И исчезла в спальне. А когда туда дёрнулись псы и матушка задумалась, не пойти ли следом, то как наяву увидела то, что описывал Мьёл: Лодочник погрозил ей пальцем – и исчез. Вместе с девицей.
Матушка Шанэ обмякла, сжав подвернувшееся под руку податливое пёсье ухо.
Быстро. Внезапно. И так просто…
И как всё это Рьену объяснить?.. Или он будет не против свернуть такое противное дело?..
И почему, ну почему проклятая просто не рассказала, что и зачем? К чему представление устраивать? До чего же призраки любят играть душами живых… Одно хорошо – если Лодочник забрал, значит, было за что. Значит, навсегда. А правду-неправду всегда проверить можно. В том же Городском архиве. Или у любителей древней истории. И не просто можно, а нужно. Могиле нельзя без имени.
* * *
–Вот как…– рассеянно протянул Рьен, постукивая пальцами по краю чайного стола.
Матушка с Мьёлом переглянулись, и колдун проворчал:
–Я ничего не видел. Не умею. Но своим находкам и фактам верю. Да, усыпил вас. Но ненадолго же. И вон как быстро очухались и прилетели. Как почуяли. А что бы вы призраку сделали? Да такому, которого матушка боялась? Ну, накажите за самоуправство.
–В архив хочешь?– усмехнулся Рьен.– И не мечтай. Забудь об Иххо, пока не нагуляешься. Ей серьёзный парень нужен, а не тот, у которого на каждой реке по подружке. Услышал? Не то уволю.
–Ой, напугали, мастер,– фыркнул Мьёл.– Кто вам тогда чернила варить будет?
–Уел,– хлопнул ладонью по столу начальник.– А теперь послесловие, матушка. Уверен, оно есть. Например, где искать эти проклятые кости? И остальные артефакты?
–На Тридцать Восьмом островке,– матушка протянула ему листок.– Эту карту она оставила на моём кресле. Видите, остров в знаках? Поэтому там ничего и не смогли построить. Только ту самую лодочную станцию. Она не позволила копаться в земле. Думаю, сынок, если порыться, много интересного найдём. Фундамент древнего храма. Кости неизвестной служительницы. Ларец с сакральными предметами. И игральные кости, должно быть, уже там. У вас остался кто-нибудь помнящий, кто бы мог похоронить девицу по старым обычаям?
–Наставник,– отозвался Мьёл.– Он же историк.
–А твоего наставника я ещё отдельно попрошу нам лекции почитать. Надо,– со вздохом признал Рьен.– Два-три часа по выходным. До зимы точно. Да и зимой. Мы слишком быстро забываем о том, что является частью нашего мира. Древней, незримой, редкой, но очень важной. Как думаешь, не откажет?
–Да нет, конечно,– хмыкнул колдун.– Он обожает выступать. Матушка, вы тоже приходите.
–Обязательно,– заверила она.– Проклятая сказала, что Семиречье только-только начало меня удивлять, и она права. И наверняка права, заметив, что ещё удивит. А я так мало знаю. Тридцать лет заваривала чаи, провожала до Призрачного причала убитых и думала, что в этом вся моя жизнь. А оно вон как вышло. Не вся.
–Спасибо вам за помощь,– улыбнулся Рьен, вставая.– Сворачиваемся, Мьёл. Конец рабочего дня. А нам ещё надо успокоить ребят и объяснить, почему дело Дьи, Фьёша и прочих мы закроем уже сегодня.
–Так давайте за наставником сбегаю,– предложил Мьёл, снимая куртку со спинки стула.– Пусть он легенду расскажет, факты приведёт. А там уж и мы…
–«Призраков к делу не пришивать»,– процитировал Рьен бывшего начальника.– А как, если они – часть нашего мира?
А матушка Шанэ лишь улыбнулась украдкой.
Действительно, как?..
Дело 5: Окно в осень
«Странное происшествие потрясло сегодня Семиречье. Ровно в 5:55 утра пятеро совершенно разных людей выбросились из окон своих спален. К счастью, все остались живы и были быстро доставлены в ближайшие больницы с переломами и ушибами разной степени тяжести. Имена мы по этическим соображениям не публикуем (хотя, конечно, вы уже знаете, кто эти несчастные, всё Семиречье говорит о них с шести утра), а глубоко шокированные родственники от комментариев отказались. А от слуг мы узнали лишь одно, но невероятное: часы в спальнях в момент прыжка остановились и замерли навсегда.
Пять человек! Одновременно! Ровно в 5:55!..
Мы будем следить за развитием событий».
–Что скажешь?– Рьен отложил «Вести Семиречья» ипосмотрел на своего первого помощника.
Светало. Часы на столе отвратительно бодро тикали, показывая без четверти восемь. А сыскники узнали обо всём недавно. Буквально полчаса назад Рьена разбудил дежурный и возбуждённо затараторил о вероятном групповом смертоубийстве. Рьен ничего не понял, но быстро собрался и помчался в ведомство. По привычке прихватил разносимую колдовским ветром газету, а когда увидел заметку на первой полосе, немедленно вызвал Мьёла.
–Да я не больше вас знаю,– фыркнул колдун.– Вы разбудили и велели быть. Я тут.
–Я не том спрашиваю, Мьёл,– терпеливо улыбнулся Рьен.– Понятно, что ты ничего не знаешь. И ещё не до конца проснулся. Я спросил, что ты думаешь об этой заметке.
Колдун попятился от начальственного стола, плюхнулся в кресло и нахально ответил:
–А вы?
–Если бы я был колдуном, то тебя бы не спрашивал,– Рьен снова взял газету.– Как пресса узнала раньше нас, понятно,– кто-то из «Вестей» живёт рядом с одним из этих несостоявшихся самоубийц. Но цифры, Мьёл! Пять человек! Пять пятьдесят пять утра! Одновременно! Это же явное воздействие.
–Вы на ритуал, что ли, намекаете?– разом проснулся помощник.
–Ну а на что ещё это похоже? А если не ритуал, то проба сил… неизвестно для чего.
–А если пресса… присочинила?– осторожно заметил Мьёл.– Для красоты?
–Исключено,– качнул головой Рьен.– У владельца газеты, мастера Тьюда, с этим строго. Приукрасить можно, а вот врать своим читателям нельзя. Хочется сочинять – пожалуйста, есть раздел «Литературные страницы». На остальных – только факты.
В оконное стекло мелко и сонно застучал дождь. Мьёл зевнул, сердито протёр глаза и мрачно признал:
–Тогда не знаю. Никаких таких ритуалов у нас нет. В современном колдовстве точно,– и выпрямился:– Так я к наставнику?..
–Погоди,– Рьен откинулся на спинку стула.– А помнишь, пару лет назад наши из отдела общих правонарушений ловили одного ненормального? Который вообразил себя колдуном, метался по улицам и орал, что как только семь звёзд – красная, оранжевая, жёлтая, зелёная, голубая, синяя и фиолетовая – выстроятся в одном порядке, причём именно в таком, на ночном небе появится звёздная радуга, по ней спустятся старые боги, и хана нашему грешному мирозданию?
–Помню, как же,– ухмыльнулся Мьёл.– Хотите знать, связано ли что-нибудь в нашем колдовстве с небесными светилами? Нет, не связано. А тогда, как вы помните, красное полнолуние было, а я читал, что в это время у всех ненормальных обострения. В этом смысле луна и звёзды как-то на нас влияют. Ну и речники и моряки в недоразвитые времена по созвездиям путь искали. Другой силы, мастер, в них нету. Но я спрошу. Так мне куда?
