class="p1">— Папа купил!
— Красивый.
— А Сашке машинку купили!
Сын сжимает мою руку.
— Даша в парк хочет, — наконец отзывается Виктор, которого, кажется, задели слова Саши, которые он услышал. Амиров просто понимает, что сын ему не доверяет и это его ранит, судя по выражению его лица. — Если вы не против… Занесем продукты в квартиру и поедем.
— Не хочу я в парк, — Саша тянет меня за собой. — Не поеду.
И я уверена, что никакие уговоры не заставят сына поехать сегодня куда-либо вместе с отцом.
Виктор не позволяет расплатиться, платит за все сам. Забрав пакеты, мы выходим наружу, кладём все в багажник. Но Амиров почему-то останавливается, а потом зачем-то снова идет в магазин. Мы ждём его в машине. Минут десять его нет, затем он возвращается с тортом.
Черт! Я совсем забыла о нем после слов Саши. А как понял Виктор? Я же ему ни слова не сказала…
Вик заводит двигатель, едем домой.
— Пап, а ты отвезешь нас туда?
Поворачиваюсь назад, чтобы понять, о чем говорит Даша. Смотрю в ту сторону, куда тычет пальцем дочь и качаю головой.
— Колеса обозрения нам для полного счастья не хватало! — возмущаюсь эмоционально. — Даша, не пользуйся тем, что папа ни на что не говорит тебе «нет». Ты несколько раз хотела туда, а я тебе отказывала. Это опасно, родная.
— Хорошо, — дочь не спорит, но я вижу, что мой ответ ей не понравился и она все равно хочет там оказаться. Возможно, когда-то я соглашусь. Когда они вырастут. Но точно не сейчас.
Забрав пакеты из багажника, мы заходим в подъезд. Дети идут впереди, Даша нажимает на кнопку вызова лифта, а вот Саша исподлобья наблюдает за нами, при этом поджав свои губы.
— Твоя бабушка, надеюсь, не пошлет меня далеко и надолго, — тихо говорит Виктор в кабинке.
Я молчу, конечно, потому что не хочу признавать тот факт, что бабуля, наверное, больше всех рада, что Виктор наконец объявился.
Едва мы оказываемся на лестничной площадке, дверь нашей квартиры открывается. Бабушка будто несколько часов, пока нас не было, стояла у окна и ждала, когда мы вернёмся. Выглядит она довольной, улыбается.
— Здравствуйте, — растерянно говорит Виктор и сглатывает так тяжело, что самой смешно становится.
— Добрый день, — здоровается бабушка.
— Мы игрушки купили! — Даша сегодня слишком эмоциональная и радуется всему. Или это исходит от того, что впервые ей что-то купил именно папа. — Мне медвежонка, а брату машинку.
Бабушка отходит от двери, чтобы недовольный Сашка зашёл. А следом за ним и дочка.
— Молодцы, — говорит бабушка, а потом машет рукой, приглашая зайти Виктора. — Заходите, молодой человек, заносите продукты.
Виктор кивает. Заходит, снимает обувь и все относит на кухню, ставит на стол. Я его, наверное, впервые таким вижу… Растерянность не удивляет так сильно, как удивляет то, как он нервничает. Неужели думает, что бабушка начнет ругать его?
— Мне пора, — говорит он скорее мне, когда я кладу торт на столешницу.
— Куда это вы, молодой человек? — появляется бабушка, смотрит на него снизу вверх. — Я тут обед приготовила. Посидим, поговорим. Нам есть что обсудить.
Виктор на меня смотрит, а я лишь киваю, едва сдерживая улыбку.
Да, Виктор, бабушка не против тебя в нашей жизни. Знал бы ты, как давно она тебя ждет. И как рада сейчас…
— В гостиную иди, — чуть жёстче говорит бабушка. — Вопросов у меня много и тебе обязательно придется на них ответить, Виктор.
Вик выходит из кухни, а я иду следом за ним. Дети в комнате, я слышу голос Даши. Она уверяет Сашу, что машинка очень крутая. А велосипеды тем более. Но он до сих пор упирается и отвечает, что «у него» плохой вкус.
— Я думал… Она меня сковородкой бить будет, — шепотом говорит Амиров.
— При детях?
— Мало ли… Ведь я тогда все испортил, хотя она мне верила… — не на меня, не в глаза, а на мои губы смотрит!
— Я тебя сковородкой буду бить, если ты не прекратишь так пялиться на меня! — рычу сквозь зубы, на что Виктор издает хриплый смешок. — Я не шучу! Не смотри на меня так!
— Не могу… Так хочу обнять… — буквально хрипит. — Поцеловать.
— Ту самую целуй, с который ты в последний раз переспал! — говорю на эмоциях, на что Виктор меняется в лице. И почему-то подкрадывается мысль, что недавно, скорее всего до приезда в Питер, у него точно кто-то был.
Глава 25
— Черт! — бью ладонью в руль, потому что нервы ни к черту. Сегодня моя ласточка, то есть мой белый седан, который ни разу не подводил меня на протяжении почти пяти лет, сейчас конкретно подводит.
Ночь была тяжёлой. Я не могла уснуть, потому что слова, которые Вик вчера говорил моей бабушке — убили меня. Дети ушли спать, а Амиров не спешил уезжать и разговаривал с бабулей, в то время, как я строила из себя занятую женщину, которая, чего уж врать, подслушивала их разговор.
Я чувствовала ту боль в словах Виктора. Чувствовала, что он жалеет. Голос его был таким… Проницательным, усталым, и одновременно таким родным и чужим. Мне было больно слышать его. А ещё жалко. И в итоге я сдалась, ушла, решив больше не мучить себя.
Он рассказывал, как повелся, поверив родной матери. А бабушка молчала, хоть и временами она отвечала ему так, что всем видом давала понять, что понимает его.
Да, я тоже в чем-то понимаю. И он был прав, когда сравнивал свою мать с моей бабулей. Если бабушка мне что-то про Виктора скажет, я безусловно ей поверю. Но разница в том, что моя бабушка никогда не была против наших отношений и врать она соответственно не станет. А вот Виктория Сергеевна…
Змеёй оказалась. Собственному сыну жизнь испортила, лишила его детей.
И да, мне кажется, Виктор ещё что-то рассказывал о своей матери, но мне это было совершенно не интересно и я не стала зацикливаться, просто ушла, не дослушав. По крайней мере сейчас, когда моя обида и боль никуда не делись, не хочу ничего знать. Как и та самая любовь, которая в итоге погубила меня. Я так ему верила… Больше чем себе. Несмотря на то, что знакомы мы были всего ничего. Никогда не могла бы подумать, что он вот так вот поверит другой и меня пошлет к чертовой матери, напоследок поимев на столе прямо на кухне.
— Мам, давай вызовем такси, — выдвигает Саша разумную мысль.
Вчера мне позвонили из сада и попросили приехать
