мой…
Он тяжело выдыхает, садясь на колени и оставляя поцелуй на льду.
— Спасибо тебе…
— Это был Павел Пантелеев! Невероятное сочетание музыки и фигуриста, он словно жил в этой программе, а не показывал прокат. Браво ему, браво тренерам. Посмотрим, какую оценку парень получит за такой исторический прокат.
— Я думаю, оценка должна быть высока. Он заменил два прыжка прямо по ходу программы, чтобы увеличить стоимость. Его труды не пройдут зря, это точно.
— И мы уже видим результат…
179.40!
Паша улыбается, но в глазах соленые слезы. На данный момент он второй в произвольной, сразу после Артёма. По сумме баллов он тоже второй, но, очень вероятно, что мимо медалей. Но это было так круто! Он отдал всего себя. Первый раз, когда он оторвался, а не пытался думать во время проката.
— Молодец, — Анна Павловна, естественно, хвалит, несмотря на то, что тоже понимает — Паша не получит медаль. Но как они счастливы просто быть тут.
— Не расстраивайся, Ань, — Денис Русланович говорит с тренером уже после того, как Паша ушел переодеваться, — Может быть, золото было внутри него?
* * *
Артём первый. Паша третий. На льду двадцатый спортсмен. Второй сейчас спортсмен США, Эйб Гилберт. А в тренировочной зоне уже переодетый и полностью сосредоточенный Тимур Панкратов.
Тимур Панкратов. Двукратный Чемпион Мира и Европы, трехкратный Чемпион России. И после короткой программы он стал девятым. Непозволительно.
— Тима, — она пробуждает в нем слабость. Слыша её голос он не хочет рвать на льду, его душа хочет плясать. Нежно и аккуратно, не так, как плясала душа Паши. Подавшись слабости, он поворачивает голову.
Она стоит в проходе, почти незаметно. Тёмные распущенные волосы ниже лопаток делают её похожей на ниндзя, но белая кофта выдает девушку. Она смотрит обеспокоенными голубыми глазами. Секунду. Две.
А потом просто врезается в Тимура, обнимая его так крепко, как только может. И еще сильнее, когда его руки сомкнулись за её спиной.
— Я хотела пожелать тебе удачи.
— Удачи желают неудачникам, — она отстранила голову после этих его слов, и он убрал прядь ее волос ей за ухо, — А я зажгу и так.
И сказал это так уверенно, что Еве пришлось поверить. Поверить стоя в его объятиях, продолжать верить, пока она садилась на трибуны и верить всем сердцем, когда Тимура объявляли.
— Тимур Панкратов, Российская Федерация!
— Сейчас на льду наш спортсмен, закрывающий произвольную программу. Вчера был не его день, но в его произвольной программе заявлено три нереальных каскада невообразимой стоимости. Он еще никогда не исполнял их по полной программе, посмотрим, что нас ждет сегодня. Тимур Панкратов, на ваших экранах.
Тимур посмотрел на трибуны, где сидела Ева. Медленно кивнул, выезжая на лёд.
Он был готов. Готов показать все то, над чем старался свои девятнадцать лет. Его настрой был максимален, он весь соревновательный день смотрел в себя. Слушал свои ощущения и думал над желаниями. Он поговорил только с тремя людьми: с Евой, почти перед самым прокатом, с братом по телефону утром и с Денисом Руслановичем прямо сейчас. Буквально минуту.
Тренер не интересовался ногой. Не интересовался настроем. Это было лишь несколько слов: «Смотря на тебя, я всегда помню того мальчика с Чемпионата России. Четырнадцатилетнего ЧЕМПИОНА.»
И это помогло намного больше, чем что-либо еще.
Музыка началась. Все, пути назад нет. Тимур Панкратов сам пишет свою историю. Сейчас нет безоговорочных побед, сейчас есть только он. Все зависит от него самого, каждый прыжок и каждый сложный элемент. Нога, бесконечно болящая нога, была лишь элементом его спортивной карьеры. Плевать на это. Он может стоять и кататься — значит и все прыжки сможет сделать.
Четверной тулуп.
Самый легкий прыжок в его программе, и стоит в самом начале. Но это не важно, сейчас Тимур вообще не будет считать баллы. Его душа тянулась к душе того самого. Того самого мальчика с Чемпионата России, который победил сразу же, в первом своем взрослом сезоне. Когда он сам даже не был взрослым. Сколько бы лет ни прошло, он всегда будет помнить тяжесть этой медали на своей шее. Тяжесть каждой медали.
Четверной лутц.
Его первый золотой Чемпионат Мира. Ему семнадцать лет. Он уверенный в себе парень, который идёт напролом. Напролом всем и всему, выполняя сложнейшие прыжки.
Кантилевер.
Тройной аксель.
Все медали висели у него дома. Дома, где он так давно не был. И куда ему придется вернуться. К маме, которая будет его попрекать раз за разом. Зато к Диме, младшему брату, который так поверил в него сегодня. Этот разговор Тимур не забудет никогда, просто потому что именно он задал настрой на произвольную программу. Катя даже не написала. Но и это сейчас не важно, разве он — Тимур Панкратов — зависит от каких-то слов?
Вдохнул.
Четверной риттбергер.
Четверной тулуп.
Выдохнул. Трибуны взорвались, Ева буквально подскочила на месте, зажимая рот рукой. Он сделал это со сломанной ногой…
Придется Тимуру признать. Он зависит от каких-то слов. Зависит от каждого злого словечка мамы, от каждого нежного слова Евы и настраивающего слова Дениса Руслановича. Он не бездушный камень и не тот подросток с максимализмом. Он взрослый человек, которому пришлось терпеть все трудности спорта одному, без поддержки. Сам огородился, сам страдал. Такова его природа.
Бауэр.
Четверной флип.
Ойлер.
Тройной сальхов.
— Он пришёл рвать… — Саша не сдержала предположения шепотом, смотря на техническую оценку. Он получил за этот каскад +2.45, что было практически невероятно для каскадов такой сложности.
— Это реванш, — Паша не мог оторвать глаз от друга, его программы и сложнейших прыжков. Тимур показывал кто тут настоящий Чемпион и кто заслуживает золота Олимпиады.
Самый сложный каскад. «Соберись же, соберись. Насрать на эту ногу, да пусть хоть отвалится! Только после программы!»
Четверной лутц.
Четверной флип.
Приземлил! Он буквально был готов рыдать от счастья, но пока было рано. Еще вращение и прыжок, но он уже понимал — все. Он сделал все чисто, это будет гениальнейший прокат в его жизни.
Ева сидела вся в мурашках. Как и большинство людей, наблюдающих за этим прокатом. Что уж говорить, Тамара Львовна вытирала слезы, смотря на собственного сына на льду. Такого красивого и мужественного. Борющегося с болью. С самим собой.
Четверной сальхов.
Идеально. +3.85 GOE. Невероятные надбавки, невероятный прокат человека со сломанной ногой. Он рассказал на этом льду все. Абсолютно все.
Денис Русланович плакал. Это было непозволительно для тренера такого уровня, но он буквально вытирал текущие слезы платком, смотря за последним вращением его воспитанника
