особняк.
— Раз ещё осталось время, у меня сразу есть несколько указаний, — произнёс я, обращаясь к Богданову, который нерешительно застыл, раздумывая — уходить ему или остаться. — Предоставь мне своего юриста на весь день, это возможно?
— Конечно, — кивнул Павел.
— Мне нужны две машины сопровождения и какая-нибудь представительная машина для меня. Хочу нанести пару визитов вежливости.
— Будет сделано, — Павел послушно кивнул. Я ожидал, что он негативно отнесётся к тому, что я отдаю распоряжения. Всё-таки взрослый мужчина, глава богатого семейства. Но, видать, я не учёл его менталитет. Для Павла не был важен мой возраст. Главное — моё положение главы рода, которое он для себя уже принял. Что же, запишем очередной плюсик главе семейства Богдановых.
— И, как я говорил, мне нужны надёжные люди. На завод по производству крема нужен нормальный директор. Моржет имеется кто на примете?
Павел ненадолго задумался.
— У меня есть племянник, Кирилл. Работает у Максютовых, находится на вторых ролях. Парень смышлёный, уверен, он справится!
— А почему ты его раньше к себе не забрал? — Мне стало любопытно: если смышлёный, наверняка ему бы нашлось место в семейном бизнесе Богдановых.
— Ураз не разрешал, — коротко ответил Павел с мрачным видом, но увидев, что его ответ меня не устроил, и я жду подробностей, решил пояснить:
— В моём бизнесе мало работает моих родственников. Максютовы не хотели, чтобы Богдановы укреплялись. Глава рода своим решением может отправить любого члена рода туда, где, как он считает, ему самое место. Так что у меня на важных позициях работают люди, которые больше верны Уразу и Юсуфу, чем мне.
— А ты ещё размышлял, принимать ли моё предложение! — усмехнулся я.
Глава рода для них — царь и бог. Именно поэтому я не спешил вступать в род к своей тётушке. Захочет — отправит меня работать куда-нибудь на север, и возразить ей я не смогу. Найдут управу. Так и с Павлом. Я почитал немного о нём и становлении его бизнеса — в сети нашлось достаточно много информации на эту тему.
Семья Богдановых получила дворянство не так давно, лет восемьдесят назад, и была безродной, или, как сказал бы я, — независимой. Дед, получив дворянство от военного ведомства и неплохие деньги при выходе на пенсию, начал строительство своего первого отеля. Когда дела пошли в гору, на них обратили внимание влиятельные семейства, так что пришлось искать сильного покровителя. Именно в лице рода Максютовых они и нашли защиту. Это немного было похоже на ситуацию, которая сложилась со мной.
Правда, Богдановым повезло — отношения с принявшим их в свои ряды родом, судя по всему, были неплохими. Во всяком случае, развиваться они им не мешали, к тому же, вся собственность осталась в семействе, а не перешла в род Максютовых.
Но вот третьему поколению повезло меньше. Павел по-прежнему владел семейным бизнесом, в собственности которого были отели и рестораны, но туда уже прилично просочились люди Максютовых, и, судя по всему, именно они снимали основные сливки. Да, похоже, предстоит много работы, чтобы предприятия Богдановых стали самостоятельными. Но мне нравился боевой настрой Павла, который явно мечтал наконец-то взять всё в свои руки.
— Кирилл точно справится? — Хотелось получить больше подробностей о племяннике Павла.
— Ему тридцать два года. Стажировку проходил у меня, в главной гостинице. В двадцать лет отлично справлялся. С тех пор использует любую возможность для повышения своих способностей и не оставляет надежду занять достойное место.
— Ну, работа директором мелкого завода вряд ли выглядит достойным местом. Обороты пока не те, — я сразу решил развеять ложные надежды.
— С чего-то надо начинать, — согласился со мной Богданов, — зато у него будут все шансы проявить себя.
— Когда я смогу с ним увидеться?
— Я сейчас наберу ему. Через пару часов будет здесь! — обрадовался Павел.
— И он сможет переехать жить в Хадыженск?
— Почтёт за честь! — Ну ничем его не пробить! Ладно, посмотрим на этого Кирилла. Тем более, я особо ничем не рискую. Завод прибыль давал копеечную, но вот если взяться за дело с умом, да засучив рукава…
— Теперь главный вопрос — что с финансами? — Не то чтобы мне нужны были деньги, но понимание требовалось.
— На балансе всегда есть около пяти миллионов рублей. Это на непредвиденные расходы и дозированные инвестиции, — Павел развёл руками, как бы извиняясь. Наверное, по моему виду решил, что я недоволен столь маленькой суммой. Знал бы он какими цифрами я привык оперировать, так бы не извинялся. Пока для меня большие деньги это десятки тысяч, но в серьезном бизнесе, понятное дело, счет ведется миллионами. Думаю, я к этому быстро привыкну.
— Пока особо не надо, но от карточки на текущие расходы я бы не отказался. А то что это такое: глава рода, в которые входят отели сети «Макс», — и без денег!
— Сделаю, глава, — согласно кивнул Павел. При этом я обратил внимание, что он впервые назвал меня главой. Прозвучало это не совсем уверенно, как будто Богданов пока только примеряется, но надеюсь, что скоро всё изменится, и в его голосе будет больше уверенности и уважения.
— Ещё просьба: порешай вопрос с Дамиром Максютовым насчёт «Макс-музыки». Выкупи компанию, что ли. Я ещё подумаю, оставлять там главой Арсена или нет. Пока он не слишком хорошо справляется.
— Исполню, — Павел взглянул на наручные часы, — нам пора идти. Скоро начнётся церемония.
Мы вернулись в особняк с чёрного хода и, поднявшись на второй этаж, сразу направились в кабинет Ураза. Здесь все уже были в сборе и, по-свойски беседуя, пили чай.
— Позвольте вам представить — Виталий Алексеевич Шувалов, — поприветствовал меня Ураз, вставая из-за стола.
Взгляды всех собравшихся обратились на меня. Кроме членов совета рода, здесь присутствовали и незнакомые лица. Я сразу обратил внимание на паладина, что сидел чуть в стороне. Его легко было признать по простой одежде, свободной рубахе и поясу с письменами. Паладин встал и приветливо кивнул мне.
— Марк, паладин, — произнёс он низким густым голосом.
— Чиновник имперской канцелярии Роман Бубнов, — подошёл ко мне мужчина в строгом костюме, — официально засвидетельствую бумаги. В моей практике это первый случай, когда семья меняет свой вассалитет, — он выглядел молодым, ещё не достигшим тридцатилетнего возраста, но явно где-то на
