С погрузкой сумок кое-как управились, но затем пришлось организовать посадку людей в автобус. Ингвар и я стояли возле дверей, Дэйзи на ступеньках, Юс помогал водителю проверять билеты.
Ни о какой очереди речи не шло. То и дело приходилось блокировать туристов, пытавшихся всеми правдами и неправдами забраться в автобус. Без мощного латыша вряд ли удалось бы справиться с задачей. Уж наслушались…
– Ироды! Душегубы! Продались хачам!
– Что, пропадать теперь в вашем Крыму?!
– Пропустите беременную! Неужели не пустите беременную?! Девушка, – это к Дэйзи, – хоть вы-то должны понимать, пропустите!
– Позакрывались шлемами! Что, стыдно русским людям в лицо смотреть?!
– Нелюдь. И даже девка с ними заодно.
Эльмира по громкоговорителю просила всех успокоиться. Ее мало кто слушал. Водитель, проверив, на месте ли пассажиры с билетами, дал добро на посадку остальных. Сколько поместятся. Дэйзи еле успела выскочить: толпа ринулась на штурм.
Автобус заполнился за несколько секунд. Там глухо перебранивались, кто-то визгливо требовал уступить место, его посылали в дальние странствования.
Водитель забрался в кабину, закрыл двери. Глухо ропща, туристы отошли от автобуса.
Одиннадцатый канал.
– Водитель, мы берем байки и гоним.
– Поторопитес. Надо ехат скорэй.
Я переключился на внутренний:
– Ну что?
– Дурдом, – выдохнула Дэйзи. – Руки чесались взять пистолет.
– Нельзя так, – Ингвар сама рассудительность, – они просто напуган-ны.
– Конечно, нельзя, – горько ответила Лера. – Но от этого не легче.
– Ладно вам, – Юс говорил без обычных шуточек. – Где гарантия, что мы бы не вели себя так же?
– Нет такой гарантии. Пора ехать.
Мотоциклы загудели, мы вырулили со стоянки, взяли автобус в конверт и двинулись к Кефесскому кольцу.
Такого накала я не мог припомнить за все годы райдерства. Постоянное напряжение давало знать – два раза бахнул по кустам. Дэйзи и Юстиниан тоже стреляли, даже сверхвыдержанный Ингвар разрядил пушку.
На вокзале стояли шум и суета, туристы пытались уехать из страны. Обратный рейс делали с полупустым автобусом, пассажиры хватали нас за руки и спрашивали, безопасно ли вообще ехать. Отвечали, мол, все под контролем, меры принимаются, в Судаке вас никто не тронет.
Ошалевшие от рабочего дня, тяжело потопали на пляж. Даже разговаривать не хотелось. По дороге к морю все выразил Юс одной репликой: «Если сегодня такой день, то что будет завтра?»
Набережная казалась полупустой, особенно на фоне позавчерашней активности. Отдыхающие пытались веселиться, смеялись, но их глаза нет-нет да мрачнели. На самом пляже совсем пустынно: два паренька лет десяти, бросающие камешки на дальность, да небольшая группа дам околопенсионного возраста.
Женщины настороженно оглядели нас, попутно с неодобрением оценив ниточки Леркиного бикини, и продолжили разговор. Слышались отдельные реплики:
– Ужас, что творится. На автостанциях страх, эти билетов не продают…
– …наживаются на нас. Знаете, сколько теперь до вокзала на машине доехать? За десять тысяч предлагают везти! И ведь платят!
Я потянулся за сигаретой. Конечно, платят. Паника – вещь страшная. Кажется, местные понимают, что сезон резко заканчивается, и берут по полной.
– Это ж уму непостижимо! Что с них взять, с нехристей?
– А слышали, говорят, захватили еще два автобуса? Да-да, под Ялтой. И так нагло, на глазах у людей. А власти скрывают и рты затыкают. По телевидению так и сказали. Не по их, по нашему ТВ.
– Как можно, как можно?!
Выдохнул дым. Сплетни, слухи. Благодатная почва. И верные носители информационной заразы тут как тут.
– А вы слышали, нашли три головы. Вроде как пассажиров захваченного автобуса.
– Вот власти, все скрывают! Еще и мордовороты эти на мотоциклах их защищают. Вот помяните мое слово – окажется, что ими все и устроено, они на стороне этих…
Юстиниан вскочил. Перекошенное лицо плавилось от ярости, звериный оскал разорвал улыбку, глаза сузились и потемнели. Дэйзи, мгновенно оценив ситуацию, взлетела на ноги и ухватила Сашкину шею в локтевой захват.
– Дорогой! – нарочито громко, чтобы слышали дамы. – Идем купаться, пока совсем не стемнело!
И потащила Сашу к воде, не отпуская шеи и не давая ему опомниться. Юс, кажется, пришел в себя: приобнял Дэйзи и бодро потрусил в море.
Ингвар тихо заметил:
– Не удивлюсь, если зафтра придется немношко руками помахать.
– Лишь бы только руками.
Утренние новости не утешали. Пассажиров не нашли, требований никто не выдвигал. Байкеры за сутки убили несколько овец и собак, среагировав на движение у обочины.
Толпа возле автостанции шумела еще сильнее. В рейс отправляли два автобуса, но желающие уехать все равно не помещались. Латыш оказался прав – руки пустили в ход, отталкивая озлобленных мужчин и женщин в истерике.
– Еще немного – и даже спецназ не поможет. Неповоротливые безопасники в Крыму. – Вместе с голосом Юса тихо слышалась «Баллада о древнерусском воине».
– Змей, ты сегодня завтракал в «Джазе»? Каримыч ничего не говорил, может, какие-то вести от его сына?
– Нет, Лер, его вообще не было в ресторане.
– Отпрафляем-мся?
– Да. Эльмира, мы поехали.
Привычная асфальтовая лента дороги понеслась под колеса. В наушнике приглушенно слышались гитарные риффы и неразборчивый гул из салонов автобусов.
Прошли Кефесское кольцо, двинулись по шоссе. На обочине, возле знака «черта города», стояли две женщины с детьми и сумками. Видимо, тоже хотят выбраться.
Внезапно одна из них, схватив за руку ребенка, выбежала на дорогу. Решила собой остановить автобус. Дура!
– Гаси! Бааалин!
Пушку в кобуру, руль левее. Хоть бы ты не металась! В наушниках крики пассажиров, набравший ход автобус резко сбрасывает скорость, в переполненном салоне наверняка будет пара ушибов и растяжений. Хорошо, если только их.
Дэйзи коротко матерится. Ее «Харлей» изящно развернулся и десантировал райду в кювет. Юс готов стрелять.
Вытормозились.
– Водитель, как салон?
– Целы. – Голос его с трудом различим на фоне «не дрова везешь».
– Юс, прикрывай.
Я сорвал шлем и бросился к Лерке. Возле нее уже появился Ингвар.
Но тут женщина-камикадзе вцепилась в левую руку.
– Заберите нас! Неужели вас только ребенок может пронять? Заберите, не оставляйте!
