Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
– Трогать их можно? А в руки брать? Не лопнут?
– А чёрт его знает, лопнут или нет?
Печень подкравливать стала, положили гемостатическую губку, понаблюдали. Кровить перестало. Анестезиолог предупреждает.
– Давление снижается.
– Выходим уже, – ответил Олег Фролович.
Выходим – это из брюшной полости. Брюшину ушить надо, мышцы, потом кожу. Да ещё и дренаж оставили, трубочку для отделяемого. Последний шов наложили, зелёнкой обработали, приклеили повязку. Вроде не мешки таскали, а вся бригада устала, в поту, бельё операционное хоть выжимай. Отмылись, бельё на униформу сменили. А дальше обычные будни – перевязки, осмотры вновь поступающих, бумаги. Время уже к концу работы шло, как Никиту медсестра к заведующему отделением позвала. В кабинете Олег Фролович был не один, в кресле развалился мужчина. Никита сразу определил – представитель силовых структур: полиции, ФСБ, Росгвардии. Да много их развелось. У Олега Фроловича щёки красные, так всегда бывало, когда заведующий нервничал. Никита за собой грехов не знал, фактически первый день на работе после отпуска. Спокойно на диван уселся.
– Э… жалоба поступила, – сказал заведующий.
– На меня? – удивился Никита.
– Это ещё неизвестно, – вмешался мужчина.
Он достал из кармана удостоверение, развернул на секунду. Никита только успел прочитать – МВД. Ну, слава богу, не ФСБ, хоть в шпионаже не обвиняют.
– Пациент Тимошенко из пятой палаты ваш? – спросил полицейский.
– Мой, – не стал отрекаться Никита.
– Нам его отец принёс заявление о краже дорогого телефона у вас в отделении.
– Вы меня подозреваете?
Никита был поражён, даже шокирован. Их клиника платная, бедных тут по определению нет. Деньги платят, но имеют отдельные палаты со всеми удобствами – душ, туалет, телевизор, холодильник, сплит-систему. Про еду говорить нечего – меню по выбору, учитывая состояние здоровья. Для многих, если не для всех, утрата телефона, пусть и дорогого, – мелочь, не стоящая внимания. Видимо – дело принципа. Да и Тимошенко этот нехорошо поступил. Пропал телефон, сообщи заведующему, а он сразу в полицию. А это пятно на репутации. Клиника – не проходной двор. Сотрудники, пациенты, посетители пациентов, всё. У входа охрана, мышь не проскочит. Поэтому, когда речь о краже, стало быть, в первую очередь сотрудников подозревают. Никита сроду чужого не брал, воспитан так был. Конечно, не все заповеди христовы соблюдал, но «не убий, не укради» и ещё несколько это неукоснительно. Зарплаты в клинике приличные, сомнительно, что кто-то на телефон позарится.
– Нет-нет, почему вас? – поднял руки полицейский.
– Олег Фролович, в отделении видеонаблюдение есть. Записи уже смотрели?
– Смотрели, только что. В палату заходил ты, постовая медсестра и единственный посетитель – отец пациента.
У Никиты план созрел.
– Можно медсестру позвать?
– Конечно, – кивнул полицейский.
Когда медсестра Светлана вошла, Никита спросил.
– А номер пропавшего телефона известен?
– А как же!
– Попробуйте набрать, – попросил Никита.
– Если его украли, наверняка выключили, – покачал головой полицейский.
– И всё же я настаиваю.
Полицейский, глядя в заявление, набрал номер, прижал телефон к уху.
– Вызов идёт, трубку не берут.
Вызов раздался со стороны поста медсестры, но не телефона, а тревожный. В каждой палате есть кнопка вызова персонала.
– Беги, посмотри, – распорядился заведующий.
Медсестра торопливо вышла и вернулась через минуту.
– Пожалуйста, повторите вызов и пройдите со мной.
Заинтригованные, все вышли в коридор. Медсестра остановилась у пятой палаты.
– Слышите?
Она даже дверь приоткрыла. Отчётливо стал слышен сигнал вызова – одна из современных мелодий. Все в палату вошли. Пациент, кривясь от боли в месте послеоперационной раны, перегнулся на кровати и пытался рукой нащупать телефон.
– Секунду, я помогу!
Полицейский достал из-под кровати телефон.
– Ваш?
– Мой, – кивнул Тимошенко.
Полицейский держал в руках смартфон-яблочник последней модели.
– Вы же заявление в полицию написали о краже, а телефон вот он. Это как понимать?
Полицейский явно был обозлён.
– Извольте написать заявление о находке. Сами виноваты, а порядочных людей в краже обвиняете.
Пациент покраснел, стал оправдываться.
– Наверное, случайно упал. Он у меня на беззвучный режим поставлен был, только на вибрацию.
– Тогда почему мы все вызов слышали?
Полицейский повернулся к сотрудникам.
– Простите, накладочка вышла. Можете работать. Кстати, заявление о клевете писать будете?
– Я – нет, – развёл руками Никита.
– Я тоже, – буркнул Олег Фролович.
Вышли из палаты, прошли в кабинет заведующего.
– Вот засранец! – вырвалось у Олега Фроловича. Мы ему здоровье вернули, а он помоями облил. Гадкое чувство!
– Вы-то что заявление писать не стали? Вы должностное лицо. Честь отделения, клиники и так далее.
– Потому и не стал. Если бы не приличная зарплата, давно ушёл бы из этого гадюшника. Как богатый, так жди капризов или гадостей. Ты уже отработал?
Никита посмотрел на часы.
– Десять минут как.
– Тогда по пять капель не повредит.
Олег Фролович достал бутылку коньяка, разлил по мензуркам. Ровно пятьдесят граммов входило. Выпили. Олег Фролович сказал поговорку:
– Бойся лошадь сзади, а дурака со всех сторон.
– Мудро.
В дверь постучали, Олег Фролович бутылку со стола экстренно эвакуировал.
– Войдите.
Вошёл полицейский. Сыщик, блин! Сразу стопки узрел, носом потянул.
– Гостей угощаете?
Пришлось заведующему третью мензурку на стол ставить, коньяк разливать.
– За успешное окончание гнусного дела, – поднял мензурку полицейский.
Выпил медленно, смакуя, не как водку.
– Отменный коньяк, должен заметить. Наверное, уважают вас пациенты.
– Заметьте – не все. Попадаются некоторые.
– Я уже понял. Заявление, как вы сами понимаете, хода иметь не будет. Честь имею.
Полицейский ушёл.
– Вроде неплохой мужик, – задумчиво сказал заведующий.
– А если бы телефон не нашёлся? Таких бы собак на нас спустили.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
