— Я.Ты. Мы оба. Кстати, меня бесит, что ты похудела.
А это уже клиника.
Он перепрыгивает на другую тему, будто с прошлой мы разобрались и навсегда закрыли ее, заперев на амбарный замок, а ключ выбросили в унитаз.
Хочу высказать все то, что я думаю насчет его мнения, но не успеваю. Его рука, забирается под кофту, рисуя круг на напряженном животе. Пальцем надавливает на точку чуть ниже пупка. Действия собственника, который не понимает, что ему запрещено так делать. Больше никогда. Ему нельзя прикасаться. Иначе… иначе я буду выжигать на себе те места, до которых он имея наглость дотронулся.
— А мне плевать, что там тебя бесит. Не понял еще? — мои последние попытки, перед тем как мозг начнет перезагрузку.
— Что я понять должен? — губами касается лба, спускаясь ниже, оставляя на коже невидимые следы от легких поцелуев.
Нет. Я несильная. Я настолько слабая, что не могу оттолкнуть его от себя. Я не могу прекратить эту пытку. Мне самой в психушку нужно. мне точно требуется айболит в белом халате, который сможет объяснить мне, почему после всего, что Егор натворил, я до сих пор не оттолкнула его и не убежала?
— Что ты сам меня выгнал. Ты сам все разрушил. Ты сломал меня. Это ты должен понять.
Била по самому больному. Била так, что Егор разжал руки, а в его глазах потух костер. Взгляд потемнел. Но не от желания, как это обычно у нас бывало, он потемнел от сожаления.
Как бы я ни растекалась перед ним лужей все это время, как бы я не корила себя за свою слабость. Я выстояла. Этот бой был выигран мной.
Егор.
И второй раз за это утро я вижу спину убегающей от меня Беловой.
Я попал в час сурка?
Она теперь в день миллион раз будет сваливать, будто я самая главная для нее опасность, которая только может быть, и которая причинит нереальное зло?
Бл*. Да я свихнусь и не доживу до пенсии при таких делах.
Знаю, что не заслуживаю никакого прощения. Знаю, что она имеет право вырвать мне яйца и скормить их голодным шакалам. Я все это прекрасно знаю. Только это не значит, что я сдамся.
Наверно, я с самого начала знал, что белка будет со мной.
Непросто же так приперся сюда с утра пораньше. Где-то глубоко в душе, кажется, я хотел забрать Нику у вонючки Озерина. Забрать себе, несмотря на предательство, которого, как оказалась, и вовсе не было.
Мне было плохо без нее.
Я это особенно осознал, когда она оказалась рядом. Даже ее холод не смог помешать мне, насладиться близостью. Ничего не мешало. Я готов был орать от восторга даже оттого, что просто приобнял ее. Только вот идиот, целовать не стал. Был уверен, что этим самым поцелуем поставлю крест на всех будущих попытках вернуть девушку.
А вот зря.
Может именно этого и помогло бы мне?
Хотя, могу с радостью сообщить один интересный факт.
Готовы?
Присядьте. Новость даже Вас шокирует. Меня так особенно.
Я до сих пор не безразличен белке.
Даже после всего дерьма, которое я вылил на нее.
По глазам ее понял. Там, за всеми железными цепями, до сих пор живут чувства ко мне. Белка их просто пытается заблокировать. Пытается лишний раз утопить их в лавине ненависти, которая то и дело появляется на горизонте.
Да по хрен.
Факт остается фактом.
Ничего не упущено.
Все только начинается.
— Ну, и что ты здесь забыл?
Пока я белку провожал, не заметил, как ко мне подошел злой гном, в лице ее соседки по комнате и близкой подруги.
Честно говоря, я удивился, что она решила просто заговорить, а не врезала мне коленкой между ног.
Подруга за подругу. Или как там?
— Вернуть ее хочу. — твердо, без вранья отвечаю ей.
Она сканирует выражение моего лица, проверяя, говорю ли я правду или нагло вру. Ухмыляется, потом сыпет угрозами и показывает на свободную скамейку возле окна.
Не поверите, я не думал, что одно предложение сможет вызвать такое доверие.
Э-э-э.
Почему с белкой оно не сработало?
— Сразу предупреждаю, что расскажу все, только из-за нее. Потому что вижу, как она страдала.
Прошедшее время с размаху бьет в живот.
Тяжело вздыхаю, пытаясь контролировать руки, которые уже собрались сломать деревяшку, на которой мы сидим.
«Неужели все потеряно?»
Где-то слышал, что когда на тебя хотят свалить словесную бомбу, то долго не решаются выдернуть чеку. Люди смотрят в потолок, сжимают пальцы в тугие кулаки, хмурят брови, тяжело вздыхают.
Именно так себя и ведет подруга белки.
Она то смотрела на меня, то не смотрела.
То открывала рот, то закрывала.
Знаете, как это бесило?
Надеюсь, что знаете.
— Если собралась мне что-то рассказывать, то говори. Хватит мучить кота и тянуть его за яйца. Пожалей зверюшку.
— Ты не кот. Ты свинья, которую и жалеть не хочется.
А я молчу. Что могу сказать в ответ? Ничего. Но решаю, что как только верну свою Нику, сделаю ее подруге подарок. Презентую ей азбуку. Пусть учит добрые слова.
— Та дура, с который ты раньше спал, поставила Нике условие. Она сказала, что вернет назад твою студию, если Белова соберет вещи и уедет из квартиры. Ника решила ее обыграть. — Начинает Катя, и я клянусь, в этот момент, готов начать убивать.
Глава 32
Ника.
Прыгнула в проезжающую маршрутку, не став дожидаться, когда закончится пара и освободится Катя.
Чуть не проехала свою остановку, поэтому пришлось бежать по чужой обуви, в попытке быстрее выскочить на воздух.
Дрожь в теле не проходила. Казалось, что она только увеличивалась в своих масштабах. Нервы били даже по ногтям на ногах. Я не знала, что делать и как себя вести дальше. Понятия не имела, как выбить Егора из своего сердца.
Да. Я слабачка. Даже после всего случившегося я не смогла его возненавидеть. После его утренней проверки на влюбленность, еще раз убедилась, что любовь не прошла. За два адовых месяца, я так и не смогла его забыть. Не смогла перестать думать о нем. Черт.
Борюсь с огромным желанием сбежать. Уехать из этого города, и вернуться назад, домой. Потому что мне кажется, что это единственный мой шанс на спасение останков души. Я не смогу долго противостоять Морозову. Сердце не позволит. Оно некаменное и не железное. Оно бьется. Оно чувствует. Оно не дружит с разумом. Оно само по себе.
Успокойся, приказала себе. Но все равно знала, что долго не продержусь. Не выдержу. Расклеюсь. Повинуясь странному и внезапному импульсу, разблокировала телефон и снова открыла папку с сообщениями. Лучше бы не делала этого.
