котором хранила кристалл, полученный от короля. Забрала свою тетрадь, в которой записывала все исследуемые и изобретенные артефакты, книгу по проклятиям Левхада, и пошла в лабораторию.
Открыла тетрадь на формуле амулета здоровья, перечеркнула и сверху исправила: «амулет Хардин». Взяла чистый листок бумаги. Вынула из мешочка кристалл и рассмотрела сначала на свету. Форма не поменялась, трещин нет — хорошо.
Надела очки артефактора с розовыми линзами, помогающими лучше рассмотреть силовые линии, и начала их перерисовывать на бумагу в трех проекциях. Работа кропотливая и не простая, но необходимая. Ректор говорил, что один из кристаллов был исследован проклятийником, и тот ничего не нашел. Но проклятийник не знал формы силовых линий самого артефакта. Если я сопоставлю силовые линии изначального и испорченного камня, смогу, возможно, найти и проклятье. Или же показать их специалисту. Поэтому, я тщательно все перенесла на бумагу. Работала пером вручную, самопишущее тут бесполезно.
Наконец схема была закончена. Следующим этапом сделала с помощью заклинания копию на другой лист. И с копии начала убирать магические линии самого артефакта. Наконец-то у меня осталась схема проклятия. Необычная, нестандартная, таких я не знала, но это было хоть что-то от ничего. Я не проклятийник, о проклятиях знала в среднем, но были специалисты, и они по этой схеме могли бы определить проклятие.
Раздался стук в общую дверь, я сняла очки и пошла открывать. На пороге стояла Линетта.
— Добрый вечер, тебя не было на ужине, и я решила зайти, — смущенно сказала она.
Я пригласила ее в гостиную и заметила:
— А тебя сегодня на завтраке не было.
— Да. Девочки в общежитии пошутили и закрыли меня в душевой.
Я удивленно посмотрела на нее. Линетта уже как-то говорила, что в общежитии ей не сладко приходиться.
— И ты не сказала своему дяде?
— Ты что! Будет только хуже. Тебе очень повезло, что ты живешь не в женском общежитии.
— А комендант? — удивилась я. Разве он не должен следить за порядком? Неужели совсем никого не было, чтобы помочь девушке?
— Комендант вмешивается только в крайнем случае, когда есть угроза здоровью. Она меня и выпустила.
— Понятно, — ответила я.
Мы прошли и сели на диван. По пути я закрыла двери лаборатории. Появился как-раз Кинеш и поставил на стол поднос с чайником и пирожками. Я забрала чашку со старого подноса и гоблиненок унес его.
— Гоблины тебе еду приносят? — удивилась Линетта.
— Только кофе и чай утром и вечером, я с ними договорилась, — ответила ей.
— Лея, только ректору и деканам разносят по просьбе еду в комнаты, — с удивлением воскликнула подруга.
— Ну, надо уметь находить общий язык с существами, — заметила я и разлила чай по чашкам. — Угощайся.
Линетта взяла чашку:
— Спасибо. Ты удивительная девушка, Лея. Тебе следует быть аккуратной с девочками. О тебе говорят, обсуждают и в основном неприятные вещи. Тебе завидуют, ты отвергаешь лучших парней академии, и это вызывает злость.
— Угу, — промычала я, отпивая ароматный чай, в который добрые гоблины добавили ромашку. — Я не просила их об этом и буду счастлива, если меня перестанут преследовать и домогаться.
— Это неважно для них.
Я вспомнила:
— Линетта, а что за ажиотаж был сегодня в столовой среди парней? Они передавали деньги.
Девушка потупила взгляд:
— Так на тебя начали делать ставки, — призналась она, смущенно опустив глаза.
— Какие еще ставки?
— Ну… чьи ухаживания ты примешь и с кем пойдешь на свидание.
— Дикость какая! Им первокурсниц мало? — воскликнула я.
— Первокурсниц, видимо, таких нет, — улыбнулась Линетта. — Это развлечение для ребят. Ты красивая и умная, они соревнуются между собой.
— Этого еще не хватало, — загрустила я.
— Скоро приедут ребята из команды, будет легче, — постаралась подбодрить меня Линетта.
— Чем?
— Ну, ты — часть команды. Тебя защитят.
— Я еще не часть команды, — напомнила ей.
И тут до нас донеслась музыка с улицы, источник которой был где-то рядом. Романтичная мелодия о неразделенной любви.
— Что это? — удивилась подруга прислушиваясь.
— Не знаю, — призналась я. — Пошли, посмотрим.
И потянула ее за руку через свою комнату на балкон. Перегнувшись через перила, мы увидели небольшой оркестр гномов, исполняющих мелодию популярной романтичной песни. В центре, между гномами, стоял разряженный дроу с букетом цветов. А чуть вдалеке столпились зеваки, наблюдая концерт. При нашем появлении раздались свисты и одобрительные крики.
— Чего это они? — недоуменно спросила.
Линетта заговорщически склонилась к моему уху:
— Да это же для тебя! Как романтично, Лея!
— Прекрасная, леди Лея Харель! — выкрикивал дроу, сопровождая слова театральными жестами. — Ты запала мне в сердце и теперь оно не может биться как прежде! Спустись ко мне, моя прелестная избранница, обещаю всю жизнь любить тебя больше жизни!
Линетта рядом заломив руки, вздыхала от восторга. Я недоуменно уставилась на нее. В меня полетел букет цветов. Прямо в лицо. Я ловко увернулась, и букет, врезавшись в дверь, упал на пол.
— Не попал! — выкрикнула я дроу, перегибаясь через перила и схватив Линетту за руку, потянула обратно. По пути ловким движением ноги пнула букет, и он через перила полетел обратно. Мы забежали в комнату, и я закрыла дверь.
— Какой по счету? — во всю хохотала блондинка.
— Четвертый, — вздохнула я, припоминая количество приглашений на свидания. — И это второй день в академии!
Мы одновременно рассмеялись.
— Мне опасно ходит в столовую. Хорошо хоть в общежитие им не попасть, — призналась я, когда мы отсмеялись. Настроение было веселое. — Давай танцевать?
— Как танцевать? Мы же не на приеме и не на балу.
— Просто! Кенор! — позвала я, и мой послушный органайзер влетел в гостиную. — Музыку! — потребовала у него.
Зазвучала динамичная танцевальная песня, самая популярная сейчас.
— Громче! — выкрикнула и начала танцевать.
Линетта с округленными в удивлении глазами рассмеялась и я, схватив ее за руки поднялась, увлекая в танец. Мы хором подпевали, кружились, вертелись, прыгали по диванам, выплескивали эмоции. Наконец, обессиленные, упали.
