Я же, со своей стороны, окружаю ее вниманием и заботой. Она получает лучшее, что есть в Дэне, и со мной чувствует себя настоящей женщиной. «Ты называешь меня Богиней, и я действительно ощущаю себя богиней, когда я с тобой», — восторженно говорит она, когда я прихожу к ней с розой и подарком из магазина нижнего белья. Она с радостью и полной самоотдачей играет свою роль. Она позволяет мне решать, что мы будем делать, где, когда и как. Она спрашивает у меня, что ей надеть, когда мы выходим из дому. Она советуется со мной, какого цвета белье ей лучше купить. Она делает такую интимную стрижку, которая больше всего меня заводит.
Наша связь — как наркотик. Уже спустя несколько недель я зависим от Розы, зависим от того кайфа, который рядом с ней испытываю. Я стараюсь проводить с ней как можно больше времени. Из лабиринтов памяти извлечены все стандартные отговорки, к которым прибегают неверные мужья. Все чаще мне «нужно пораньше в офис». Или «в город, послушать новые диски». Традиционная пятница Дэнни становится прикрытием. Так же, как и домашняя игра «Аякса». Я прочитываю сводку о матче в телетексте и заучиваю ее наизусть перед возвращением домой. Мы устраиваем свидания поздним вечером, после ужина с клиентом. Время от времени, иногда два раза в неделю, нам удается провести вместе весь вечер. Тогда мы идем в такой паб или в ресторан, где надеемся не встретить никого из знакомых, и подолгу болтаем. В основном о сексе. О сексе, который был, о сексе, который будет, о сексе в наших фантазиях. И если не говорим о сексе, то им занимаемся. До изнеможения. У нее дома, в моей машине, в моем офисе, в Вонделпарке, в Амстердаме Бос, везде.
На работе мы ничего не делаем, только переписываемся. Каждый день десятки писем. Как дела у меня дома, когда мы встретимся, как у нее на работе, как у меня на работе, как опоздал ее поезд. В общем, все, о чем можно было бы потрепаться за ужином, если бы у нас была такая возможность. Половину рабочего времени я трачу на проверку своей электронной почты, ожидая нового письма от нее. Мой КПД в «MIU» опускается до уровня Брайана Роя[33].
В выходные, когда я не имею возможности переписываться с Розой по Интернету, я посылаю ей эсэмэски. Десять, двадцать на дню. Когда я в туалете, когда Кармен в туалете, когда выхожу из машины, вспоминая, что «кое-что забыл», когда купаю Луну, когда чищу зубы. В общем, каждую минуту, когда бываю один.
Доброе утро, Богиня! Я тебе снова снился? Позвоню, когда вернусь из яслей.
Уф, пожалуй, стоит номинировать тебя на Нобелевскую премию за минеты.
Ты была неподражаема. Хороших тебе выходных, Богиня.
Боюсь, не смогу тебе сейчас позвонить. Кармен дома. Завтра я снова твой.
Еще напишу. Целую.
Розе ничего не остается, кроме как ждать. Ждать, пока я позвоню, ждать, чтобы узнать, встретимся ли мы сегодня и не возникнут ли у меня в последнюю минуту обстоятельства, ждать моих эсэмэсок.
У нас строгое правило: Роза ни в коем случае не звонит мне и отвечает на мое сообщение, только если в нем содержится знак вопроса, причем не позднее чем через пять минут.
Ты дома?
Я страшно боюсь, что однажды все откроется. В своей телефонной книжке я шифрую Розу по-разному: один месяц она проходит как Борис, по имени нашего стажера, в следующем месяце она уже Арьян КПН, мой клиент. После каждого звонка я стираю запись о нем в телефоне. Точно так же я немедленно удаляю ее эсэмэски после прочтения. Несколько раз на дню я удаляю электронные письма, которые приходят от нее. Я никогда не пишу ей с домашнего компьютера.
По моей просьбе она сразу приезжает. В любое время дня, в любое место, где бы я ни находился. Если я возвращаюсь от своего клиента из Эйндховена, она садится на поезд до Утрехта, чтобы сорок пять минут посидеть со мной в привокзальном кафе, а потом доехать со мной на машине до Амстердама.
Она отменяет встречи с подругами, потому что не знает, сколько продлится мой ужин с клиентом и сможем ли мы встретиться. Это может произойти и в половине одиннадцатого вечера, и в половине первого ночи.
Мои свидания с Розой всегда заканчиваются одинаково. Я вырываюсь из ее теплой постели, в душе долго скребу член и лицо, отмываясь от запахов, и ухожу в холод ночи. Один. В машине, все еще возбужденный желанием и воспоминаниями о сексе с Розой, я с ужасом думаю о возвращении домой. Это самые страшные минуты в моей жизни. С тяжелым сердцем я ищу парковочное место на Амстелвеенсевег. Прежде чем выйти из машины, выжидаю, еще раз продумываю свое алиби, ищу в нем слабые места, повторяю про себя заученный текст, больше всего на свете боясь проколоться.
Потом раздеваюсь внизу, стараясь сделать это бесшумно, крадусь по лестнице, особенно тщательно чищу зубы, тихо проскальзываю в постель и еще примерно полчаса лежу с открытыми глазами, повернувшись спиной к Кармен. Я все думаю, не упустил ли я чего-нибудь, не пахнет ли от меня Розой. Особенно в будни, когда я возвращаюсь позднее чем в четверть второго ночи, в то время как пабы закрываются в час, и Кармен об этом знает.
Полностью успокоиться мне удается только утром, когда я чувствую, что обстановка дома нормальная и мое алиби снова прокатило. Вот тогда я чуть ли не летаю на крыльях. Я исключительно внимателен к Кармен, я играю с Луной, я бодр и весел, независимо от того, сколько выпил накануне и насколько поздно явился.
Моя жизнь снова расцвечена красками.
7
Когда я с тобой,
Я живу в экстазе…
Sister Sledge, песня «Thinking of You» из альбома «We Are Family» (1979)
Я долго и тщательно планировал этот уик-энд, продумал все до мельчайших деталей. Луну должна забрать к себе мать Кармен, я заранее разжился таблетками экстези у дилера Рамона, выяснил, где Фрэнк и Рамон будут зависать в субботу, чтобы вместе с Розой держаться подальше от этого места.
Кармен на ежегодном выездном уик-энде в Монако с «Эдвертайзинг брокерз». Ее девчонки были вне себя от радости, когда узнали, что Кармен составит им компанию. Там, где Кармен, всегда весело. Все это знают. Я только что отвез ее в аэропорт Скипхол и оттуда сразу мчусь к Розе.
Когда я захожу в квартиру, она кричит с кухни, чтобы я шел в постель. Не могу сказать, что это наказание, и я рад, что мной командуют. Неплохо для разнообразия. Спустя несколько минут она заходит в спальню. Она в рубашке на голое тело, и в руках у нее такой большой поднос, что ей едва удается протиснуться в дверь. Я вижу рогалики, лососину, авокадо, плавленый сыр, свежевыжатый сок и бутылку шампанского, перевязанную бантом.
— Это по случаю твоего предстоящего дня рождения, — говорит она. — Я не могу преподнести тебе подарок, который ты взял бы домой. Поэтому решила поздравить вот так… — Она дарит мне игривый взгляд и медленно расстегивает рубашку. — С чего ты хочешь начать?
