мировой войны и сын управляющего берлинским отделением “Дойче Банк” Вернер Георг Николаус. Во второй половине 1930-х годов он работал в отделении банка в Медельине (Колумбия), затем, пользуясь связями отца, перебрал еще несколько отделений различных банков в Латинской Америке, но особого успеха не добился и в ноябре 1938 года был уволен. Банковское дело оказалось для Николауса неподходящим занятием, и в январе 1939 года он вернулся в армию, куда был зачислен в прежнем и уже не соответствующем его 41-летнем возрасту лейтенантском звании времен Первой мировой войны. Знание испанского языка и обстановки в Латинской Америке предопределили направление Николауса в абвер. Он был зачислен в штат 1“Ви” АСТ-Берлин, получил базовый курс подготовки и совершил несколько служебных поездок в Нидерланды, Бельгию и Францию. К октябрю 1939 года разведчик уже носил погоны капитана. Офицером территориального органа ему пришлось пробыть недолго: в январе 1941 года после прохождения дополнительного обучения радиоделу и технике диверсий Николауса под псевдонимом “Макс” забросили на нелегальную работу в Мексику.
Георг Николаус
Фон Шлеебрюгге и ландсгруппенляйтер АО НСДАП в Мексике Вильгельм Виртц рекомендовали его представителям местных военных, финансовых и политических кругов, и он приступил к работе. Первым делом “Макс” перевел Барке из Тампико в столицу, где фактически возложил на него обязанности начальника штаба нелегальной резидентуры и ответственность за обеспечение связи, сбор донесений, работу с финансами и шифры. В качестве стимулирования капитан обеспечил зачисление агента в кадры абвера, что активно практиковалось в 1941 году. Место “Банко” занял другой немец, Иозеф Р. Риппер, источниками которого являлись капитан порта Тампико Марио Мендес и служащий портовой администрации в Веракрусе Густаво Ортис. Весьма ценным агентом резидентуры был родившийся в Мексике немец Карлос Ретельсдорф (“Гленн”, “Франко”). Он унаследовал от родителей высокодоходную плантацию кофе, поэтому после прохождения обучения в качестве радиста мог позволить себе не брать денег за работу на абвер. Агентом был и находившийся в Мексике доктор литературы Берлинского университета Пауль Макс Вебер, в 1933–1934 годах учившийся в Денвере по линии обмена студентами и, благодаря своему знанию обстановки в Соединенных Штатах Америки, представлявший для разведки немалую ценность. С абвером он сотрудничал с апреля 1940 года и специализировался, естественно, по США. Следующий работник резидентуры, немец Иозеф Хермкес был натурализованным мексиканским гражданином и владел фирмой по торговле недвижимостью, которую в 1930-х годах закрыли. Самого Хермкеса при этом отправили в тюрьму на пятилетний срок. Криминальное прошлое не помешало ему вступить в НСДАП и со временем стать ортсгруппенляйтером АО в Веракрусе. В 1940 году по юридическим причинам Хермкесу пришлось вернуться в Германию, но связей с Мексикой он не прервал и стал мексиканским почетным консулом в Бреслау. После вербовки, зачисления в списки агентуры АНСТ-Бремен и прохождения трехмесячного специального обучения он под псевдонимом “Джо” вернулся в Мексику. Добирался Хермкес туда по Транссибирской магистрали одним поездом с Николаусом и в пути настолько сильно рассорился с ним, что из Владивостока в Японию они принципиально отправились на разных судах. На месте Николаусу все же пришлось общаться с Хермкесом, и его самолюбие получило чувствительный удар, когда он получил указание вручить “Джо” 2 тысячи долларов из имеющихся у него оперативных сумм. В отместку заместитель резидента не привлекал ставленника конкурирующего АНСТ ни на одну из операций, то есть фактически законсервировал его, причем не по указанию руководства и не из оперативных соображений, а из-за собственных амбиций. Довольно широкую, хотя и несколько искаженную известность получил впоследствии работник резидентуры в Мексике Карл Франц Иоахим Рюге (Y-2863). Многие исследователи довольно долго ошибочно смешивали его с Николаусом и считали фамилию “Рюге” одним из псевдонимов заместителя резидента. Однако он был личностью не только отнюдь не вымышленной, но и довольно заметной, поскольку в 1933 году являлся генеральным управляющим немецкого концерна “Кертинг Моторе”, торговавшего в Мексике автомобилями. В августе 1939 года Рюге отбыл в Германию по служебным делам, был застигнут там войной и призван в вермахт. Его немедленно направили в разведку, и после восьмимесячного обучения в июле 1940 года он выехал обратно в Мексику с конкретной задачей обслуживания процесса изготовления микроточек для агентурной группы фон Шлеебрюгге — Николауса. Сразу же по возвращении из командировки в Германию он получил от “Макса” 5 тысяч долларов США. Довольно значительная по тем временам сумма оказалась для Рюге с женой совершенно недостаточной. Супруги в мгновение ока истратили деньги на приобретение нового дома и роскошного “Кадиллака”. Подобное не предусмотренное никакими сметами абвера расточительство грозило истощить оперативные фонды резидентуры, однако в отсутствие другого специалиста “Макс” был вынужден мириться с сибаритством своего подчиненного. Настоящая работа наконец-то появилась у Рюге в апреле 1941 года, после того, как абвер сумел доставить на место первое оборудование для изготовления микроточек. Оно прибыло грузовым рейсом авиакомпании ЛАТИ через Бразилию в Тампико в партии обычного коммерческого фотооборудования фирмы “Агфа”.
Приведенный список агентов и работников резидентуры является не исчерпывающим. В Мексике на нее также работали Рихард Эверсбуш, Фредерик Вильгельм, Фриц Беплор, Рудольф Корковский и Георг Реме, а непосредственно в США — Рихард Фридрих Фройндт (“Фред”) и Вильгельм фон Рауттер (“Роджерс”). Николаус поддерживал устойчивую горизонтальную связь с нелегальным резидентом абвера в Бразилии Альбрехтом Энгельсом (“Альфредо”) через курьера Курта Шнеефойгта, с резидентурой в Чили через курьера Пабло Рубаха и с миссией Германии в Мехико через Хуго Натуса. “Макс” упоминал о наличии у него еще четырех агентов, имена которых остаются неизвестными и по сей день. Для оценки масштабов работы можно указать, что только в столичном округе Мехико резидентура пользовалась 11 конспиративными адресами. Перечисленный аппарат позволял добывать, оценивать и направлять в Германию разведывательную информацию об армейской и морской авиации США, о производстве алюминия, стали и продуктов нефтепереработки. До осени 1940 года сведения передавались в центр под видом зашифрованных коммерческих телеграмм, однако позднее “Макс” стал испытывать серьезные сомнения в стойкости своей криптосистемы. Выход из этой ситуации он видел в установлении магистральной радиосвязи с Берлином, для чего в январе 1941 года на передатчике стал работать Ретельсдорф. Кроме того, первоочередную задачу — добывание разведывательной информации о военном производстве США — планировалось решать не только агентурно-оперативным, но и информационноаналитическим методом. Немедленно по прибытии в Мексику “Макс” подписался на 30 издававшихся в Соединенных Штатах и Канаде технических и экономических журналов и газет, работники резидентуры Рихард Корковский и гражданин США Георг Ульрих Реме (“Рурак”) обрабатывали их и готовили обзоры по интересующим
