Книга Первый матч - Екатерина Неволина

Егора положили в больницу. Воспаление легких – не шутка, и примерно на два месяца команда останется без капитана. После тренировки я собрал ребят, чтобы обсудить создавшееся положение.

– У Егора есть два заместителя: Костров и Кисляк, – объявил я, оглядывая ребят. – Думаю, один из них временно заменит его на посту капитана. Выдвигаю кандидатуру Кисляка. Возражений нет?

Они были удивлены, и, хотя не возражали, стоило мне уйти в тренерскую, начались бурные дебаты. Вскоре в дверь постучали. Андрей, удивленный не меньше других, пришел спросить меня о причинах такого назначения.

– Ничего странного, – я пожал плечами, – основная задача капитана – решение всяких спорных вопросов. У тебя язык хорошо подвешен, думаю, ты с этим справишься. Или нет?..

– Справлюсь, конечно. Но Костров того… попушистее будет, – возразил Кисляк.

– Вот и потренируешься быть пушистым. Ответственность меняет человека, пробуждая его лучшие качества.

– И думаете, со мной это сработает? – на лице Кисляка читались сомнения.

– Думаю, сработает, – я улыбнулся.

* * *

Следить за отцом было неприятно, но слова Яны засели глубоко внутри, не давая Саше ни минуты покоя. «Она ошибается, – твердил себе Костров. – Отец нам не врет… Я ему доверяю, но только посмотрю немного, чтобы убедиться…»

Увы, убедиться пришлось как раз в обратном. Вечером отец, выйдя из института, направился к ресторану, где его уже ждала молоденькая и весьма симпатичная девушка. Отец чмокнул ее в щеку и обнял так по-хозяйски, что у Саши защемило сердце. Смотреть на них он оказался не в силах и, убежав от ресторана, еще долго бродил по улицам, не разбирая дороги, чтобы немного приглушить душевную боль.

Он пришел домой поздно, но раньше отца, и потому не пропустил спектакль, устроенный отцом при появлении.

– Оль, ты не представляешь, как они достали с учебным планом! – говорил он матери. – Просто маразм!

– У вас сегодня снова заседание было? – поинтересовался Саша, останавливаясь на пороге своей комнаты.

– Да, как видишь…

– Вижу. Вернее, видел, как ты в ресторане с аспиранточкой заседал! Ну что у вас там с планом? Все пошло удачно?!

Голос предательски дрожал, а губы кривила похожая на гримасу улыбку.

– Ах вот как… – Лицо отца стало каменным. Он подхватил пальто, только что повешенное на вешалку, и вышел из квартиры, хлопнув дверью.

Саша посмотрел на мать. Она, закрыв лицо руками, скрылась на кухне, откуда тут же донеслись громкие рыдания.

Отец ушел, мама плачет… Вот и вся польза от разоблачения.

– Мам, – Саша, пройдя за ней на кухню, коснулся ее плеча, – не плачь. И прости меня, я не мог смотреть, как он тебя обманывает…

Она отняла от лица руки. Щеки блестели от слез.

– Я знала… – проговорила женщина тихо. – Всегда знала… И молчала. Потому что не хотела его потерять. Потому что люблю его! Ты это понимаешь?!

Саша не понимал. Разве можно любить так, чтобы прощать любимому все, даже измену, даже подлость?! Стоит ли любовь такой самоотверженности? Нужна ли она, такая любовь?

Судя по маме, да, нужна.

А отец ушел. К одной из своих аспиранточек. Возможно, навсегда.

* * *

Кисляк снова пришел ко мне уже через несколько дней. Я замечал, что его капитанство стало для ребят поводом для шуток, но не сомневался, что Андрей, эксперт в болтологии, прекрасно с этим справится.

– Сергей Петрович, – он держался непривычно сковано и мялся на пороге, – в общем, давайте закончим ваш эксперимент. Пусть Костров станет капитаном, к нему вопросов меньше.

– Неужели? А в чем, собственно, дело?

– Достали!

Я покачал головой, затем подошел к офонаревшему от этих действий Кисляку и с самым заботливым видом пощупал его лоб.

– Ты не заболел, часом? А то сейчас, сам знаешь, эпидемия… – поинтересовался я.

Он недоуменно хлопал глазами.

– Ты хочешь сказать, что кто-то переострил самого Кисляка? Или ты все же просто болен?..

Теперь Андрей понял.

– А, ну да, – пробормотал он. – Подхватил насморк. Ну ничего, спасибо за лечение. Я не знал, что у вас степень по медицине.

Ну вот, что и требовалось: к Кисляку вернулась бодрость духа.

Тренировка прошла неплохо, а после нее ребята, собравшись в кучку, стали живо что-то обсуждать. Что-то тайное, поскольку при моем приближении все сконфуженно замолкали.

И только на следующий день я сообразил: ну конечно, у меня же юбилей. Ни много ни мало – тридцать пять лет. Я фактически забыл об этой дате и уж точно не ожидал устроенного мне сюрприза.

Ребята подарили шикарный плакат с фотографиями всех членов команды, смешной и вместе с тем очень трогательный.

«Вот она, моя семья», – подумал я, глядя на снимки. И это было немного грустно, потому что другой семьи у меня никогда не было. А я такой же человек, как все. Мне тоже хотелось бы приходить домой, где меня ждет жена и горячий борщ, смотреть вместе телевизор, ходить куда-то в выходные. Тридцать пять лет – солидный возраст, пора подводить итог. Итак, что у меня есть? Только ребята.

Когда-то я верил в счастье, но Ксения жестко обломала мне крылья. Я стал сторониться женщин – до тех пор, пока не встретил Юлю. И с ней все тоже пошло как-то не так. После того как мне удалось отправить Ксению домой, мы вроде помирились, но между нами возникла стена, которой не было прежде. Как из прозрачного пластика: вроде через нее все видно, а дотронуться не получается. Юля отдалилась и стала холодна.

Может быть, она вдруг перестала мне верить, и я не знаю, как вернуть эту веру, потому что жить без нее невозможно.

* * *

После того случая в ресторане, когда Алина ушла, едва увидела свою маму, Миша перестал ей верить. Он-то думал, что у него есть девушка, а оказалось – она с ним, если только этого никто не видит.

– Миш, прости за вчерашнее. – Она сама разыскала его на следующий день в спорткомплексе и подошла с виноватым видом. – Я просто не хотела расстраивать маму.

– И как долго ты не будешь ее расстраивать? Кстати, как твоя мама отнеслась к тому, что я за тобой бегал, бегал, а потом раз – и в ресторане с другой сижу?

Девушка не ответила, накручивая на палец кончик косички.