Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
– Думаю, ваши проблемы далеко не сводятся к рыжим листьям и ускорению процесса принятия решений. Отказ от реструктуризации ради крупной ставки и усложнения модели – серьезный риск. Вспомните Линдаля и особенно Сентер-мана из АВВ! Если что и взывало к реструктуризации, так это положение АВВ в 2000 г. Пузырь доткомов лопнул, асбестовые иски представляли большую угрозу, а Сентерман пошел на риск – ввел усложненную структуру клиенториентированных решений и новую модель эффективной сети. Ему бы действовать, как Дорманн, – сделать ставку на смелую простоту, снизить риски и вернуться к основам.
Бьорн нарисовал уже знакомые три оси деловой модели – только на сей раз стрелки были обращены к основанию (см. рис. 17).
– Стрелки показывают, что реструктуризация – это возвращение к основам. Вы меняете фокус и избавляетесь от лишнего. Дорманн, например, создал комитет из членов правления и топ-менеджмента, чтобы переориентировать стратегию АВВ. Естественно, перемена курса и ликвидация убыточных структур требует жесткого управления по принципу «сверху вниз» и наличия специальных рабочих групп для реализации решений. Вы должны быть готовы к болезненным мерам.
Пер по-прежнему сомневался:
– Насколько я понимаю, ты советуешь нам то, что Дорманн провел в АВВ, а Эрик хочет сделать у нас в Oaty, – эту твою так называемую смелую реструктуризацию. Но здесь, думаю, это не пройдет. Не могу представить, чтобы наши акционеры-фермеры согласились на такое.
– Пер, значит, нужно их убедить. Иначе нас ждет ускоренное сползание к отрицательным денежным потокам.
– Ладно, Эрик, больше я не буду с тобой спорить. Почему бы тебе не выступить с предложением на собрании акционеров через неделю? Я не стану противоречить, хотя все еще полностью не убежден. А когда вернется Каролина, давайте узнаем ее мнение.
* * *
Эрик понимал: ему предстоит одно из самых важных совещаний за всю карьеру. Составленный им проект реструктуризации очень напоминал то, о чем он говорил раньше. Правда, он изъял предложение Пера поднять доходы за счет специальных услуг диетологов, зато включил максимальное число экспертных оценок, чтобы фермеры лучше уяснили ситуацию.
Начало было трудным, но Свен, во всяком случае, предоставил Эрику возможность разъяснить фермерам нынешнее положение дел. Затем план Эрика – продать лишнее, закрыть несколько производств и переориентировать операции – был поставлен на голосование. Тут Эрику повезло не больше, чем в дискуссиях с Пером: фермеры забаллотировали проект.
Пер избегал любых разговоров о будущем компании и соглашался обсуждать только текущие дела. С поставками овса по-прежнему были большие проблемы; некоторые ключевые клиенты не получили свои заказы вовремя и расторгли контракты. Oaty предстояло быстро сократить издержки, чтобы привести их в соответствие с падающими доходами. Каролине не удавалось примирить двух своих коллег.
Эрик решил, что для правильной реструктуризации необходимо прежде всего выкупить долю фермерского кооператива, и обратился в инвестиционный банк. Там поразительно быстро нашли частную фирму, серьезно заинтересованную в сделке. Однако настроение Эрика столь же быстро испортилось, когда он узнал, какой долг в результате повиснет на Oaty. Партнеры из частной фирмы настаивали, чтобы он увеличил свою долю в Oaty и, если понадобится, взял для этого персональный заем. В какой-то момент Эрик вспылил: «Вы за кого меня принимаете – за пешку в вашей схеме Понци?»
Той ночью он не мог заснуть и ворочался в постели. Вивека включила свет.
– А может, тебе стоит уйти из Oaty и заняться чем-нибудь совсем другим?
– Например?
– Не знаю. Давай хоть немного поспим. У меня завтра важное совещание.
* * *
В последующие недели переговоры с частной фирмой пошли гораздо быстрее, чем ожидал Эрик: партнеры, по всей видимости, хорошо изучили бизнес Oaty. Были решены все вопросы, кроме одного – роли Эрика в новой организации. После очередного раунда переговоров, который тоже ни к чему не привел, Эрик обсудил ситуацию с Вивекой.
– Эти ребята хотят припереть меня к стенке. Чтобы делать дело, я должен осуществлять общее руководство, не сковывая себя повседневной рутиной – всякими производственными показателями и расчетами по долгам.
– Знаешь, Эрик, мне это напоминает положение, в которое ты попал, когда продал свою фирму программного обеспечения. Если ты примешь их условия, то в конце концов опять окажешься в роли привилегированного наемного служащего. Почему бы не назвать вещи своими именами и не закрыть вопрос?
– Но я не могу просто так уйти! Кто возглавит Oaty?
– Может, Пер?
– Пер увлечен своими разработками. Он говорил, что не хочет вникать в текущие дела.
– Ну, а Каролина?
– У нее нет опыта.
– То есть как нет? Она много лет занимается консультированием. Разве не она помогла вам наладить логистику? Разве не она ваш операционный директор? Или ты втайне настроен против того, чтобы руководящий пост заняла женщина?!
– Да-да, пожалуй, ты права.
Секреты восстановления прибыльности
Психологическая ловушка на данном этапе состоит в нашей уверенности, что мы ни за что не проиграем и всегда должны «играть на повышение».
Мы не взойдем на вершину, если будем трепетать при первом же признаке реальной опасности. Когда робкие отступают, мы, напротив, выходим вперед. Способность добиваться успехов вопреки обстоятельствам «заводит нас», и мы используем ее, пока есть хоть малейший шанс. Признать, что мы ошибались – пораженчество. Отказаться от принятой бизнес-модели и своих коллег – трусость. Люди ждут от нас решительных действий. Наша роль – идти на взвешенный риск и преодолевать трудности. Поэтому у нас должно быть достаточно изобретательности и смелости, чтобы разрабатывать новые деловые стратегии. Мы всегда устремлены вперед.
В Oaty Пер не соглашался сокращать бизнес, в создание которого вложил все силы. Он считал, что в целом дела идут нормально – нужно только преодолеть последствия кризиса, вызванного болезнью овса. Фермерский кооператив ошибочно видел себя прежде всего в роли поставщика и плохо представлял свои интересы в качестве одного из главных акционеров. Даже Эрик, понимавший необходимость сокращения затрат, допускал, что компания может выйти из положения за счет разворачивания онлайновой платформы консультаций диетологов.
В АВВ после неудачной попытки найти новую игру в сфере программного обеспечения для автоматизации Барневик уволил Линдаля и заменил его Сентерманом. А Сентерман проигнорировал необходимость восстановления прибыльности и вместо этого ввел усложненную клиенториентированную модель бизнеса – с подразделениями поставок и реализации, ориентированными на покупателя, и высокотехнологичными производственными платформами. Руководству АВВ, которая столь долго пользовалась репутацией одной из лучших в мире компаний, было трудно признать, что оно совершило фундаментальную ошибку.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
