Ему показалось, что она выглядит простовато — эти рыжие волосы, которые он раньше называл золотыми, эти прежде казавшиеся ему задорными веснушки, огрубевшие от работы руки! К тому же безвкусно одета.
Он с ходу заявил:
— Я ухожу.
Разумеется, Нелл ничего не поняла:
— Куда?
— На другую квартиру.
Ее нутро захолонуло. Она видела, что в Кермите появилось что-то новое, пугающее и странное. К тому же эти слова…
— Что случилось? Почему?
Нелл подумала, что, быть может, до Кермита дошли какие-то слухи о ней — мало ли на свете завистливых и злобных людей! В любом случае, это было неправдой: она никогда ему не изменяла и даже не смотрела на других мужчин. Вот уже два года, как она безоглядно и беззаветно принадлежала ему одному.
— Мои планы изменились. Нам придется расстаться.
Нелл заломила руки. Она вся дрожала. Ее лицо побледнело, и голос был напряженным и испуганным:
— Я тебя не понимаю. Что могло перемениться? Только утром мы были вместе.
— Я не хочу ничего объяснять. Просто прими это и все.
Должно быть, таким тоном он отдавал приказы солдатам, которыми командовал. Нелл подумала о том, что прежде не приходило ей в голову: на войне Кермит убивал людей. А в мирной жизни решил расправиться с ней.
Почувствовав, что ноги ее не держат, Нелл опустилась на стул.
— Я не могу принять то, что ты сказал. Дело в том, что я… беременна.
Его глаза сузились.
— Ты лжешь! Ты только что придумала это, чтобы меня удержать.
— Нет. Я догадывалась об этом еще неделю назад и окончательно убедилась сегодня, побывав у врача. Если не веришь, пойдем к нему вместе, и он подтвердит мои слова.
— Ребенок мой?
Нелл почудилось, будто ее ударили по лицу.
— Я забеременела во время твоего предыдущего отпуска. Можешь посчитать.
Кермит переступил с ноги на ногу, потом прислонился к косяку.
— И чего ты хочешь?
— Чтобы ты выполнил свое обещание. Я не хочу одна воспитывать ребенка.
— Тогда избавься от него. Твои фабричные подружки наверняка знают, что нужно делать. Если понадобятся деньги, я дам их тебе.
— За что ты так поступаешь со мной!
— Ты тут ни при чем, просто, как я уже сказал, мои планы изменились. Я зайду к тебе завтра и узнаю, что тебе удалось выяснить.
Ее тон был полон отчаяния и боли, а его — решимости и бессердечия.
Он ушел, оставив ее одну, и после ночи, проведенной в слезах, Нелл пошла на фабрику.
По дороге она думала о том, как же быстро все меняется в человеческой жизни. Еще вчера солнце омывало мир ярким светом, окружающее пространство казалось удивительно открытым, а ее сердце пело от радости. А сегодня из нее словно вынули душу, и все, что составляло ее счастье, рассыпалось прахом.
Когда в хорошую погоду над морем вставало солнце, внизу будто разверзалась огненная бездна; вода окрашивалась алым, оранжевым и золотым. Потом она делалась голубовато-опаловой, нежной, как шелк. Но сегодня небо застилали тучи, и цвет воды сгустился до черноты, она казалась ледяной. Внутри у. Нелл было так же мрачно и холодно.
Она понимала, что ей придется избавиться от ребенка: другого выхода нет. По-видимому, Кермит решил порвать с ней раз и навсегда, и Нелл чудилось, что она никогда не узнает, почему он так поступил.
На фабрике она обратилась к Сиене, которая, если верить словам Хлои, некогда попала в такую же беду.
Услышав вопрос Нелл, Сиена едва не рассыпала галеты.
— Ты же собиралась замуж!
— Да, но вчера мой жених заявил, что уходит от меня, и велел избавиться от ребенка.
— Но почему?
— Он отказался объяснять.
Сиена задумалась.
— Я слышала, Далтон бросал многих девушек. Ни с одной он не был так долго, как с тобой. Я полагала, что он взялся за ум и что его намерения серьезны. Может, он нашел другую?
— Так скоро? Еще утром он вел себя, как обычно, а в обед с порога заявил, что уходит.
— Он не мог узнать о тебе что-то дурное?
— Я не делала ничего плохого. Даже не смотрела на других парней! И он сам сказал, что дело не во мне.
Сиена сплела пальцы. В ее лице отразилось сомнение. Потом она нехотя призналась:
— Я знаю одну женщину, которая занимается такими вещами, только она дорого берет.
— Кермит обещал дать мне деньги.
Сиена кивнула.
— Только ты не должна никому ничего рассказывать — ведь такие операции запрещены.
— Клянусь, я буду молчать!
Хотя внешне Нелл держалась твердо, ее душа содрогалась от отчаяния и страха, сердце судорожно сжималось, а нервы были натянуты до предела. Зачем Кермит заставляет ее совершать нечто недозволенное, греховное, и это после того, как он сам убеждал ее ничего не бояться и уверял, что женится! Почему ее будущее должно зависеть от его воли и прихоти?
Когда Сиена дала ей адрес, Нелл решила убедить Кермита отправиться вместе с ней и подождать ее хотя бы снаружи. А когда он стал отказываться, напомнила:
— Когда-то я услышала от тебя такие слова: «Если мужчина нигде и никогда не проявлял героизма, то это вовсе и не мужчина». Разве это не трусость: отказаться помочь женщине, которая попала в беду по твоей же вине!
Кермит изменился в лице и скрипнул зубами, но в результате согласился с ней пойти.
Он сопровождал ее оба раза: первый, когда Нелл договаривалась с женщиной, а во второй — когда она пошла делать операцию.
Дул резкий ветер, валил мокрый снег. Нелл прятала озябшие руки в карманы. И она, и Кермит молчали, и это молчание было тяжелым. Нелл была поглощена тревожными размышлениями, а он втайне злился, мечтая, чтобы все поскорее закончилось. К тому же сегодня его ждало куда более приятное и важное событие: они с Мирандой собирались пожениться.
Женщина — миссис Пул — не понравилась Нелл. Было ясно, что она очень любит деньги (Кермит был сражен ее таксой) и равнодушна к своим пациенткам. Она не скрывала того, что думает об их распущенности, и держалась довольно грубо.
— Снимай панталоны и ложись, — сказала она Нелл, показав на кушетку. — И не вздумай кричать, чтобы не услышали соседи.
Нелл стояла в одном белье, и ее кожа покрылась пупырышками от холода и от страха.
— Будет больно?
Сверля ее своим острым взглядом, миссис Пул усмехнулась.
— А ты что думала: приятно, как и тогда, когда тебе делали этого ребенка?
Нелл напряглась. А ведь она хочет уничтожить уже зародившуюся жизнь! Самое страшное не остаться одной с малышом, а убить его. Как горевала ее мать об умерших братьях и сестрах, а что собирается сделать она? Пусть ею владеет страх перед будущим, пусть ее надежды рухнули, она справится.
