помочь тебе с ее поисками. Лучше попроси папу вырезать тебе что-нибудь из простыни. Да, он правда твой отец. Да, сожалею, но ничего не поделаешь.
Наверное, мне стоит снова начать петь, думает Расмус. Хотя бы ради себя. И для того, чтобы когда-нибудь снова иметь возможность выйти на сцену. Пусть даже не обязательно солистом. «Розы Расмуса» не единственная альтернатива. Возможно, я мог бы начать выступать с другим коллективом. Во всяком случае, это будет проще, чем взваливать на себя роль солиста. Если, конечно, мой голос еще при мне. Что происходит, если ты пел всю жизнь, а потом внезапно замолчал? Вдруг мой голос больше никогда ко мне не вернется? Вдруг я возьму в руки микрофон, открою рот и не смогу издать ни звука?
– Дамы и господа, мы приближаемся к точке нашего назначения!
Паула вскакивает со своего места, и Расмус выныривает обратно из своих мыслей. Вся группа с любопытством смотрит в окна. Все, кроме Карины. Она наконец-то перестала вопить по телефону и теперь с широкой улыбкой смотрит на Данте, который сидит на несколько рядов позади. А он смотрит на нее. Они глядят… друг на друга. И улыбаются. О боже. Что происходит? Расмус стукает сестру по плечу.
– Ай! Чего тебе? – огрызается та.
– Лучше в окно посмотри.
– Я это и делаю.
Паула откашливается.
– Вино! В Швеции! Да еще и в Руслагене. Чистое безумие, не правда ли?
Участники экскурсии кивают и дружно хмыкают. И хотя вино – это последнее, о чем Расмусу хочется сейчас думать, он все же рад, что скоро они будут на месте. Дорога сюда оказалась, мягко говоря, извилистой.
– То есть… в Швеции можно выращивать виноград?
Все молчат.
– Можно! – радостно восклицает Паула. – Каким из него получается вино, это уже другой вопрос, но скоро вы сами все узнаете!
* * *
Микроавтобус паркуется на усыпанной гравием площадке, и вся группа идет пешком к выкрашенной белой краской таверне, словно выстроенной еще в восемнадцатом веке. Пахнет травой и цветами, а на ступеньках крыльца стоит молодая женщина и машет им рукой.
– Добро пожаловать на виллу Анны – единственный виноградник Руслагена!
Она произносит это на автомате, словно запрограммированная. Режим работы: ВКЛ. Задание: Приветствие. Гости. Добро пожаловать. Все дружно машут в ответ руками, а Паула обнимает женщину, явно испытывая облегчение оттого, что ей удалось отыскать виноградник в этой дыре. Женщина выглядит слегка испуганной. Ей не больше тридцати, платиновая блондинка с губами, которые выглядят так, словно их разом поразили все известные в Северной Европе аллергические реакции.
– О боже, – шепчет Карина.
– Что? – спрашивает Расмус.
– Ты только взгляни на ее губы…
Расмус шикает на нее, и они начинают подниматься по лестнице.
– Меня зовут Даниелла фон Стратт, и я одна из тех, кто отвечает за хозяйство. Владельцами винодельни являются мои родители Анна и Йонс, но поскольку у нас семейное предприятие, то я и мои сестры и братья тоже здесь работают. Прошу!
И они входят в шикарное здание, по сравнению с которым поблек бы даже дом Карины. По стенам развешаны дипломы с различных выставок вина и фотографии самого виноградника. Расмусу даже интересно стало – неужели родители страдающей от аллергии девушки и сама девушка живут здесь? Это вообще законно проживать в таких хоромах? Коридор вывел их на большую застекленную веранду с видом на зеленеющее поле, сплошь засаженное виноградом. Вид был настолько потрясающим, что вся группа дружно ахнула.
– Вау, – выдыхает Карина.
Паула довольно кивает:
– Да, это вам не Тоскана, которая всякому понравится. У нас здесь в Швеции тоже есть своя красота. Ну, что скажете? Как насчет небольшой прогулки под лозами перед ужином?
Глава 31
Хильда
Вообще-то Хильда не любительница фотографировать природу. Сто процентов снимков в ее телефоне составляют изображения еды.
Но это… это в самом деле настолько красиво, что просто грех не сфотографировать. Зеленые кусты, темно-синие грозди винограда и этот голубой небосвод над головой. Хильда щелкает несколько кадров и вдыхает запах земли и молодой зелени. Вот бы иметь возможность почаще так делать. Интересно, можно получить работу в таком вот красивом месте? Не всю же ей жизнь торчать на плохо освещенной кухне детского садика в окружении ненавистных полуфабрикатов. Но едва мысль про детский сад всплывает в ее мозгу, как звякает мобильник. Хильда едва не подпрыгивает от этого звука:
Я думал, Хильда. Думал о нас. Может, у нас еще есть шанс?
На секунду ее сердце замирает.
Пекка.
На лбу выступает пот, и она останавливается как вкопанная на тропинке посреди лоз. Есть шанс? Он с ума сошел?
Пекка – я же просила тебя перестать слать мне эсэмэски. У меня отпуск.
Она нажимает на кнопку «отправить», понадеявшись, что больше телефон звякать не будет. Но не тут-то было.
Я хочу бросить Ивонну. Я хочу быть только с тобой. Мысли о тебе не выходят у меня из головы. Твоя грудь, словно нежнейший кремовый рулет.
Брови Хильды стремительно ползут вверх. Кремовый рулет? Либо Пекка никогда в жизни не видел кремовых рулетов, либо Хильде следует срочно обратиться к врачу. Ее сердце принимается стучать быстро-быстро. Этого нельзя допустить. Он не может бросить свою жену. Он не может… не может… Она не может. Не такой она представляла себе любовь. Настоящая любовь должна быть как в песнях. Страстной и жгучей, крепкой и верной. А это не любовь, это всего лишь перепи…
– Чего загрустила, подруга?
Хильда вздрагивает, когда чья-то рука ложится ей на плечо. Это Марианна.
– Да нет… все хорошо.
– Уверена? У тебя такой вид, словно ты привидение увидела.
Нет, думает Хильда. Не увидела, а всего лишь получила от него сообщение. От привидения с хронической астмой и щетиной, колючей, словно доска Садху.
– Уверена. Просто меня так… потрясла. Вся эта красота вокруг.
Марианна упирает руки в бока и оглядывается.
– Да, не правда ли, здесь очень красиво? Виноградники никогда не приедаются.
– А вы на многих бывали?
Марианна кивает и бросает взгляд на свою подругу, которая стоит в сторонке и нюхает виноградную гроздь. Несмотря на то что Марианна большая, а Пия совсем крошечная, из них двоих именно Марианна производит впечатление самой быстрой и ловкой. Кажется, Пия не может идти так же быстро, думает Хильда. Наверное, она еще не отошла от вчерашних танцев.
– Да, бывала. Мы много путешествовали, я и Пия. Это всегда было нашим самым большим увлечением. А поскольку мы обе любим вино,
