— И кто же отец?
Ребекка возмущенно вскинулась, но Алина опередила ее.
— Какой-то итальянец, как уверяет Шерил, но у меня есть на этот счет кое-какие сомнения. Может, раскроешь страшную тайну, Мидди? Нам всем страшно интересно.
— Полагаю, удовлетворять чужие интересы в таких вопросах — это твоя стихия, сестричка.
Ах, какая жалость, что взглядом нельзя, например, задушить! Или стукнуть по голове. Ребекка одобрительно улыбнулась, но Дик не унимался.
— Почему ты делаешь из этого тайну?
— Это не тайна.
— Тогда скажи, как его зовут.
И в этот момент Шерил окончательно поняла, что Дик знает ответ, но хочет услышать его из ее уст, а на всех остальных ему наплевать. Шерил выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. Благословенная ярость залила ее холодным белым пламенем, и пальцы перестали дрожать. Ее зовут не Мидди, а Шерил Олди-Седжмур, у нее есть сын, Ронни Седжмур, и она счастлива этим обстоятельством, а что до всего мира…
— Никак. Никак его не зовут. Он совершенно незначительная фигура и остался далеко в прошлом. Там ему и место. Теперь, если вы с Алиной закончили упражняться в издевательствах над бедняжкой Мидди, я, пожалуй, пойду.
Она поднялась, не дожидаясь ответа, и направилась к выходу, не глядя ни на кого. Поэтому и не видела, как рванулся за ней Дик и как Ребекка схватила его за руку и начала что-то горячо шептать ему на ухо, уговаривая не делать того, о чем впоследствии придется пожалеть. Шерил удалось не броситься бежать исключительно благодаря силе воли, но на лестнице нервы сдали, особенно когда сзади раздался оклик Дика. Она подобрала платье и рванула вниз со всей доступной скоростью.
Дик Блейз догнал ее на нижней ступеньке, схватил за локоть и прорычал:
— Куда, во имя всех гончих преисподней, ты несешься?!
— Домой! Такси!
— Забудь об этом!
С этими словами он молча потащил ее куда-то в сторону от ресторана. Она попыталась было вырваться, но быстро поняла бесполезность этих жалких усилий.
— А ты куда меня тащишь?!
— К моей машине. Ты — мой гость. Я отвезу тебя домой.
— Я лучше прогуляюсь. Кроме того, у тебя есть еще и другие гости.
— Ими займется Ребекка. Полезай в машину, или мы подеремся на глазах у всего городка!
Что-то в его голосе подсказывало Шерил, что сейчас лучше не спорить, поэтому она молча села в машину. Дик для надежности запер ее снаружи, затем обошел машину и сел за руль. Такое нахальство привело Шерил в ярость, и она стала дергать ручку, но добилась только того, что заорала сигнализация, причем на редкость пронзительно, так что пришлось заткнуть уши. Дик молча выключил сирену и с укором взглянул на Шерил.
Несколько минут они оба молчали. Затем Дик заговорил. Его голос был тих и бесстрастен, но она чувствовала, как в душе мужчины клокочет буря эмоций.
— Неужели ты думаешь, что теперь я позволю тебе просто уйти?
Вопрос был риторическим, а стало быть, ответа не требовал. Машина неслась на полной скорости, и через несколько минут они оказались во дворе усадьбы Роузфилд. Дик заглушил мотор и молча откинулся назад, но, когда Шерил попыталась выйти, он быстро схватил ее за плечо.
— Он мой сын, да?
— Ты действительно хочешь это знать?
Последний шанс уйти, Дик Блейз! Последний шанс сделать вид, что ничего не было и нет.
— Естественно, хочу!
Она набрала воздуха в грудь и произнесла очень медленно и четко, почти по слогам:
— Ронни — твой сын.
Странное дело, ведь Дик почти не сомневался в этом, но его пальцы на руле сжались так, что побелели костяшки, а лицо окаменело.
Шерил искоса наблюдала за ним. Не верит? Ведь она могла быть еще с кем-то в то лето…
— Черт!
Если это радость, то своеобразная. Шерил неожиданно почувствовала сильнейшую усталость от всего происходящего. Она молча открыла дверь, вышла из машины… и припустила бегом по тропинке к коттеджу.
Надо отдать Дику должное, он пришел в себя быстро. Догнал ее на пороге и преградил ей путь в дом.
— Нет, теперь не сбежишь! Или ты думаешь, что можно мне сказать такое, а потом просто отправиться домой пить чай?
— А что еще ты хочешь услышать?
— Многое, черт побери! Все!
Дик втолкнул ее в дом и захлопнул дверь. Испуганная выражением его лица, Шерил метнулась в гостиную, но он немедленно догнал ее.
— Не смей на меня так смотреть! Я не собираюсь причинять тебе боль!
Он уже сделал это много лет назад — и сегодня вечером тоже.
— Я хочу знать только одно. Какого дьявола ты мне ничего не сказала?!
— Я должна была сказать это перед всеми гостями?
— Я имею в виду, когда забеременела.
— И как я должна была это сделать?! Сесть на самолет, прилететь в Америку, встать на первом попавшемся перекрестке и орать «А кто видел Дика Блейза?»?
— Я же послал тебе письмо, просил писать, если тебе что-то понадобится или у тебя будут проблемы… Какие проблемы я мог иметь в виду, как ты думаешь?
— Не получала я никакого письма! Я была в частной школе, когда все выяснилось.
Дик нахмурился.
— Твоя мать! Она перехватила письмо!
Шерил была уверена в одном: мать никогда не подозревала Дика в причастности к беременности ее дочери.
— Зачем ей это было делать? Она о нас ничего не знала!
— Может быть, решила, что я охочусь заодно и за второй ее доченькой.
— Это вполне возможно, ты прав.
— А если бы ты получила письмо? Написала бы? Сказала бы мне о ребенке?
— Я… я не знаю.
Дик отвернулся, подошел к окну. Взъерошил пятерней волосы. Помолчал и сказал очень тихо:
— Трудно поверить. Ронни — мой… наш…
Шерил не могла разобраться в своих чувствах. Еще пару месяцев назад она воскликнула бы: «Он мой и только мой!». Теперь все было иначе. Дик обернулся.
— Почему ты ничего не сказала, когда я вернулся? Столько времени прошло, но ты молчала!
— Откуда мне было знать, как ты прореагируешь? Ты и сейчас не был похож на счастливого отца, когда узнал. Я старалась не причинить вреда Ронни.
Вот тут Дик взорвался.
— Черт бы тебя побрал! И ты взяла бы предложенные мной деньги, на обучение, считая это в глубине души своего рода расплатой за мое отцовство, а сама продолжала бы хранить тайну?!
— Я позволила бы ему приходить, общаться с тобой…
— Ты же собиралась уехать, значит, я не смог бы находиться рядом с ним!
