— По-моему, нормально.
— Спасибо. — Он виновато улыбнулся, затем перекинул через плечо черный плащ с высоким воротником. — Ну, как я выгляжу?
— Ты выглядишь изумительно, — сказала Лори, почему-то с трудом переведя дух. Обтягивающие светло-серые бриджи, черные сапоги по колено, белая отделанная кружевами рубашка, воротник на крепкой шее.
Она несмело улыбнулась ему.
— Знаешь, по-моему, ты опоздал родиться столетия эдак на два. Тебе необычайно идет костюм восемнадцатого века.
Он рассмеялся, запрокинув голову и сверкнув белоснежными зубами.
— Но ведь тогда бы мы с тобой не встретились. Итак, я тебе нравлюсь в этом образе?
— В образе кого?
Он на мгновение отвернулся, что-то надел на лицо и предстал перед ней в черной маске. Достал из кожаной сумки пару пистолетов с серебряными рукоятками, покрутил их и нацелился на нее.
— Не бойся, — успокоил он ее, когда она невольно ахнула, — они не заряжены.
И тут до нее дошло.
— Так ты — разбойник!
— Естественно. — Он улыбнулся еще более зловеще. — Ты, помнится, как-то говорила, что мне это подходит. — Он низко поклонился ей. — Ты готова?
— Подожди, я только надену маску. — Лори натянула узенькую полоску черного бархата.
— А туфли?
Она решительно замотала головой.
— Нет. Примавере не нужны туфли, чтобы бегать по лугам…
— Но, мой ангел, — голос его превратился в знакомое ей мурлыканье, — ты разве не знаешь, что случается с молоденькими девушками, которые бегают босиком по лугам?
— Расскажи, пожалуйста. — Она невинно посмотрела на него широко раскрытыми глазами, а он медленно растянул губы в таинственной улыбке, от которой сердце ее снова забилось.
— Думаю, лучше будет, если я тебе покажу.
Осторожно поправив вырез ее платья, он пробежал кончиками пальцев по кружевной отделке декольте, и тело ее вновь затрепетало. Она подалась к нему, прикрыв глаза, но он удержал ее.
— Нет, моя дорогая. А то там, внизу, Ольгу сейчас хватит удар. Но когда наши гости уйдут, — вновь эта ленивая улыбка, — остаток ночи после твоего дня рождения принадлежит нам.
Взявшись за руки, они пошли вдоль по коридору и спустились по широкой лестнице, где собравшиеся гости встретили их аплодисментами.
— Лори, дитя мое, — свекровь прижала ее к груди, — ты сегодня очаровательна. С днем рожденья.
— Да, с днем рожденья, — подхватила добрая сотня голосов, и поздравления не переставали звучать у нее в ушах, когда Алекс повел ее в зал, чтобы открыть бал.
В течение следующих двух часов она танцевала то с одним, то с другим кавалером, и улыбалась, и смеялась, и мило розовела от комплиментов; и хотя она очень мало времени могла находиться рядом с Алексом, каждую секунду каждой клеточкой своего тела она ощущала его присутствие, какое-то шестое чувство подсказывало ей, где он сейчас находится, так что всякие несколько минут глаза их встречались, и они обменивались быстрыми взглядами, полными ожидания предстоящей ночи.
Закончился еще один танец, ее кавалер поклонился, и когда она обернулась, то оказалась лицом к лицу с мужчиной в костюме борца за свободу Италии из отряда Гарибальди. Маска и надвинутая на глаза мятая шляпа полностью скрывали его лицо.
Заиграла музыка, он подхватил ее — даже не произнося традиционного «вы разрешите?», и ей пришлось с вежливой улыбкой позволить увлечь себя в водоворот вальса. Но когда они достигли дальнего конца зала, он вдруг вытолкнул ее сквозь раскрытые двери в прихожую, а затем — в небольшой садик на заднем дворе.
— Куда вы меня тащите? — Она смеялась, но по спине у нее пробежал тревожный холодок. — Кто вы?
По-прежнему, не произнося ни слова, человек повел ее прочь от льющегося из окон света, поднес руку к лицу, и перед ней предстало хохочущее лицо…
— Джеймс!
В одно мгновение радостная улыбка исчезла с ее лица, она побледнела, схватившись рукой за горло.
— Привет, Лори. — Он торжествующе улыбался, она всеми силами пыталась сохранить самообладание.
— Как… Что ты здесь делаешь? — шепотом спросила она.
— Пришел повидать свою красавицу невесту, что же еще? Ты же не думала, что я смогу пропустить твой двадцать первый день рождения?
— Я… Я… — Ноги ее готовы были вот-вот подкоситься. Она оперлась о белое плетеное кресло, чтобы не упасть.
— Умный Джеймс, а? — Он упивался собой, его мальчишеские черты так и светились ликованием, и он не замечал оцепенения Лори.
— Но… как ты сюда попал? Не через забор же перелез? — Ее обуял страх за него. — Если Алекс тебя обнаружит…
— Конечно, я не лез через забор. Меня пригласили.
— Кто?
Он поскреб переносицу и подмигнул ей.
— Высокие друзья, дорогая.
Лори озадаченно сдвинула брови. О чем это он? Но времени на раздумья не было — в любую минуту кто-нибудь мог появиться.
— Э… Джеймс, — она судорожно проглотила комок в горле, — то письмо…
Конечно, он пришел из-за письма, пришел, чтобы умолять ее не бросать его. И ей придется еще сильнее ранить его. Доброе сердце Лори сжалось при этой мысли.
— Письмо? Я не получал никакого письма. Должен признаться, последние несколько недель я находился здесь.
— Ты хочешь сказать, в Венеции? — Лори в ужасе уставилась на него. Если Алекс его видел…
— Да, я здесь работаю — у Малдини.
— Малдини? — Имя это было ей знакомо: еще одна стекольная фирма, располагавшаяся на Мурано.
— Абсолютно точно. Все получилось как нельзя более удачно, ты не находишь? Этот ублюдок вышвыривает меня с работы, а я нахожу общий язык с его главным конкурентом. Вот что, Лори, — бой барабанов возвестил об окончании очередного танца, — та моя идея насчет выкупа «Пэджета»… Наверное, ничего не получится. Барези уже расставил своих людей на всех ключевых постах. Остальное, разумеется, остается в силе: в смысле, насчет тебя и его.
— Джеймс, я…
— Этот мерзавец в любом случае получит по заслугам.
— Что ты хочешь сказать?
— Этот твой муженек, ты, может, не в курсе, слишком зарвался — и добром для него это не кончится.
— Нет, я этого не знала, — медленно проговорила она.
— «Пэджет» не единственная фирма, которой он завладел в последнее время, а сейчас он попытался расширить свой рынок сбыта в Восточной Европе.
Лори ошарашенно смотрела на него.
— Но откуда тебе все это известно?
— Я уже говорил: нужные друзья на нужных местах.
Она наморщила лоб.
