаи. Это ему почти удалось. Однако волки любят свободу. Мы не станем терпеть чужой власти над собой. Власть вожаков — неизбежное зло. Но, как видишь, я и ею стараюсь не злоупотреблять.
Я кивнула. Руслан в самом деле был очень мягким вожаком. Никогда и никого ни к чему не принуждал. Мне нравилось жить в его районе, и я с опаской думала о том, что порой происходит в других. Когда в вожаки выбиваются такие молодые волки, как Роман, непокорных могут убивать даже свои.
— Мы требовали признать свободу вольных стай, — продолжал тем временем Руслан, — но дом Гар отказывался принять общий закон. Они продолжали вести завоевательную войну, которая с переменным успехом длилась несколько веков. Пока, наконец, один из вожаков не нашел путь, чтобы их остановить. Первый из Гаров, их альфа и вожак, обладал властью над остальными, потому что они чувствовали ток его крови. Код крови, который распространялся через знак. Нужно было уничтожить вожака — и тогда единство дома Гар рассыпалось бы, они не смогли бы противостоять нам.
Сложность заключалась в том, что код крови передается через кровь — не только укушенным, но и детям. Нужно было прервать его род, чтобы не появился новый вожак, который подчинил бы волков себе.
Одна из нас придумала заговор, способный выжечь код. Но нанести удар заговоренным кинжалом должен был особенный человек… Особенный волк. Избранная судьбой.
Мы думали, что нам удалось. Что мы никогда не столкнемся больше с домом Гар. Но как видишь, что-то пошло не так. Они снова угрожают нам.
Я молчала. Все это звучало мягко говоря… фантастично.
Машина остановилась у тату-салона, и Руслан попросил меня подождать внутри. Сам он вышел и вернулся с тремя старинными томами в руках.
— Прочитай, — сказал он, вручая книги мне. Я раскрыла одну из страниц наугад и невольно ужаснулась витиеватым буквам и старославянскому языку.
— Ты серьезно? — уточнила я.
— Да. И не забудь вернуть их назад. Займись этим сразу же, как приедешь домой. А потом свяжись со мной. Диана, ты меня поняла?
Я нехотя кивнула.
Руслан забрался на водительское место, и теперь уже в молчании мы проделали остаток пути.
До книг я, конечно же, не добралась. Стоило войти в квартиру и положить их на стол, как в дверь раздался звонок.
— Как провела вечер? — издевательски поинтересовался Денис.
Я отошла в сторону и предложила ему:
— Заходи.
Денис вошел, я закрыла дверь и повернулась к нему. Денис молча разувался — явно чувствовал себя в моей квартире как в своей. Я и не хотела возражать. Подошла к нему со спины и обняла.
Денис замер с недоснятым кроссовкам в руках, быстро скинул его и, повернувшись, поймал в ладони мое лицо.
— Что-то произошло?
Он внимательно вглядывался мне в глаза, но я не могла сказать. Только покачала головой и уткнулась лбом ему в плечо.
— Денис, я могу верить, что ты хороший человек?
— Не бывает хороших и плохих людей, — сказал он, прижимая меня к себе и целуя в висок.
— Скажи… — я подбирала слова, — чего ты хочешь в жизни больше всего?
Денис долго молчал.
— Я хочу занять свое место в ней, — сказал наконец он, — хочу знать, что я не просто один из миллионов… У меня есть судьба, я что-то значу.
Я с удивлением посмотрела на него.
— И ты решил добиться этого, став кожевником?
— Нет, — Денис обнял меня еще крепче, — я не выбирал профессию, только продолжил дело отца. Но она нравится мне. Я люблю видеть результат, плоды своей работы. Я думал, что главное — быть мастером, делать то, в чем ты хорош. Но со временем понял, что это не все. Я боюсь затеряться среди других людей. Боюсь, что меня забудут, и никто не будет знать, кто я есть. Как забыли моего отца.
