бретелей и на высоких шпильках. Она мило улыбалась и махала нам своей изящной ручкой, как будто мы старые приятели.
Меня затошнило от этого вроде бы невинного жеста, но стоило представить, сколько членов эта ручка держала, стало еще хуже. Я отвернулся и перевернул новую стопку.
Марго подошла к нашему столику и как ни в чем не бывало присела рядом со мной на диванчик.
— Добрый вечер, мальчики. Отдыхаете? Как дела, Гарри?
Друга как будто перекосило от ее слов, и он со всей своей неприязнью посмотрел в глаза Марго.
— Ад опустел, все демоны здесь.
— Как всегда, дурацкий юмор. Ничего не меняется, — Марго нахально улыбнулась.
— Ты права. Я все такой же шутник, а ты все такая же шлюха.
Марго начала пыхтеть, как кипящий чайник, покрывшись красными пятнами от злости.
— Да как ты смеешь? Рик, почему ты молчишь?
Я посмотрел на Марго затуманенными от алкоголя глазами. Мне было откровенно наплевать что и как говорит о ней друг. Я переболел этой зависимостью по имени, Маргарита. Все, что я к ней чувствовал — это презрение.
— Какого хрена ты приперлась? Неужели среди всех твоих бывших, кроме меня не нашлось никого, кто готов пригреть твою задницу?
— Рик, милый, не будь так строг ко мне. Я правда по тебе скучала. Ты же меня любил, помнишь? Мы собирались играть свадьбу.
— Это было до того, как ты начала скакать от члена к члену. Давай закроем этот бессмысленный разговор, и ты продолжишь свой променад по аллее толстых кошельков. Бар полон. Найди себе новую жертву. И отъебись от меня наконец.
Я откинулся на спинку и прикрыл глаза. Я не был зол. Я просто искренне не понимал, на что она надеется. Марго начала недвусмысленно поглаживать мою коленку, гуляя пальчиками по брюкам и пробираясь вверх. Я чувствовал, как отсутствие секса дает о себе знать и бугор в штанах довольно заметно выпирал из штанов.
Марго то заметила и продолжила интенсивнее меня лапать. Я, как в трансе не мог пошевелиться, давая ей свободу действия.
Гарри уже не было за столиком, он отошел несколько минут назад, дав нам возможность поговорить и расставить все точки.
Вместо этого я полулежал на диване в оживлённом баре и позволял это суке трогать меня. Какого хрена я творю?
Я резко оттолкнул Марго, и та чуть не упала на пол.
— А знаешь, что, Рик Дэвис, ты еще пожалеешь, что отверг меня. Возомнил себя царем!
Она одернула платье исчезла в толпе.
Не знаю, сколько прошло времени, я приоткрыл глаза. Гарри уже сидел рядом со мной и попивал очередной коктейль.
— Дружище, я не стал тебя тревожить, понял, что тебе было нужно перезагрузиться.
Я кивнул и резко дернулся, услышав песню, которая пробралась мне глубоко в сердце. Это была любимая песня Моники.
Но еще больше меня удивила девушка, танцующая на сцене так чувственно и завораживающе, что я не мог отвести от нее глаз.
Она двигалась словно кошка, грациозно управляя свои телом. Я не мог разглядеть ее. Она стояла ко мне спиной, а свет падал на другую часть танцпола.
Девушка трогала себя руками, загораясь, как пламя.
Я почувствовал необъяснимое притяжение к этой девушке, как будто взяв ее за руку я сначала лишусь чувств, а затем вознесусь к облакам от наслаждения.
Мое тело начало потрясывать, как только девушка начала кружиться вокруг себя.
Потому что она повернулась, и я узнал в ней Монику. Мою Монику.
Глава 24
Моника.
Музыка закончилась и я, не оглядываясь, поспешила к столику.
Я знала, он все видел. Чувствовала каждой клеточкой его жадный собственнический взгляд, блуждающий по моему разгоряченному от танца телу. Мне нравилось это. Но только лишь и всего. Какая-то частичка меня молила о том, чтобы Рик подошел ко мне сзади, положил свои руки на талию и продолжил качаться со мной в чувственном танце.
Только что это даст?
Снова питаю свою душу надеждами, одновременно коря себя за эту слабость.
Я предложила девчонкам свалить отсюда, чтобы ненароком не натворить глупостей и прогуляться по набережной. Подышать воздухом, поболтать и поесть корн-догов.
Я спешила побыстрей скрыться из бара, чтобы не попасться на глаза Рику. Но как только мы с подругами завернули за угол, он выбежал и стал оглядываться по сторонам. Не трудно догадаться, кого он искал. Я шла последней и видела каким расстроенным и опустошенным он выглядел.
Но это уже не мое дело.
Мне нужно строить свою жизнь, а слушать гнусные оправдания нет ни малейшего желания.
Хуже всего, что я за то короткое время, что мы знаем друг друга, успела к нему привязаться. Почувствовать его своим. Близким человеком. А оказалось, что он моим то и не был никогда. Жалкая иллюзия. Краткосрочный роман.
Но больше всего убивала новость о ребенке. Всегда все можно вернуть, простить, забыть. Но ребенок — это навсегда. Эта та точка невозврата для него и наших отношений, которая является как раз-таки отправной точкой уже для меня.
Я не заметила, как мы дошли до набережной. Несмотря на то, что прогулку предложила я, не было никакого желания здесь находиться. Я извинилась перед подругами и поспешила домой, сославшись на головную боль.
Вряд ли они мне поверили.
Но дома же и стены лечат.
Закрывшись изнутри я медленно сползла по двери и заплакала, опустив голову на колени. Рухнули все стены безразличия. Кого я обманываю. Мне его не хватает.
Еще ни разу я не чувствовала такого дефицита присутствия мужчины в своей жизни, как сейчас.
Меня разрывало изнутри от несправедливости, которая из раза в раз происходила со мной и моими отношениями. И если в третий раз все пошло по тому же плану, что и в первые два, получается, что проблема во мне. Осталось покопаться в себе и разобраться, что со
