Эйлис невольно вздохнула. Из-за упрямства он не скажет ей нислова. Она была дурой, ожидая этого. Гордость заставила ее покинуть егопостель. Если Александр когда-либо захочет сказать ей о более глубокихчувствах, это будет не потому, что она отказалась проводить с ним ночи, и непотому, что он так изголодался по ней, что бегает вокруг Ратмора и соблазняетее в тенистых нишах высоких стен.
Эйлис также поняла вскоре после того, как покинула его, чтоона сделала не самый разумный шаг. Она удерживает Александра на расстоянии, аэто не лучший способ вызвать в мужчине сильные чувства.
– Ты скучаешь без меня? – спросила она и неудивилась, почувствовав, как он, хоть и едва заметно, напрягся.
– Ты восхитительная любовница.
– Какая лестная характеристика, – пробормоталаЭйлис.
– Я не любитель пышных фраз. Если ты хочешь слышатьлесть и любовные заверения, тогда ты смотришь в неверном направлении.
– Нет, я ничего от тебя не ожидаю. Я начинаю бояться,что ты всего лишь удовлетворяешь свою похоть. Я уже просила тебя подыскатьслова, чтобы ясно выразить свою мысль, но получила только холодный взгляд. Мнепридется удовлетвориться и этим.
Александр удивился тому, что не чувствует себя победителем.
– Тогда ты должна вернуться в мою постель.
– Да, но у меня есть одно требование.
– Но я только что сказал тебе…
– Не торопись, мой робкий возлюбленный. Я не попрошуничего, кроме простой любезности. Ты перестанешь выплескивать на меня свойгнев. Я не сделала тебе ничего плохого, и меня глубоко уязвляет, когда тынаказываешь меня за грехи, которых я не совершала.
Скривившись, он запустил пальцы в волосы.
– Я знаю. Это потому, что мне трудно забыть, что тыодна из Макфарланов. – Он сел.
– Я не прошу тебя забыть об этом. Я действительно изэтого клана. – Она села прямо и попыталась привести в порядок своиспутанные волосы. – Однако я не хочу все время отвечать за грехи моихродственников. Твое холодное презрение меня унижает. Насмешки и оскорбления,которыми ты осыпаешь меня, заставляют ощущать себя шлюхой. То неуважение,которое ты демонстрируешь мне, когда мы не в постели, заставляют меня забыть отом, что мы чувствуем вместе ночью. Я не хочу, чтобы ко мне так относились. Яне заслуживаю, чтобы ко мне так относились.
– Да, не заслуживаешь.
– Значит, ты согласен? Я вернусь в твою постель, нотолько на то время, когда ты будешь относиться ко мне учтиво – как в спальне,так и вне ее.
Она протянула руку, и он пожал ее.
– Согласен. Я буду относиться к тебе учтиво все время,пока ты будешь оставаться в Ратморе.
– Это правда? – негромко произнесла она, послечего поднялась на ноги и отряхнула платье.
– Правда. – Александр тоже поднялся на ноги,поднял с земли свой плащ и набросил его на плечи.
– Да, и от правды никогда не следует отступать.
Эйлис направилась к дорожке, которая должна была привести ееобратно в замок.
Александр быстро догнал ее. Они пошли вместе, и Эйлис тайкомпоглядывала на него. Каждое его движение было грациозным. Этот человек могзавоевать тысячи девичьих сердец одной только своей улыбкой. Он мог соблазнитьлюбую женщину всего несколькими словами, произнесенными глубоким, чувственнымголосом, или теплым взглядом своих прекрасных глаз. Эйлис была уверена, чтодаже самая ненасытная женщина в конце концов задастся вопросом: следует ли идальше делить с ним постель? Уж очень этот человек был сдержан. Он боялсяпоказать свои эмоции, опасаясь получить еще больше обид и разочарований. В этомбыло что-то привлекательное и даже давало надежду, поскольку говорило, что унего есть сердце. А порой и разочаровывало! И к тому же получалось так, что онаплатила за что-то, что не было ее виной.
– Ты уже передумала? – спросил ее Александр, когдаони вошли в замок.
Эйлис внезапно поняла, что, погрузившись в свои мысли,замедлила шаг. Она могла ощущать напряжение в Александре, могла видетьупрямство на его лице. Он думал, что она собирается отказаться возвращаться вего постель, и он старался думать о возможности затащить ее туда без каких-либотребований или обещаний. У нее на миг возникло искушение позволить ему сделатьэто.
– Нет, не передумала. – Она не успела сказатьчто-либо еще, поскольку из большого зала вышли Джейм и Кейт. – Ах, Джейм,как ты поживаешь? Я почти не видела тебя последнее время.
– Я помогал мисс Кейт готовиться к зиме. Ты выглядишьхорошо, мисс Эйлис, – пробормотал Джейм.
– Да, достаточно хорошо, если вспомнить, что я должнатерпеть Макдабов день и ночь. – Она проигнорировала то, что Александрнахмурился. И только тут внезапно сообразила, что Джейм и Кейт, держась заруки, слегка покраснели. – Ну, тогда идите, куда шли. Но меня незабывайте, – добавила она, почувствовав укол ревности по отношению кДжейму.
– Нет, я никогда не смогу этого сделать.
После того как Джейм и Кейт пробормотали пожелания добройночи и исчезли в кухне, Эйлис вздохнула и начала подниматься по лестнице к верхнимкомнатам. Джейм был явно неравнодушен к Кейт. Он не скрывал этого, хотя и умелбыть сдержанным. Джейм был во многих отношениях похож на ребенка. Эйлис немогла не тревожиться о его судьбе и беспокоилась о нем не меньше, чем облизнецах и Сибил. Даже когда она говорила себе, что Кейт достойная, добраяженщина, это не помогало. Ей требовалось доказательство, и когда они добралисьдо дверей спальни Александра, она повернулась к нему.
Александр заметил угрюмое выражение ее лица и улыбнулся.Затем взял Эйлис на руки, вошел в комнату и запер дверь на засов.
– Ты находишь это романтичным? – спросила Эйлис.Ее голос прозвучал сдавленно под плащом, который Александр стягивал с нее.Когда он протянул руку к шнуровке ее корсажа, она перехватила его руки. –Я хотела бы задать тебе вопрос прежде, чем ты задушишь меня моей же собственнойодеждой.
Александр с легкостью высвободил руку и снова началрасшнуровывать ее корсет, но медленнее.
– Что за вопрос?
– Я считаю Кейт хорошей девушкой, но ты знаешь еелучше, чем я, так что тебе проще судить о ней. Я хочу знать – достаточно лисерьезны намерения Кейт относительно Джейма? Может, она заинтересоваласьДжеймом лишь потому, что он отличается от всех остальных? А как только сочтетего присутствие обременительным, избавится от него?
– Нет, вряд ли.
– Ну тогда все в порядке. Джейм похож на ранимогоребенка. К нему грубо относились самые близкие его родственники – его отец ибратья. Не думаю, что что-либо может ранить больнее, чем это. Он такой большой,сильный мужчина. Женщины не принимали его как возможного возлюбленного, хотянекоторые затаскивали его в постель или в ближайший стог сена для того, чтобыубедиться, что он большой не только в размерах. Его очень легко обидеть…
