копытами, не подпуская хищников.
- А ну! - фриз привстал в санях, дернув за плечо возницу, - давай к ним! Быстрее!
Возница с явной неохотой стегнул упиравшихся лошадей, направляя их на волков. Вслед за ними повернули и иные сани, причем несколько хирдманнов, угадав замысел Херульва, уже приподнимались в санях, вскидывая луки с уже наложенными стрелами. То же самое сделал и Стюрмир - как раз в тот момент, когда один из волков, улучшив момент, прыгнул, целясь к горлу лошади. Конь заржал, вставая на дыбы и наездник, не удержавшись, свалился в сугроб. Лошадь, почувствовав свободу, кинулась в лес, преследуемая волчьей стаей, однако несколько зверей осталось возле упавшего человека. Вот один из них со злобным рычанием сорвал высокую меховую шапку и длинная русая коса выбилась, заструившись по спине.
- Да это же девка! - воскликнул Херульв. Словно в ответ на это восклицание всадница, поднявшись на ноги, сорвала с пояса плеть - и очередной волк, сунувшийся к ней, с воем отпрянул, получив по морде. Второй волк уже готовившийся кинуться, завизжал и забился в снегу, пронзенный стрелой - это Стюрмир, наконец, спустил тетиву. Следом начали стрелять и остальные фризы - и волки, оставляя на снегу корчившихся в предсмертных судорогах сородичей, опрометью кинулись к лесу. Меж тем женщина, подняв свою шапку, выбила из нее снег и, напялив на голову, уставилась на обступивших ее фризов. Херульв, подъехав поближе, отметил теплую соболью шубку и изящные красные сапожки. На поясе из хорошо выделанной кожи висел небольшой нож с украшенной серебром рукоятью.
- Здравы будьте бояре, - сказала молодая женщина на уже понятном Херульву словенском наречии, - не иначе, сам Велес послал вас ко мне.
Несмотря на благодарность, смотрела она настороженно, сразу признав в своих спасителях чужеземцев и явно не понимая чего от них ждать. Широкое лицо, усыпанное редкими веснушками, с красными от мороза щеками, не отличалось особой красотой, но не выглядело и отталкивающим, скорей наоборот - и хирдманны помоложе уже перемигивались с негромкими смешками. Уняв их хмурым взглядом, Херульв обратился к спасенной женщине.
- Далеко ли до ближайшего села? - спросил он.
- Смотря зачем едешь, боярин, - ответила женщина, - у нас тут зимой редко гости бывают. Если просто отдохнуть с дороги, так...
Ее слова прервал стук копыт и из леса выехало с десяток всадников на приземистых лохматых коньках. Один из них, - высокий мужчина с бурой бородой и волчьем полушубке, - вел в подводу удравшую от волков лошадь.
- Слава Велесу, княгиня! - выдохнул он, - сберег он тебя.
- На богов только и надежда, - усмехнулась женщина, - коль уж собственные вои не могут даже от волков уберечь. А если бы кого из них повстречали, - она кивнула на фризов и данов,- как вы биться стали, кого бы защитили?
- Мы не ищем тут битв, - сказал Херульв, - я Херульв, сын конунга фризов, сейчас - друг Волха, князя Ладожского. Он послал нас к Избору, князю кривичей.
- Вот, значит и познакомились, - кивнула женщина, седлая подведенную лошадь, - я Илмера, княгиня озерная. До Изборска путь не близкий, да и темнеет уже - позволь, княжич фризский, за добро добром тебе отплатить, загостишь у меня. А уж наутро тебя и к Избору проводим.
Возражать Херульв не стал.
Владения Илмеры, - несколько словенских и чудских сел, - располагались на берегу небольшой речки, выглядевшей столь же невзрачной, как и ее название - Прость. Она впадала в Мутную, аккурат там, где последняя вытекала из большого озера, носившего почти такое же имя, что и местная владычица - Ильмень. Сама же Ильмера княжила в самом большом из сел, звавшимся Розщеп, ее хоромы, огражденные высоким частоколом, стояли подле священной рощи, посвященной богу, которого словене звали Перуном, а чудины, - оказавшиеся дальней родней знакомым Херульву финнам, - таким же знакомым именем -Укко. За богатым столом, в хорошо натопленной горнице, Ильмера принимала своих гостей и спасителей. Приодевшись после
