14»?
Опять этот репортер из ЮАР.
За долгие годы работы с тревожностью я обрела способность сохранять спокойствие и улыбаться даже в те моменты, когда сердце норовило выпрыгнуть у меня из груди. Хотя в этот раз мое сердце питал гнев.
– Леонард находился внутри ракеты, равно как и я, и не имеет никакого отношения к крушению. Так что я прекрасно отношусь к тому, что он входит в команду. Кроме того, он ведь написал целую книгу о марсианских ландшафтах.
– А что вы скажете о его действиях в открытом космосе?
Я уставилась на него. Кажется, я всегда так делаю, когда меня застают врасплох.
– О чем вы?
– Согласно некоторым источникам, утром того дня, когда ракета «Сигнус 14» возвращалась на Землю, Леонард Фланнери выходил в открытый космос. Разве он не мог как-то повредить корабль в это время?
– Согласно некоторым источникам?
Единственный плюс этого цирка заключался в том, что он сузил круг потенциальных подозреваемых в разговорах с ФБР. Если у этого человека и южноафриканского репортера источники были одни и те же, то вполне логично было предположить, что связующим звеном был космонавт из ЮАР.
Вандербильт де Бер. Кажется, нам с ним предстоит очень интересная беседа.
Глава одиннадцатая
КТО ОНИ?
Состав экспедиции на Марс
19 июля 1962 г. Журнал «ТАЙМ».
Полковник Стетсон Паркер вошел в комнату. Его стройную фигуру ростом в сто восемьдесят сантиметров облегал сдержанный твидовый пиджак в клетку, мгновенно создавая впечатление любезной учтивости. Некогда густые, а теперь редеющие светлые волосы коротко острижены, и на фоне такой прически ярко выделяется волевой подбородок. Судя по его косой усмешке, он прекрасно понимал свою роль исторической фигуры и изо всех сил пытался напомнить окружающим, что он – обычный человек. Люди помнят о том, что он стал первым человеком, полетевшим в космос, но забывают о другом: за чарующей наружностью также скрывается талантливый летчик-истребитель, за плечами которого более восьмидесяти миссий во время Второй мировой войны.
Целый день я пыталась подкараулить де Бера, но рядом каждый раз оказывался кто-то еще. За это время я успела немного успокоиться и поняла, что сперва стоит поговорить с Флоренс и Леонардом. Леонард был у себя в лаборатории, ставил эксперименты… над чем-то. Там были какие-то камни. И дрель. В общем, я отправилась на поиски Флоренс. Ее я нашла в тренажерном зале. Она занималась на беговой дорожке, чему способствовала мягкая центробежная сила, действовавшая внутри вращающейся станции в форме пончика.
Я прошла по немного изогнутому полу, мимо Терразаса со штангой и Рафаэля на велотренажере. В зале было и несколько постоянных работников «Лунетты»: все они были одеты в спортивную форму, выданную ООН. В углу скрючился один из репортеров: он снимал, как де Бер отжимается.
Через плечо Флоренс было перекинуто полотенце, и она периодически вытирала им пот с лица. Даже в условиях искусственной гравитации во вращающейся части «Лунетты» пот не стекал столь же легко, как на Земле.
Флоренс слегка кивнула, дав мне понять, что мое присутствие не осталось незамеченным, но с дорожки не слезла.
– Можно тебя украсть на минутку? – я бросила быстрый взгляд на остальных, но, кажется, никому не было до нас дела. – Для следующей симуляции мне нужна помощь, это по поводу связи.
Флоренс вытерла лицо.
– Мне осталось еще двадцать минут на дорожке.
Я кивнула и метнула взгляд в сторону де Бера: хотела убедиться, что он все еще красуется перед репортером.
– Ладно. Я буду в лаборатории, хочу кое над чем поработать с Леонардом. Приходи, как получится.
Флоренс проследила за моим взглядом и вопросительно подняла брови. Потом она сжала губы и кивнула.
– Я к вам загляну.
* * *
Когда я вошла в лабораторию, доктор Леонард Фланнери выглядел точь-в-точь как какой-нибудь сумасшедший ученый. На нем были белый лабораторный халат, защитные очки и наушники. Под защитными очками на носу у него сидели еще и увеличительные линзы, и под их толстыми стеклами глаза его почти совсем исчезли. Не знаю уж, над чем он работал, но стоял страшный скрип, и в воздух летели искры. Кстати, это одна из причин, почему мы перестали использовать в космосе чистый кислород. Ну… и еще из-за опасности отравления кислородом при длительном воздействии.
Леонард поднял на меня глаза и с улыбкой щелкнул выключателем на своем хитроумном приспособлении.
– Йорк! Чем могу помочь?
Я дождалась, пока он снимет наушники. Они остались висеть вокруг его шеи словно какой-то странный галстук.
– Хочу кое о чем с тобой поговорить. Но сперва надо дождаться Флоренс.
– И о чем же?
– О ФБР.
Лицо у него посерело. Леонард поднял защитные очки на лоб и вытер руки о тряпку на лабораторном столе.
– Давай я все выключу.
Я пожала плечами и протянула свою папку.
– Я тут кое-что принесла, чтобы скоротать время. Она сказала, что придет минут через двадцать.
– Ну, за двадцать минут ничего полезного не сделаешь, – Леонард бросил тряпку обратно на стол. – Это все никак не закончится, да?
– Не знаю.
Леонард стянул с шеи наушники и со щелчком поставил их на место на стеллаже с инструментами. За ними последовали очки, после чего он снова вернулся к своей работе на столе, чем бы это ни было.
– Над чем ты работаешь?
Я уселась на один из табуретов у высокой стойки.
– Проверяю новый керноотборник[35], – он вытащил сверло из камня, в который оно все это время вгрызалось. – Я не в восторге. У него слишком большой свободный ход, и чистого отверстия не получается. Но, подозреваю, какая-то корпорация хочет, чтобы мы использовали именно его, а взамен они будут частично финансировать миссию. Ну, ты знаешь, как это работает. «Наши сверла используются на Марсе!»
Я фыркнула.
– Ага. От меня вон одни требуют, чтобы я в экспедицию взяла их помаду.
– Шутишь? – он замер с дрелью в руке и покачал головой. – Можешь не отвечать. Я сам знаю ответ.
За моей спиной раздался голос Флоренс.
– Ответ на что?
Я повернулась к ней.
– А тебя просили взять на Марс косметику?
Флоренс переоделась из спортивного костюма, но волосы у нее все еще были убраны в тугой пучок. Она закатила глаза.
– Выпрямитель для волос. Как будто я буду в космосе использовать щелочь. Эта штука опасна даже в том случае, если гравитация держит ее на волосах.
– Погоди… ты что, выпрямляешь волосы щелочью?
Флоренс махнула рукой, словно пытаясь стереть мой вопрос из воздуха.
– Я закончила тренировку раньше, чем планировала. Так что лучше скажи мне, зачем я это сделала?
– Да, точно, – я положила папку на стойку и сделала глубокий вдох. Раньше, когда я еще не была космонавтом, я бы, пожалуй, стала ходить вокруг да около и тянуть время, увиливая от конкретных заявлений. Но теперь? Я не стану оскорблять коллег и тратить их время, а сразу поделюсь нужной для решения проблемы информацией. – Этот репортер из ЮАР… Он упомянул
