Мысль о собственной беспомощности разозлила Ская.
— Плевать на двойника и сорочку! У меня есть выбор! Слыхал когда-нибудь о свободе воли?
Сигурд наклонился вперед и пристально посмотрел на него.
— А если и так — что бы ты предпочел?
Пламя лизало стенки котла, отбрасывая причудливые тени на его лицо.
— Мне известно, что ты посетил нашего предка, Бьорна Медведя. Не знаю, что там с тобой произошло, но вижу по глазам, это было прекрасно.
— Прекрасно? — Скай задохнулся от возмущения. — Ужасно, ты хочешь сказать! Я стал убийцей! Отнял жизнь у многих людей, видел гибель отца и брата, а потом утонул в реке.
Сигурд отрицательно качнул головой:
— Не может быть. В случае твоей смерти нас обоих бы не существовало.
— А что же тогда со мной… с ним случилось? — Скай не смог побороть любопытство.
Сигурд улыбнулся.
— Между нами и предками, на которых мы больше всего похожи, существует особая связь. Для тебя это Бьорн, для меня — его отец, Торкель, и одна из его дочерей. Да, Скай, это может быть и женщина, если у вас много общего. Я знаю историю Бьорна лишь в том виде, в каком она дошла до меня. А за долгие годы она сильно изменилась и превратилась в легенду. Бьорн же получил прозвание «последний из викингов».
— И что говорится в этой легенде?
— Один из твоих братьев выжил…
— Ингвар!
— Тебе лучше знать. Он вытащил тебя из воды и отнес на корабль, перевязав раны. Ты вернулся на Харейд, в объятия любимой, а потом… — Сигурд перешел на шепот: — Неужели тебе не интересно, что произошло потом? Неужели ты не хочешь это пережить?
— Да! Нет! — Скай опустился на колени. — Я не хочу больше убивать!
Сигурд понимающе кивнул.
— Думаю, ты уже осознал: убийство по необходимости оправданно. Например, за правое дело. Или за короля.
— Я сражался не за Харальда Сурового или его королевство! — воскликнул Скай и яростно потряс головой. — Я лишал людей жизни, потому что мой брат пал в битве, а потом отец умер, чтобы спасти меня!
Он умолк, заметив улыбку на лице Сигурда.
— Ты справился, мой мальчик. Ведь Турисаз — руна испытания. Теперь ты знаешь, что иногда приходится убивать. Жертва отца и смерть брата стали тебе уроком.
Смерть! Это слово эхом отдалось в ушах Ская, вызвав рой воспоминаний.
— Помнишь, я рассказал тебе про драуга? Он вернулся.
Сигурд отпрянул.
— Ты снова видел его?
— Да. Кажется, я знаю, кто это.
— И кто же? — спросил дед неожиданно тихо.
— Черный Ульф. Он…
— Я знаю, кем он был, — перебил Сигурд. — Не забывай, я тоже путешествовал в прошлое и жил в теле Торкеля Гримсона. Мне известна печальная судьба Черного Ульфа. Пришло время поведать еще одну неприятную историю, у которой пока нет хорошего конца. Думаю, тебе следует знать об этом.
Сигурд снова придвинулся к свету и глубоко вздохнул, прикрыв глаза ладонью.
— Правда о двойнике открылась мне в зрелом возрасте — гораздо позже, чем тебе. С тех пор любопытство не давало мне покоя. Я посвятил все свое время и силы изучению рун, забросил семью и работу. Нетерпение сыграло со мной злую шутку — я связался с дурными людьми, которые обещали помочь в поисках знаний, а вместо этого использовали меня и магическую силу в своих темных делах.
Воцарилась тишина, нарушаемая только треском поленьев и гулом пламени.
— Чем они занимались, дедушка?
— Вызывали мертвых, ни больше ни меньше. — Сигурд отнял руку от лица и взглянул на Ская. — Некромантия — страшная наука. В общении с предками через уиджу или в путешествиях во времени нет ничего плохого. Но чтобы вытащить покойных с того света и силой вернуть их в мир живых, нужны особые ритуалы. И я в них участвовал. Многие души явились мне и вернулись обратно. Но одна осталась.
— Душа Черного Ульфа? — прошептал Скай.
Сигурд содрогнулся.
— Я знаю одно: заблудший дух пришел через Торкеля, отца Бьорна, который служил посредником. Ты говоришь, что это Ульф… Что ж, вполне вероятно.
Скай сглотнул комок.
— Он опять нашел меня… Говорил о смерти.
Подавшись вперед, Сигурд крепко схватил внука за руку.
— Надеешься, что руна Ансуз поможет избавиться от живого мертвеца? Уверяю тебя, Скай, справиться с ним можно, лишь завершив расклад. Поверь мне на слово, мальчик, это чистая правда. Ты должен идти дальше.
Вновь повисло молчание. Оба следили за пляской теней на стенах пещеры и прислушивались к слабому бульканью в котле. Наконец Сигурд снова заговорил:
— Да, ты можешь все бросить, забыть о голосе крови и жить нормальной жизнью — что бы это ни значило. Похоронить все возможности, которые открываются перед тобой, влачить бессмысленное существование до самой смерти. Таков был мой удел. — Он тяжело вздохнул. — Не успел я найти свое предназначение, как моему духу пришлось покинуть бренное тело. Что мне оставалось, кроме странствий по загробному миру? Но ты, рожденный в сорочке, отмечен знаком Одина — сросшейся бровью! Тебя ждут невероятные чудеса.
Он поднялся, распахнув меховую накидку, и будто стал выше ростом. Огромная тень метнулась по стене, а голос наполнил пещеру гулким эхом.
— Конечно, ты жаждешь истины, Скай, и у тебя есть на это право. Но уверен ли ты, что, пытаясь постигнуть мудрость предков, ты задашь нужный вопрос? — Он покачал головой. — Нет, это невозможно, пока не пройдешь рунный расклад до конца.
Скай не знал, что сказать; на его лице отразилась внутренняя борьба. Сигурд жестом указал на варево в котле.
— Ты говорил о свободе воли, о выборе. Так что же ты выбираешь?
Сначала Скай не видел ничего, кроме пара над темным зельем; потом пелена всколыхнулась и тени обрели форму.
— Это же Кристин!
Та по-прежнему склонялась над его бесчувственным телом, простертым на сосновой хвое; руны лежали рядом.
— Смотри, как она завидует твоим приключениям, Скай. Будь сестра на твоем месте, как далеко она бы зашла?
В недрах котла что-то шевелилось; за спиной Кристин появились очертания большого корабля, такие объемные, что судно казалось настоящим.
— Драккар! — вырвалось у Ская, едва он завидел изящный силуэт, носовое украшение в виде дракона и черный парус, надутый ветром.
Память Бьорна подсказывала, что этот корабль превосходит красотой даже тот, на котором люди Харейда приплыли в Англию. И в глубине души Скаю — или Бьорну? — страстно захотелось оказаться на борту.
Сигурд вновь заговорил, теперь его голос звучал мягче:
