Яспер искоса взглянул на повозку, укрытую за потускневшей к концу лета листвой. Коляска, еще неделю назад являвшаяся пределом всех его мечтаний, теперь сулила немалый риск. Можно было не сомневаться в том, что все ведущие к Мантеди дороги окажутся перекрытыми и на них будут обыскивать все экипажи.
Занявшись едой, он принялся обдумывать, как разрешить эту проблему. А когда чуть стемнело, сказал:
— Нам придется оставить коляску здесь.
Маэва поглядела на него с набитым ртом. И торопливо глотнула, слегка поперхнувшись.
— Оставить здесь твою новую коляску?
— Она не сможет помочь нам добраться в Мантеди. Нам вообще не добраться туда по дороге.
Синие глаза ее увлажнились.
— Но ты еще можешь вернуться в Сливону, — проговорила Маэва. — Без нас тебе ничто не угрожает.
— Но без меня вас будут подстерегать всякие опасности. — Слова эти слетели с его губ еще до того, как он понял, что произнес их. Это правда.
Моргая, Маэва посмотрела на него из-за костра:
— Но это будет опасно.
Кто спорит. Яспер пожал плечами:
— Без меня вы пропадете.
Девин пододвинулся поближе к Маэве. Она обняла мальчика за плечи.
— Но ведь нам придется так долго идти пешком?
— Чем дольше нам удастся прятаться, тем с меньшим пылом нас будут искать. Будем по очереди ехать верхом — по тропкам. А если мы спрячем повозку подальше в лесу, ее могут и совсем не заметить.
— А ты научишь меня ездить верхом?
Он ухмыльнулся:
— И тем самым расплачусь за уроки шитья.
Глаза Маэвы были еще полны слез.
— Наверно, лучше будет как следует выспаться, — проговорила она.
— Нет. Придется уйти вечером.
— Вечером! Но уже и так темно.
Он не хотел рассказывать о том, что полосатые побывали в деревне.
— Маэва, кости мои говорят, что пора уходить, а они — и ничто другое — до сих пор сохранили мою жизнь и свободу. Скоро взойдет луна.
Маэва поправила висевший на ее груди камень.
— Но сперва, — проговорил он, — вам обоим придется как-то испачкать одежду. Она слишком новая, и это заметно. Если нас увидят, Девин, учти, что ты мой брат, а ты, Маэва, — моя жена.
— Жена?
— Я охотно назвал бы тебя моей сестрой, но кто этому поверит? Ты совсем не похожа на нас с Девином.
— Но у меня нет отметин жены. Я прожила семнадцать лет рабыней, и на моем лице нет и единого шрама. И теперь, став свободной, я не намереваюсь получать их.
— Но это всего лишь крошечная царапина возле горла. Новые крючки острые. И я сумею сделать это так, что тебе не будет больно.
— Нет. — Она задрала подбородок. — Никаких шрамов.
— А если нас остановит патруль?
— Я назовусь твоей кузиной.
Он покачал головой:
— Мой способ лучше. Надежнее.
— Но он унижает меня.
Яспер понял, что ему не удастся уговорить ее, и не испытал при этом никакой радости — как и от припрятанного золота.
Они собрались. Упрятали в кусты экипаж, привязали одеяла и подушки на спину Фортуны. Аккуратно завернув рыболовные крючки в лоскуток, Яспер убрал их во внутренний карман своей куртки. Маэва и Девин отправились к ручью напиться на дорогу, а Яспер забросал землей костерок. Когда они вернулись, он сам решил спуститься к своему любимому камню на берегу ручья и напоследок попить.
Склонившись к ручью, Яспер плеснул в лицо воды и пробормотал, обращаясь к луне:
— Маэва права. Умыться всегда приятно.
Он с удовольствием ощутил свежесть кожи. «Или я напрасно умолчал о полосатых?»
Холодок пробежал по его спине. В ночи послышался звук, которого здесь быть не должно. Звякнули шпоры. Раздался мужской голос. Яспер скользнул меж деревьев назад к лагерю.
Лунный свет ясно высвечивал бледные и темные полосы, поблескивал на стальных нашлепках перчаток. Зинд! К счастью, всего один. Он как раз соскочил с рослого жеребца, и рука еще держала поводья. Маэва и Девин смотрели на него так, как если бы вовсе лишились ног. А потом Маэва толкнула Девина в спину, безмолвно приказывая ему бежать.
Зинд извлек из ножен свое длинное орудие, сталь пропела, словно радуясь возможности снова оказаться на свободе. Девин вцепился в Маэву. Она попыталась оттолкнуть его. Зинд шагнул к мим:
— Не та ли это парочка, которую мы разыскиваем. Девушка семнадцати лет и мальчишка. Говорят, что на лице его свежие метки, однако ты, девчонка, могла избавиться от меченого и взять какого-нибудь беспризорника. Тебе-то и впрямь семнадцать.
Белые и красивые зубы зинда сверкнули во тьме. Маэва отшатнулась, умоляя Девина бежать, однако мальчишка не выпускал ее руки.
— Лорд Морлен говорил, что у беглянки золотые волосы, — продолжил зинд. — И если луна не обманывает меня, твои волосы действительно золотого цвета.
Яспер понимал, что вполне может раствориться в ночи, вернуться в Сливону и жить дальше, как жил. Он помнил, в каком месте принадлежавшего лорду Эрингу леса было закопано золото. Разве он не сделал все, на что был способен? Удача отказала Маэве.
С тем же успехом можно попросить текущую в ручье воду вернуться на прежнее место. Я не могу бросить их. Он достал из кармана сверток с рыболовными крючками и трясущимися руками вынул два самых больших.
— А далеко ты зашла, девка. Мальчишка-то полюбился тебе. Сделаешь хоть один шаг, и я охотно перережу ему горло. — Зинд провел рукой по лезвию.
Яспер со всей доступной ему осторожностью пробирался к зарослям, находившимся за спиной зинда, и выслушивал его мучительные слова, наполняясь ненавистью.
— Маэва, — проговорил зинд. — Так тебя зовут, а? За твою поимку меня не просто вознаградят. Лорд Морлен хочет, чтобы тебя доставили к нему живой.
Он выпустил поводья коня.
— Но когда ты окажешься у него, милая пташка, мне не представится возможности взъерошить твои перышки.
Яспер метнулся вперед и всадил крючок в ногу жеребца. Животное встало на дыбы и бросилось бежать. Едва зинд повернулся к коню, Яспер оказался за его спиной, коротко и сильно ударив солдата ногой под колени. Зинд упал, но тут же попытался изогнуться и выставить вперед нож. Прежде чем он успел подняться, Яспер потянулся к его шее, ударил по длинному носу и воткнул в глаз второй крючок. С отчаянным воплем зинд схватился за лицо и выпустил нож.
Яспер подхватил оружие, вогнал лезвие прямо и грудь зинда и немедленно откатился прочь. Подальше от смерти — от неприглядного зрелища и сопровождавших его жутких звуков.
— Вот тебе и награда, — проговорил Яспер, припав лицом к жесткой земле, задыхаясь, не понимая, когда это он мог так сбить дыхание, прислушиваясь к фырканью и топоту копыт испуганной Фортуны; Маэва дрожащим голосом успокаивала лошадь, а Девин спросил:
