— Ну, насчет ожерелья, — удрученно промолвил он, и Лаура затаила дыхание. — Вы заслуживаете потраченных на него денег, но вовсе не по той причине, которую я назвал.
Боль пронзила ее при напоминании об ожерелье, и краска залила ее щеки.
— Непохоже было, что вы не хотели сказать то, что сказали, — выдавила из себя Лаура.
Квин провел пятерней по шевелюре:
— Знаю. Я был тогда зол. Вы сделали из меня дурака, и… я подумал: отплачу-ка я той же монетой. Но я понимал — я оскорбляю вас. Я не мог смириться с тем, что вы заставили меня поверить вранью.
Ее подбородок горделиво приподнялся.
— Вы не обидели меня! — тут же отрезала она.
— Нет, обидел, — с сожалением произнес он. Лаура, прикусив губу, посмотрела в сторону.
— Ну что ж, теперь вы извинились и можете с чистой совестью отправляться в обратный путь.
Квин переступил с ноги на ногу:
— Я еще не сказал вам, почему так поступил.
Она нахмурилась.
— Вы сообщили мне причину.
— Лишь часть ее, — покачал он головой. — Вы достойны узнать все. Но сначала я хотел бы спросить вас кое о чем. Почему, по-вашему, той ночью я остался с вами?
Она чуть не задохнулась от возмущения. Да как он осмеливается задавать подобный вопрос?
— Просто дайте мне ответ, Лаура, — настаивал он.
Краска унижения прилила к ее щекам.
— Черт вас возьми! Вы попросту хотели одержать надо мной верх! Вы же сказали, что будете обладать мной, и добились своего! — воскликнула она.
— Я помню, что говорил. Однако я овладел вами не ради победы в игре, — возразил Квин.
— Лжец! Не было иной причины!
Слабый румянец окрасил его щеки:
— Быть может, и была — не для вас, для меня. Потребность. Я не мог без вас. Желание обладать вами сводило меня с ума, и я проиграл сражение.
Лаура недоуменно покачала головой. Что он несет?
— Что за сражение?
— Которое я вел с самим собой, — хрипло признался он.
Лаура охнула. Она знала, что такое желание. Но она знала и другое.
— Квин, я…
— С первого взгляда я влюбился в вас, Лаура Маклейн, и, клянусь Богом, это чистая правда.
Его признание было столь неожиданным, что она едва не задохнулась от изумления.
— Что вы сказали? — переспросила Лаура. Она была убеждена, что неверно поняла его.
— Я сказал, что полюбил вас. В жизни я не встречал более красивой, более желанной женщины.
Лаура, моргнув, опустилась на стул. Он только что признался ей в любви. Квин любит ее! Это было невероятно. Невозможно. Наверное, надо что-то ответить, но слова не шли с языка.
Квин повернулся, подошел к ближайшему окну и уставился во тьму.
— Я не надеюсь, что мое признание изменит наши отношения. Просто я считаю: вы вправе знать, отчего я так разозлился. Не потому что вы сделали из меня дурака. Я сам поставил себя в дурацкое положение. Я полагал, будто вы любовница Александра, а меня влекло к вам, и гордиться тут было нечем. Потому я спрятал собственные чувства за презрением. Но и это не помогло. Я понял, что не могу жить без вас. Потом Филип попал в аварию… — Прежде чем продолжить, он глубоко вздохнул. — Когда я узнал правду и понял, что вы провели меня, с этим тогда я не мог справиться. Я был зол на вас. Но я люблю вас — об этом вы должны знать, — закончил Квин и уныло поглядел на нее.
Лаура закрыла глаза. Гнев, казалось, испарился. Для нее полезно посмотреть на свои поступки с точки зрения Квина. Все это время он любил ее, и ее не утешало, что она не ведала о его чувстве. Ей не следовало давать повод для недобрых мыслей. Она ведь знала, что он ошибается на ее счет, но ему-то были известны только ее россказни. Неудивительно, что он пришел в ярость.
У нее сжалось сердце. Квин никогда бы не признался ей в любви, но он решился, поскольку знал, что оскорбил ее. Будет справедливо, если она тоже поведает ему правду.
— Это все, что я хотел сказать. Больше я не отниму у вас времени. — Хриплые слова Квина заставили ее поспешно открыть глаза. Лаура понимала, что он вот-вот уйдет.
— Подождите! — торопливо окликнула она, и он застыл на полпути. — Разве вы не хотите узнать, почему я решилась на близость с вами? — дрожащим голосом проговорила она.
Квин с настороженным видом повернулся к ней.
— Лучше вам промолчать, — предупредил он. Было видно, как он напрягся.
Едва приметная улыбка подернула кончики ее губ.
— И все-таки я скажу. Я тоже с первого взгляда полюбила вас, — тихо сказала Лаура. Она видела, насколько он ошеломлен. — Тогда я не понимала себя. Я знала, что меня влечет к вам, и прежде подобного чувства я не испытывала ни к одному мужчине. Я не понимала, некоторое время не понимала, что люблю вас, а тут вдруг осенило, — она усмехнулась. — В нас больше сходства, чем вы думаете. Видите, я тоже прятала свои чувства. Я не могла открыть их человеку, который ничего не испытывал ко мне. Когда я осознала, что влюбилась в вас, я даже встревожилась и постаралась держать вас на расстоянии, но тщетно.
— Тщетно, — повторил он срывающимся голосом. Его глаза сверкали. — Мы слишком сильно желали друг друга. Я по-прежнему люблю вас и желаю вас. Не могу представить, что мое желание вдруг исчезнет, — хрипло присовокупил он, и у нее перевернулось сердце.
Их взгляды встретились. Куда-то пропали доносившиеся из внешнего мира звуки. Лаура прерывисто вздохнула:
— Если теперь я скажу, что люблю тебя, ты поверишь мне? — спросила она.
Квин лишь откинул голову назад и расхохотался во весь голос. От радости.
Перед ней стоял прежний Квин, такой, которого она знала. Ее сердце переполняла любовь.
— Это «да» или «нет»? — язвительно осведомилась она. Он так поглядел на нее, что ей захотелось одновременно и плакать и смеяться.
Он обнял ее и дрожащей рукой погладил по щеке.
— Мой смех, любимая, означает «да», — проговорил он и прислонился лбом к ее голове. — Ты прощаешь меня?
— Я прощу тебя, если ты простишь меня, — нежно проговорила она.
— У тебя великодушное сердце, Лаура Маклейн. Это одна из причин, почему я люблю тебя!
— Я собиралась бросить тебе в лицо ожерелье с соответствующей речью, — призналась она.
Квин схватил ее руку, поднес к губам и поцеловал ладонь.
— Я верну его в магазин. Второе ожерелье я подарю тебе с любовью. Ведь я на самом деле люблю тебя, дорогая. Трудно поверить, но это правда.
— Нет, не трудно. Но я не прочь получить доказательства. По сути…
Мягкое прикосновение его губ заставило ее замолчать. Лаура улыбнулась и вернула ему поцелуй. Еще многое требовало объяснений, но, как сказала Скарлетт О'Хара: «Завтра будет другой день».
