Единственного сына императора Николая II, дарованного Богом в ответ на долгую, усердную родительскую молитву, наверное, без преувеличения можно назвать самой притягательной и самой неразгаданной детской фигурой в русской истории. «Во время крещения с младенцем произошёл замечательный случай, обративший на себя внимания всех присутствующих, — писал игумен Серафим (Кузнецов). — Когда новорождённого цесаревича помазывали святым миром, он поднял свою ручку и простёр свои пальчики, как бы благословляя присутствующих». Кем бы мог стать этот мальчик, доживи он до зрелости? Можно лишь предполагать, что для России вымолен был великий царь. Но оборота «если бы» история не знает. И хотя мы понимаем, что фигура юного царевича Алексея слишком ярка и необычна, всё-таки обратимся к его светлому образу, желая изыскать во взаимоотношениях этого мальчика с окружающим миром пример для поучения и подражания.
Воспитание уважения к женщине«Отношение к женщинам — вот лучший способ проверить благородство мужчины. Он должен к каждой женщине относиться с уважением независимо от того, богатая она или бедная, высокое или низкое занимает общественное положение, и оказывать ей всяческие знаки уважения», — записала в дневнике императрица Александра Феодоровна. Ей можно было писать подобные слова уверенно: пример мужского благородства, рыцарского отношения к женщине был всегда у неё перед глазами — супруг, император Николай II.
Очень важно, что и маленький царевич Алексей с детства мог видеть уважительное отношение к женщинам со стороны человека, авторитет которого был для него бесспорен. Государь не оставлял без внимания даже мелочей, благодаря которым возможно было преподнести сыну урок, что явствует из забавного случая, рассказанного баронессой С.К. Буксгевден.
«Во время одной прогулки по берегу Днепра, при посещении императорской Ставки Верховного главнокомандующего, цесаревич, будучи в шаловливом настроении, вытащил у меня зонтик и бросил его в реку. Великая княжна Ольга и я старались зацепить его палками и ветками, но так как он был раскрыт, то течением и ветром его подхватило, и не было под рукой ни лодки, ни плота, с которого можно было бы его поймать.
Неожиданно появился государь. “Что это за представление?” — спросил он, удивлённый нашими упражнениями около воды. “Алексей бросил её зонтик в реку, и это такой стыд, так как это её самый лучший”, — ответила великая княжна, старясь безнадёжно зацепить ручку большой корявой веткой. Улыбка исчезла с лица государя. Он повернулся к своему сыну: “Так в отношении дамы не поступают, — сказал он сухо. — Мне стыдно за тебя, Алексей. Я прошу извинения за него, — добавил он, обращаясь ко мне, — и я попробую исправить дело и спасти этот злополучный зонтик”.
К моему величайшему смущению, император вошёл в воду. Когда он дошёл до зонтика, вода была ему выше коленей...
Он передал его мне с улыбкой: “Мне всё же не пришлось плыть за ним! Теперь я сяду и буду сушиться на солнце». Бедный маленький царевич, красный от отцовского резкого замечания, расстроенный, подошёл ко мне. Он извинился как взрослый.
Вероятно, государь позже поговорил с ним, так как после этого случая он перенял манеру отца, подчас забавляя нас неожиданными старомодными знаками внимания по отношению к женщинам. Это было очаровательно».
Чувство товариществаВ любой педагогической литературе мы прочтём, что необходимым условием для развития ребёнка является его общение с товарищами. Наверное, особенно важно это для мальчиков — будущих мужчин, социальная роль которых традиционно шире и ответственнее, чем у женщин. Впрочем, неумение установить первые контакты с ровесниками, дефицит общения с другими детьми может вредно отразиться на психике любого ребёнка. Не менее важно, чтобы ребёнок с детства учился выбирать себе товарищей сам, следуя своим симпатиям, а не «дружил» по родительскому приказу. В царской семье эта проблема стояла острее, чем в любой другой. Во-первых, мальчик был наследником престола; во-вторых, он был серьёзно болен. Но именно по первой причине родители не имели права превращать сына в несчастное одинокое существо, «ребёнка из оранжереи», растущего в изоляции от мира. Кроме того, наследник был застенчив, и государь хотел помочь сыну избавиться от стеснительности. Родители могли бы попытаться решить проблему общения сына, так сказать, «официально», искусственно составив ребёнку компанию из детей своих родственников. Ничего подобного царь и царица не допустили. Напротив, по воспоминаниям А.А. Танеевой, императрица боялась за сына и редко приглашала к нему двоюродных братьев, «резвых и грубых мальчиков. Конечно, на это сердились родные...» Зато наследнику не возбранялось играть с сыновьями своего пестуна матроса Деревенько, на что родные, надо полагать, сердились ещё больше. Но государь и государыня, не принимавшие пересуды близко к сердцу, тем более не обращали на них внимания, когда речь шла о пользе детей.
Серьёзно обеспокоен был всеми проблемами своего царственного воспитанника его учитель и наставник Пьер Жильяр. Впоследствии Жильяр напишет, что Алексей Николаевич страдал от отсутствия товарищей «Оба сына матроса Деревенко, его обычные сотоварищи в играх, были гораздо моложе его и ни по образованию, ни по развитию ему не подходили. Правда, по воскресеньям и праздникам к нему приезжали двоюродные братья, но эти посещения были редки. Я несколько раз настаивал перед императрицей в том, что это надо бы изменить. Были сделаны кое-какие попытки в этом смысле, но они ни к чему не привели. Правда, болезнь Алексея Николаевича крайне затрудняла выбор ему товарищей. К счастью, его сёстры, как я уже говорил, любили играть с ним; они вносили в его жизнь веселье и молодость, без которых ему было бы очень трудно».
Видимо, проблему общения ребёнка Жильяр считал достаточно важной, если в своих воспоминаниях упомянул о ней не единожды. Так, например, он рассказывает о том, как царевич обрёл наконец настоящего товарища — сына лейб-хирурга Деревенко (однофамильца матроса): «Между тем я был особенно озадачен приисканием наследнику товарищей. Эту задачу было очень трудно разрешить. По счастью, обстоятельства сами собой отчасти пополнили этот пробел. Доктор Деревенко имел сына одних приблизительно лет с наследником. Дети познакомились и вскоре подружились. Не проходило воскресенья, праздника или дня отпуска, чтобы они не соединялись. Наконец, они стали видеться ежедневно, и цесаревич получил даже разрешение посещать доктора Деревенко, жившего на маленькой даче недалеко от дворца. Он часто проводил там всю вторую половину дня в играх со своим другом и его товарищами в скромной обстановке этой семьи среднего достатка. Нововведение подвергалось большой критике, но их величества не обращали на это внимания: они сами были так просты в своей частной жизни, что могли только поощрять такие же вкусы своих детей».
