Тем временем 18 февраля в Москву поступил ответ из Бухареста, в котором отрицалась возможность проникновения петлюровских отрядов на территорию Украины и запрашивались точные сведения о якобы произошедшем инциденте для «проведения расследования». 3 марта 1921 г. был подписан польско-румынский договор о взаимопомощи, который предусматривал взаимную военную поддержку в случае, если бы восточные границы Польши или Румынии подверглись неспровоцированному нападению (ст. 1); взаимные консультации и координацию политики обеих стран в отношении восточных соседей (ст. 2); заключение польско-румынской военной конвенции (ст. 3) и обязательство не заключать мира и не вести сепаратных переговоров в случае войны (ст. 4). Срок действия договора устанавливался в 5 лет. Понятно, что, узнав о заключении этого соглашения, 13 марта Чичерин обратил внимание Литвинова на необходимость выяснения вопроса, чего же хотят румыны — «мириться с нами или воевать»? В это время на Балканах возникло новое межгосударственное объединение — Малая Антанта. Начало ему было положено еще 14 августа 1920 г., когда было подписано военное соглашение между Чехословакией и Югославией. 23 апреля 1921 г. было заключено румыно-чехословацкое соглашение против Венгрии, а 7 июня 1921 г. — румыно-югославский договор против Венгрии и Болгарии.[170]
15 марта Румыния уведомила РСФСР о том, что представителем на переговорах в Ревеле назначен Г. Филалити, являющийся комиссаром в Константинополе. О времени его возможного приезда в Ревель предполагалось сообщить после его возвращения в Бухарест. Тем самым румынское руководство показало, что проблема соглашения с Москвой не сильно его интересует. Понятно, что советское правительство продолжало добиваться начала переговоров с Румынией, остававшейся после заключения советско-польского договора от 18 марта 1921 г. единственным западным соседом, отношения с которым все еще не были урегулированы конкретным соглашением. 23 марта Москва вновь обратила внимание Бухареста на то, что «румынские войска, расположенные вдоль Днестра, не только защищают белогвардейские отряды и облегчают им переход реки в целях нападения на российские и украинские вооруженные силы, но и совершают действия, непосредственно враждебные последним. Так, например, 12 марта румынские войска подвергли сильному обстрелу местечко Яруга, к юго-востоку от Могилева{-Подольского}, а 14 марта они с еще большей энергией повторили этот обстрел». Советская сторона протестовала против подобных действий и требовала их прекращения. В тот же день Румынии было заявлено, что Москва ожидает сообщения о дне приезда румынского представителя в Ревель.[171]
25 марта Ионеску уведомил Чичерина о том, что никаких нападений «румынских войск на русские и украинские части» не могло быть, хотя и согласился произвести расследование указанных фактов. Со своей стороны, Румыния выдвинула встречные претензии о фактах обстрелов румынских войск с советского берега. 9 апреля РСФСР и УССР направили Румынии ноту, в которой указали, что в Днестровском лимане румынские военные корабли нападают на советские рыболовецкие суда. Соответственно, Москва и Киев требовали «немедленного удаления всех военных судов с Днестровского лимана» и заявляли, что появление румынских военных кораблей «в его водах будет рассматриваться ими как враждебный акт, против которого будут приниматься все меры, необходимые для защиты наших берегов». Вместе с тем советские республики предлагали Румынии «составить смешанную комиссию… для выработки статута Днестровского лимана и правил судоходства в его водах». 12 апреля Ионеску уведомил Чичерина о том, что факты обстрела советского берега румынскими войсками не подтвердились. В этом районе имели место учебные стрельбы, но ни один снаряд не перелетал через реку. Точно так же он отрицал факт обстрела вооруженными румынскими судами советских плавсредств на лимане, указав на то, что именно с советского берега по этим румынским кораблям был открыт огонь. Тем не менее Румыния принимала предложение о создании смешанной комиссии на лимане, но видела основную задачу этой комиссии в постановке бакенов по равноудаленной от обоих берегов линии. Москве вновь напоминалось, что скоро румынский представитель сможет отправиться в Ревель.[172]
Инциденты на Днестре
29 апреля РСФСР и УССР заявили, что не могут принять румынских объяснений по поводу инцидентов на Днестре, где «пробная» стрельба румынских войск привела «к известному числу раненых в украинских местечках, расположенных на левом берегу этой реки». Советские правительства вновь заявляли, что «фактически установлено, что группы, а иногда и целые банды контрреволюционеров — петлюровцев, сформировавшиеся предварительно в Бессарабии, переправляются через реку под защитой румынских оккупационных войск». В ноте выражалась надежда на то, что румынское правительство сообщит о принятых им мерах для пресечения подобных действий.[173]
Согласно донесению начальника штаба вооруженных сил Украины и Крыма А. Т. Андерса от 18 апреля 1921 г. начальнику штаба войск Республики и председателю СНК УССР, на Днестре имели место следующие инциденты: «16 января в районе Терновка, 5 верст западнее Тирасполь, трое неизвестных, пользуясь темнотой, переправились на лодке на нашу сторону и при приближении наших постов начали бросать бомбы, причем со стороны румберега одновременно был открыт пульогонь. 21 февраля в районе Слободзея, 10 верст южнее Тирасполь, ружвыстрелом со стороны Румынии был ранен красноармеец. 28 февраля с румстороны призведен артиллерийский выстрел, причем снаряд разорвался на нашей территории в 2 верстах восточнее Тирасполь. Неоднократное освещение нашего берега и территории румпрожекторами (в ночь на 6, 11 января, 2, 8 февраля — в районе Днестровского лимана, в ночь на 10 января — участок Беляевка-Маяки). Обстрел с румстороны 4 апреля у м. Кучиер, 5 верст севернее Дубоссар, наших патрулей».[174]
19 апреля Москва и Киев вновь заявили протест против враждебных действий румынских судов в лимане. Отказавшись от раздела лимана на две равные части, РСФСР и УССР предлагали установить на всем лимане единый режим, способный устранить все поводы к конфликту с румынами. После рассмотрения этого вопроса военными экспертами румынское правительство 10 мая согласилось с советским предложением о создании «смешанной комиссии для установления единого режима в водах Днестровского лимана». 19 мая Москва предложила в качестве места переговоров Одессу, но Румыния 25 мая выдвинула предложение об организации работы комиссии на судне посреди лимана. 1 июня советская сторона согласилась с этим предложением и уведомила Бухарест, что председателем советской делегации назначен В. И. Яковлев, а ее членами — представители Главного штаба А. И. Медель и Главного морского штаба Г. Н. Степанов. Перед советской делегацией ставилась задача добиться нейтрализации лимана и обеспечения свободы торгового судоходства и рыболовства. От делегации требовалось «считаться с тем, что мы не признали присвоение Бессарабии Румынией и когда говорим о Бессарабии, считаем ее оккупированной областью… Когда будет заходить речь о бессарабском береге, придется избегать таких выражений, которые могли бы быть истолкованы как признание Бессарабии частью Румынии». 10 июля начались заседания советско-румынской смешанной комиссии по проблеме Днестровского лимана. Однако этот вопрос оказался слишком тесно связан с проблемой определения границы, и 22 июля по инициативе советской стороны переговоры были прерваны на неопределенное время.[175]
