Алекс рассмеялся.
— Думаешь, этого достаточно? Это так, для затравки, на закуску. От такой малости мне еще больше хочется есть.
С ужасом Стефани наблюдала, с какой яростью он смотрит на нее. Человек, которого она любит, оказался невиновным. И она должна быть счастлива, но почему-то Стефани не чувствовала себя счастливой.
— Ты не можешь заставить меня остаться. Я уеду…
— Ты уедешь, когда я тебе разрешу, но не раньше. Вспомни, сколько до ближайшего города, а ключи от машины — вот здесь. — Для убедительности Алекс похлопал себя по карману джинсов.
— Я… Я вызову такси.
Ей не осталось ничего другого, как бросить ему вызов.
— Попробуй, — со злостью предложил ей Алекс. — А когда такси приедет, я скажу водителю, что просто случилась ссора влюбленных, мы уже помирились, и он благополучно отправится обратно.
То, что Алекс это сделает, было видно по его глазам.
— Но ты не можешь долго задерживать меня здесь.
— Неужели? — Удивительно, но Алекс, похоже, утратил интерес к этой пытке. — О, ради всего святого, пойди и оденься!
Стефани совершенно забыла, что на ней накинут только халат, распахнутый ворот которого обнажает ее грудь с отчетливыми красными отметинами его страсти.
— Но я думала…
— Меня не интересует, что ты думала. Если я хочу тебя, то, по-твоему, это должно произойти сию же минуту? — Злость в его глазах начинала все больше и больше беспокоить Стефани. — Ага, есть еще идея…
Великан угрожающе шагнул ей навстречу, но когда Стефани испуганно отпрянула от него, выражение его лица немного изменилось.
— О, ради бога! — Голос его прозвучал резко и грубо. — Не сейчас, Стефи. Черт возьми, пойди и оденься.
В душе, под струями воды, Стефани постаралась привести свои мысли в порядок, но это ей не удалось. Как горячая вода не смогла смыть следы их страсти с ее тела, так и помощь логики не смогла уничтожить боль в сердце.
А кроме того, Стефани не хотела терять Алекса. Она сознавала, что безумно любит его, но также понимала, что ее чувство обречено существовать без всякой надежды на взаимность. Впрочем, она так любит его, что готова довольствоваться и теми крохами, что он ей предложит. Пусть Алекс испытывает к ней только физическое влечение, она готова смириться и с этим и будет рада разделить с ним постель, когда ему захочется.
Долго Стефани не решалась спуститься вниз, однако понимала, что встречи с Алексом ей никак не избежать. Рано или поздно это должно произойти. Наконец, собрав все свое мужество, она надела простое черное платье и сошла вниз.
Алекс был в гостиной. Несмотря на открытые окна, в комнате было душно. Сидя на стуле в расстегнутой черной рубашке и черных джинсах, Алекс понемногу отпивал из высокого бокала.
— Хочешь выпить? — Он повел бокалом в сторону Стефани.
— Нет, благодарю… — сначала отказалась она, но потом передумала: — Ну ладно. Думаю, немного вина мне не повредит.
Может, алкоголь избавит ее от смятения, царящего в душе.
Алекс поднялся и направился к буфету.
— Смена имиджа, — сказал он и кивнул головой на ее длинное черное платье. — Все пристойно и скромно, но ты забываешь, что мне хорошо известно, какая ты, поэтому твой монашеский наряд меня не обманет.
— Я просто переоделась. — Стефани смутилась.
— Да? — скептически произнес он.
Но, к удивлению Стефани, дальнейших нападок не последовало. Алекс просто подал ей бокал и опять уселся на стул.
— Звонила Лора, — вдруг произнес он. — К ней приходила полиция.
Его слова вывели Стефани из оцепенения, в которое она впала, когда, беря бокал, коснулась его руки.
— Что она сказала? Должно быть, очень расстроилась, узнав, что меня преследовал ее пасынок.
— Да. Я сказал, что ты все понимаешь, не винишь ее и завтра позвонишь, чтобы успокоить.
Это скорее напоминает приказ, чем просьбу, с грустью подумала Стефани. Очевидно, он хочет, чтобы она провела с ним в этом доме последнюю ночь.
— Хочешь есть?
— Спасибо, я не голодна.
— Я тоже… не голоден…
Алекс искоса посмотрел на нее, и девушка тревожно поежилась под взглядом бирюзовых глаз, но внезапно выражение лица Алекса изменилось, он почему-то стал усиленно рассматривать содержимое своего бокала, нервно вращая тонкую стеклянную ножку сильными пальцами.
— Я должен извиниться перед тобой.
Стефани резко вскинула голову. Возможно, он сожалеет об их близости.
— О нет, не за это… — поморщился Алекс. Как всегда, он точно уловил ход ее мыслей. — Как бы там ни было, ты сама об этом просила. Но мне следовало быть осторожнее. Я совершенно потерял контроль над собой и не подумал о возможных последствиях.
Она и сама об этом не думала. Она была в таком состоянии, что мысль о предохранении ей и в голову не могла прийти. Она действительно играла с огнем.
— Но я хочу, чтобы ты знала: я не тот человек, который не заботится о своем партнере в постели. Я не безответственный и в следующий раз подготовлюсь лучше.
Следующий раз? Эти слова эхом прозвучали в голове Стефани. Он так уверен, что будет следующий раз…
— Алекс, — пересохшими от волнения губами еле промолвила Стефани. — Однажды ты сказал, если я спрошу о твоем прошлом… о женщинах, — она не могла заставить себя произнести слово «любовницы», — то ты расскажешь мне.
— Конечно, ты имеешь право знать. — По его тону было ясно, что он воспринимает ее вопрос как естественное желание узнать, практиковал ли он безопасный секс в интимной жизни с другими. — Спрашивай.
— Была ли в твоей жизни особая женщина? Такая, что ты думал…
— О женитьбе? Если бы мне было нужно симпатичное лицо и теплое тело в постели, думаю, тогда я мог бы выбрать одну из тех многочисленных девиц, которых я знал. Но мне всегда хотелось большего. Я мечтаю о большом чувстве, к примеру, о таком, которое пронес через всю жизнь твой отец.
«Большое чувство…» — эти слова словно огнем обожгли Стефани.
— А если ты встретишь ее?
— Никаких «если», Стефани. Проблема не в этом. Дело в том…
Она так и не узнала, что он хотел сказать, потому что в этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в комнате появилась темная фигура мужчины. Когда Стефани разглядела жидкие светлые волосы и горящие безумием глаза, ей стало дурно.
— Привет, Крошка, — произнес маньяк, и Стефани почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Щеки девушки стали серыми от страха, и она зажала рукой рот, чтобы сдержать крик ужаса. — Я обещал, что найду тебя, — продолжал человек, называвший себя Сэмом. — И вот я здесь.
