– Посвящается в рыцари Белой розы благородный муж и храбрый воин, чьё имя внушает страх всей округе. Расмус Расмуссон, выйди вперёд!
Грозный воин выходит. Он, правда, маленький, и с виду не очень грозный, но на челе его пламя энтузиазма, которым отмечен каждый рыцарь Белой розы. Расмус поднимает голову и смотрит на предводителя. Его тёмно-голубые глаза светятся: наконец-то сбывается его самое заветное желание, и он может стать Белой розой!
– Расмус Расмуссон, ты должен поднять правую руку и произнести торжественную клятву. Поклянись, что будешь верен Белой розе ныне и вечно, что не выдашь никаких секретов и готов всегда бороться с Алыми розами, куда бы они не сунули свой нос.
– Я попробую, – говорит Расмус, подняв правую руку. – Клянусь быть Белой розой ныне и вечно и выдавать все секреты, где бы я ни высунул свой нос. Уй-юй, в этом я клянусь!
– Выдавать секреты он обязательно будет, – шепнул Калле Еве-Лотте. – В жизни не встречал более болтливого ребёнка.
– Ну и что, он всё равно хороший, – возразила Ева-Лотта.
Расмус, как зачарованный, смотрит на предводителя – что дальше будет?
– Неправильно ты сказал, ну да всё равно. Расмус Расмуссон, становись на колени! – велит Андерс.
И Расмус опускается на колени на затоптанный чердачный пол. До чего же он рад, ему хочется ласково погладить этот пол – ведь отныне это и его штаб!
Предводитель снимает со стены меч.
– Расмус Расмуссон, твоей торжественной клятвой ты присягнул в верности Белой розе, поэтому я посвящаю тебя в рыцари Белой розы.
Андерс ударяет Расмуса мечом по плечу, и тот, светясь от радости, вскакивает на ноги.
– Я теперь настоящая Белая роза, да?
– Белее многих, – говорит Калле.
В этот момент в открытый чердачный люк влетел камень и с треском ударился об пол. Андерс тут же его поднял.
– Весточка от врага, – сообщил он, разворачивая бумажку, в которую был завёрнут камень.
– Что же нам пишут Аленькие? – спросила Ева-Лотта.
И Андерс прочитал:
Вы, подлые псы из Белой розы, вынюхать, где за книжными полками валяются старые бумаги, это вы ещё можите, но Великого Мумрика вам не найти. Ибо, видити ли, он находится в гнезде Диково Зверя, и имя ево СИКРЕТНО. Но когда Дикий Зверь цапнет вас за носы, тогда вы скажите полавину его имени. А остальное очень приятно получать.
Понятно, подлые псы?
– Мы сейчас издадим воинственный клич, да? – спросил Расмус с надеждой, когда Андерс закончил читать.
– М-м-м, не сразу. Сначала надо подумать, – ответила Ева-Лотта. – Расмус, что ты скажешь, если я укушу тебя за нос?
– Скажу: «Отстань!»
Ева-Лотта наклонилась и куснула его легонько за круглый носик.
– Ай! – пискнул Расмус.
– Правильно, в таких случаях говорят «ай», – подтвердила Ева-Лотта.
– А что бывает приятно получать? – сказал Андерс. – Подарки, конечно. «Айподарки»? Звучит по-идиотски, но Алые вполне могли такое выдумать…
– Дар! Дар! – сообразил Калле. – Айдар!
Да как же они могли положить Мумрика в конуру к Айдару? – удивилась Ева-Лотта. – Усыпили они его, что ли, хлороформом?
– Кого? Мумрика? – съехидничал Андерс.
– Да ну тебя! Айдара, конечно.
Айдар, немецкая овчарка, собака главного врача больницы, был такой же злой, как и его хозяин.
– Они, наверное, сунули в будку Мумрика, когда доктор с ним гулял, – предположил Калле.
– А мы что будем делать? – спросила Ева-Лотта.
Друзья уселись на пол и стали держать военный совет. Расмус был тут как тут – ушки на макушке, глаза нараспашку, – вот теперь-то самое интересное и начинается!
Андерс взглянул на Расмуса, глаза у него блеснули. Расмус так долго и преданно ждал этого дня, что просто духу не хватило отказать ему. Хоть и хлопотно это, когда такой малыш всё время путается у тебя под ногами… Надо придумать для него какое-нибудь занятие, чтобы самим спокойно отдаться войне Роз.
– Послушай, Расмус, – сказал Андерс, – сбегай-ка в больницу, посмотри, в конуре Айдар или нет?
– И значит, можно издать воинственный клич? – спросил Расмус.
– Конечно, – ответила Ева-Лотта. – Валяй!
Расмус времени не терял. Он уже по многу часов учился лазить по канату, который служил Белым розам входом и выходом. Влезать наверх он ещё не научился, а съезжать вниз он уже умел, хоть по-прежнему испытывал страх.
Он стрелой кинулся к канату и издал такой оглушительный воинственный клич, какого в булочниковом саду ещё не слыхивали.
– Отлично, – сказал Андерс, когда Расмус исчез. – Теперь можно поговорить о делах. Во-первых, надо разведать, когда доктор Хальберг обычно выгуливает свою собаку. Это сделаешь ты, Ева-Лотта.
– Есть, – ответила она.
Расмус шагал в больницу. Дорогу он знал – ходил туда навещать Никке. Вилла главврача и собачья будка находились рядом с больницей. На калитке сада было написано: «Частное владение» и «Осторожно, злая собака!». Расмус, к счастью, читать не умел, поэтому без всяких опасений вошёл в сад.
Айдар лежал в своей будке и при виде Расмуса злобно заворчал. Расмус напрягся и остановился как вкопанный. Он, видно, неправильно понял свою задачу. Он думал, что должен вернуть Великого Мумрика в штаб, а как же это можно сделать, если Айдар так рычит? Расмус оглянулся в поисках помощи и, к своей радости, увидел дяденьку, который направлялся прямо к нему. И надо же – это был доктор, который оперировал Никке!
Доктор Хальберг шёл в больницу, когда вдруг заметил возле будки Айдара маленького рыцаря Белой Розы. Доктор, разумеется, не знал, что перед ним рыцарь, иначе бы он поступил не так опрометчиво. Но он был весьма сердит и поэтому ускорил шаг, чтобы отчитать хулигана. Но Расмус свято верил, что добрые не только похитители, но и главные врачи. Он с мольбой в глазах взглянул в строгое лицо доктора и сказал:
– Послушай, уведи свою собаку из будки ненадолго, мне нужно Мумрика забрать.
Но так как доктор и не подумал сделать то, о чём его просили, Расмус взял его за руку и мягко, но настойчиво потянул к будке.
– Ну пожалуйста, побыстрее, мне ведь некогда, – сказал Расмус.
– Некогда? – спросил доктор, улыбнувшись. Он узнал Расмуса – это же тот мальчуган, которого похитили; о нём много писали в газетах.
– Может, пойдёшь со мной Никке проведать? – предложил доктор.
– Обязательно, но сначала мне нужно Мумрика забрать, – твёрдо ответил Расмус.
