— Да, он был необыкновенно любезным. Даже я заметила.
— А разве он не зайдет навестить тебя? Я сказала, что скоро тебе можно будет вставать. Давай позвоню и скажу, чтобы он пришел?
Пенни недоверчиво глянула на нее:
— Давай, я не против.
— Тогда прямо сейчас и позвоню, — пролепетала Ширли и выскользнула из комнаты.
Пенни осталась одна. Она откинулась на подушки и задумалась. Тревожные мысли сменяли одна другую. Ширли настоящая собственница, самка, способная до конца сражаться за то, что, как она думает, ей принадлежит. Конечно, она может рассчитывать на Макса, ведь он ее опекун, но Пенни не сомневалась, что Макс прекрасно понимает, как Ширли относится к нему. Он вовсе не хотел быть грубым и неучтивым по отношению к девушке. Просто боялся хоть как-то поощрить ее чувства к нему, боялся ранить детскую душу. Пенни вспомнила, как в первые дни своего приезда наблюдала за их отношениями, хотела получить подтверждение столь уверенным заявлениям Ширли, что они с Максом поженятся. Но вскоре стало ясно — для Макса не существует ничего, кроме работы. Плантации, рабочие, поместье — вот его жизнь. Ему больше ничего не надо. Наверное, и к своей жене он будет относиться как к части собственности, не приносящей дохода.
Пенни еще долго думала о Максе. Картины воспоминаний словно выплывали из-за ширмы памяти. Она помнила его прикосновения, когда он заботливо накладывал повязки на ее израненные плечи. И то приятное потрясение, которое испытала, услышав от Ширли: «Он чертовски привлекательный, и ты не можешь не влюбиться в него…» А как они плавали вместе в коралловых дебрях!.. «Ведь можем же мы жить мирно и даже наслаждаться обществом друг друга», — вздохнула Пенни. Но как только разговор заходит о свадьбе, гармония исчезает. Даже в самых розовых мечтах Пенни не могла представить, что Макс способен отступиться от своих принципов.
Неожиданно он появился в комнате с микстурой и градусником в руках. При виде стакана Пенни невольно поморщилась.
— Для твоей же пользы, — проворковал заботливо Макс. — Ты ведь не хочешь лежать здесь, когда приедет твой отец? — При этих словах Пенни замерла со стаканом, прижатым к губам, недоверчиво глядя на посетителя. — Не тяни. Выпей, и все.
— А ты когда-нибудь пил это? — Пенни сама удивилась своему вопросу.
— Не помню, когда в последний раз вообще принимал лекарство, — последовал спокойный ответ. Макс стоял рядом с градусником на изготовку. — Ну давай, детка, не трусь!
Пенни залпом осушила стакан и протянула его Максу.
— Тебе хорошо, ты никогда не пил эту гадость, — все еще возмущалась она. — А из чего это?
— Травы. — Макс посмотрел на градусник и остался доволен. — Завтра можешь встать. Но не переутомляйся. Тогда к выходным будешь как новенькая.
Пенни недоверчиво посмотрела на него, словно пытаясь прочесть его мысли. На спокойном лице играла легкая улыбка. Он явно пребывал в хорошем настроении, и Пенни решилась спросить, можно ли ей в воскресенье поехать с Норой встречать папу.
— Я так соскучилась по нему!
В напряженном ожидании девушка смотрела на повелителя. Губы дрожали от волнения.
Макс понимающе кивнул:
— Все зависит от тебя. Если будешь меня слушаться, то к тому времени совсем поправишься и сможешь ехать с нами.
— С нами? — Она решила, что ослышалась. — То есть ты… Но я думала, мы с Норой возьмем такси и…
«О боже, — запаниковала Пенни, — что я говорю. Зачем называю ее по имени? Так можно все испортить».
Но Макс будто и не заметил:
— Можешь обвинять меня в чем угодно, Пенни, но у тебя нет оснований сказать, что я плохо воспитан. Твой отец — мой гость, и мое личное отношение к нему здесь ни при чем. Как хозяин, я обязан быть с ним любезным.
Какая напыщенность! Пенни едва сдержала смешок. Девушка была уверена, что, рассмейся она сейчас, Макс бы тоже не удержался. Однако, решив не рисковать напрасно, она лишь вежливо поблагодарила:
— Как мило с твоей стороны. Папа будет очень рад.
— Он, наверное, еще не знает, что я не одобряю свадьбу?
— Если только твоя мама не сказала. Я намеренно ничего не говорила, чтобы его не огорчать.
— А может, ты рассчитывала, что я передумаю? — с легкой усмешкой спросил он. — Знай, это абсолютно невозможно, так что стоило предупредить…
Прежде чем заговорить, Пенни постаралась принять как можно спокойный вид и ровным голосом произнесла:
— Жаль, конечно, что ты так и не смирился, потому что твоя мама уже давно все решила. — В воздухе почувствовалось напряжение, и Пенни поспешила исправить ситуацию: — В любом случае ты не можешь судить о человеке за глаза.
— Да против него я ничего не имею, — отрешенно ответил мужчина, словно потеряв всякий интерес к разговору. — Давай сменим тему.
Пенни почему-то показалось, что Макс признал свое поражение. Как это отразится на ней? Ведь для такого человека, как Макс, поражение иногда хуже смерти. Пенни виновато посмотрела на него, но, к ее удивлению, морщинки раздражения в уголках губ исчезли, как будто их и не было.
— Давай как можно дольше не будем ссориться и спорить.
Пенни лукаво посмотрела на Макса. Наверное, дразнит? Но точно сказать невозможно: абсолютно непроницаемое лицо. Так хотелось воскликнуть: мол, она и не собиралась ссориться с ним. Но Пенни вдруг вспомнила, как Макс обвинил ее в том, что она пытается его соблазнить.
— Да, действительно, глупо тратить время на пустые пререкания, — равнодушно и устало заметила девушка.
Глава 8
На следующий день, сразу после обеда, к Пенни пришла Тереза и, как всегда широко улыбаясь, сообщила:
— Мистер Редферн сказал, что вам можно встать и, наверное, вам понадобится моя помощь. — Она обвела комнату взглядом своих больших глаз. — Вам, наверное, нужна какая-нибудь специальная одежда?
— Специальная? — Пенни покачала головой. — Нет, Тереза. Вон там, в среднем ящике, — белье, а в гардеробе возьмите, пожалуйста, легкое платье. Оно без рукавов — как раз то, что нужно.
— Мистер Редферн сказал, что вам нужно тепло одеться. И обязательно надеть куртку. Он также приказал приготовить плед и закутать вам ноги, чтобы вы снова не простудились, пока будете в саду.
— Тереза, вы, должно быть, что-то напутали. Это же смешно — на улице неимоверная жара. Пусть меня хоть ветерком обдует.
Тереза вдруг посерьезнела. Она стояла неподвижно, словно Пенни и не к ней обращалась.
— Думаю, мистеру Редферну очень не понравится, что вы ослушались его…
Но Пенни перебила женщину:
— Да нет, вы меня не поняли. Вы были сегодня на улице? Посмотрите, солнце печет. Как я могу простудиться в такую погоду?
