«Девятка» послушно причалила к тротуару. Сержант вразвалочку подошел, чуть наклонился к окошку, козырнул:
— Сержант Бобылев. Ваши права и документы на машину.
Голос у него был хмурый, глаза красные, как у кролика-альбиноса. Выражение лица явственно намекало на то, что человечеству в лице местных автомобилистов надо будет заплатить за то, что ему, сержанту, пришлось куковать на этом треклятом перекрестке полночи. Желательно в крупных купюрах.
Корабышев полез в карман за документами.
— Ваши тоже, пожалуйста, — патрульный глянул сквозь стекло на Козака, на сидящую позади Катю.
Козак повернулся, вопросительно двинул бровями. Катя пожала плечами и, послушно опустив стекло, достала из кармана корочки.
— А в чем дело, сержант? Я — начальник оперативного отдела ГУВД, капитан Светлая Екатерина Михайловна, — сказала она громко, надеясь, что дежурный по ГУВД услышит ее слова и сообразит: «что-то не так». — Провожу следственное мероприятие, а эти товарищи мне помогают.
Сержант мгновенным, наметанным взглядом оценил корочки. Хмурь на его лице сменилась солнечной улыбкой. Словно встретил сержант старого друга, с которым его давно развела судьба.
— Катерина Михал’на, извините, не признал сразу. Ночь не спал. Тревога эта еще… — он левой рукой протянул права Корабышеву, правой козырнул. — Проезжайте спокойно, товарищи.
— Спасибо, сержант, — сказал Козак.
— Да ладно, чего там. Ежели свои, так мы завсегда.
— Вот и ладненько. Поехали.
«Девятка» плавно отвалила от тротуара, свернула на соседнюю улицу, а патрульный решительным взмахом жезла остановил следующую жертву.
Катя снова взглянула на дисплей телефона. Время разговора не отсчитывалось. То ли Косте было плохо слышно и он опускал трубку на аппарат, то ли просто связь оказалась неустойчивой, кто знает. В данной ситуации Кате было не до технических размышлений. Набрать домашний номер? Шесть цифр и «дозвон». Всего семь. Слишком рискованно. Козак и его партнер могут услышать писк клавиш, и тогда… Даже думать не хотелось о том, что произойдет. Хотя… Она ведь звонила Настене вечером, по дороге со службы. Номер должен был сохраниться в памяти.
Катя закашлялась, стараясь делать это как можно громче, чтобы заглушить пронзительный писк зуммера. Одновременно она нажимала клавишу просмотра последних звонков. Только что она набирала номер ГУВД — первое нажатие. Перед этим звонила Америдзе — второе нажатие. А до этого… до этого Настене. Нужный номер — третий. Теперь нажать «дозвон».
— Что это с вами? — улыбнулся Козак, вновь поворачиваясь к Кате.
Она только махнула рукой.
— Простыла, наверное. И накурено тут у вас, — брякнула она первое, что пришло в голову.
— У нас накурено? — Козак удивленно двинул бровями. — Да мы не курим, Катенька.
— Здоровье бережете?
— Себя бережем, — он расслабился. С Катей этот человек чувствовал себя если не вольготно, то вполне безопасно, как с приятелем. — Послушайте, в свете последних событий у меня возникла здравая мысль. Хотите знать, какая?
— И какая же?
Катя посмотрела на дисплей сотового. Цифры сменялись, тупо отсчитывая секунды, центы, доллары. Катя почувствовала, как гулко и торопливо бьется ее сердце. Значит, Дима догадался, что звонок этот не случаен. Теперь необходимо сориентировать его по месту и приметам.
Взгляд в окно. «Девятка» миновала центр и катила по окраине к выезду из города.
— А мысль, Катенька, такова. Почему бы нам и правда не посотрудничать? Так сказать, не наладить взаимовыгодное партнерство или, если хотите, бартер. Вы нам кое-какую информацию, мы вам — разнообразные материальные блага и, опять же, встречные услуги. Расти будете, как на дрожжах, обещаю. Через год вы — майор, там и до начальника ГУВД рукой подать. Ну, а потом, глядишь, на область вас двинут. Мы поспособствуем. Что скажете?
— Просто диву даюсь. Обширные же связи у нашего криминалитета.
— Это, Катенька, вопрос физиологии. Кушать-то одинаково хочется — что бомжам, что министрам. Кстати, за границей связи у криминалитета куда круче. Так что слово «наш» здесь несколько неуместно.
— Стало быть, карьеру обеспечить можете? — прищурилась Катя.
— Теоретически можем, — неопределенно качнул головой Козак. — А практически… Все в жизни взаимосвязано. Будет от вас польза — будет и карьера.
— Кстати, куда это мы едем?
— А что такое? Я же сказал, с вами ничего плохого не случится, можете не волноваться.
— Просто не люблю шумных мест. Аэропорты в особенности. А мы, похоже, едем в аэропорт.
— А ночную встречу вы назначили именно в аэропорту из чувства противоречия? — усмехнулся Козак.
— Место выбирала не я. — Собеседник, прищурясь, глядел на Катю. — И потом, ночью там тихо. А насчет сотрудничества, заманчивое предложение, — усмехнулась она. — Как насчет машины? Машинами вы тоже платите?
— Бывает, — голос Козака прозвучал рассеянно, он о чем-то думал, что-то прикидывал. — Только зачем вам машина? У вас же есть.
— У меня «семерка», — скривилась Катя, всеми силами стараясь показать презрение. — А хочется иномарку. Или хотя бы «девятку», как у вас.
Козак поджал губы и вдруг резко обернулся к напарнику.
— Останови.
— Что? — не понял тот.
— Останови, тебе сказано.
Тот послушно нажал на тормоз, вильнул к обочине. Когда Козак вновь повернулся к Кате, в руке его был пистолет. Не какой-нибудь там «Макаров» или «ТТ», а импортная «беретта». Стоящая машинка. Жутко убойная и скорострельная.
— Выходите, — скомандовал он.
Внешность его сразу переменилась. Теперь на Катю смотрел не давешний рохля с туманным взглядом, а жесткий, холодный вурдалак, готовый в любую секунду спустить курок.
— Я не понимаю… — пробормотала Катя, бледнея. Опустив руку, она попыталась затолкать сотовый под заднее сиденье.
— Живо вылезайте из машины. Иначе мне придется убить вас прямо здесь.
Корабышев тоже достал оружие — «ТТ». Судя по выражению лица, он ничего не понимал, однако это не помешало бы ему пристрелить Катю. Бездумно, просто потому, что напарнику что-то приблазнилось.
Козак распахнул дверцу и первым выбрался из салона.
На мгновение в голове Кати закрутилась яркая, дурманящая карусель. Она представила, что в каком-нибудь американском боевике полицейский сейчас бы обязательно выхватил пистолет и парой выстрелов уложил бы злодеев. И она бы, наверное, смогла. Расстояние позволяло. С такой дистанции «Макаров» запросто прошьет спинку автомобильного кресла, сохранив достаточную убойную силу. А уж Козака через стекло достала бы и вовсе без проблем. Но… Одно дело кино, другое — жизнь. Она не могла рисковать. Или не хотела?
